Тибал и Возион пристально глядели на нее. Возион не скрывал беспокойства, хотя обычно старался не выказывать свои чувства. Тибал Фрайнит уже оправился от непонятного приступа страха и влюбленно глядел на Гвин, что страшно злило Булриона, злило настолько, что не раз ему хотелось стереть это выражение с лица Тибала кулаком. Взял за обыкновение таскаться за Гвин и таращиться на нее с обожанием! Булриону это изрядно опротивело.
- Наверное, я могла бы отказаться, - сказала Гвин винной ягоде, - но тогда на нас, вероятно, нападут карпанцы. Вряд ли нам удастся так просто уехать отсюда и благополучно добраться до дома.
С минуту стояла гробовая тишина, нарушаемая только жужжанием мух. Даже ласточки перестали насвистывать и, казалось, прислушивались к разговору. Наконец Булрион взял себя в руки и обнял Гвин за плечи.
- Значит, здесь-то собака и зарыта?
Гвин прижалась к нему, не оставляя в покое винной ягоды.
- Очень может быть. Никто ничего толком не знает. Пар А-Сиур думает, что раза два появлялись меченые, которых считали поулгратами, отказавшимися выполнять свою миссию. Она о них сказала: "Они не захотели возвыситься до величия".
- И что с ними случилось?
- Они умерли. - Гвин вздрогнула. - Не самым приятным образом. Да, здесь собака и зарыта. Раз ступив на эту стезю, ты уже не можешь повернуть назад.
- Тогда не ступай на нее!
Гвин продолжала крутить винную ягоду.
- Она уже ступила, отец, - сказал Возион. - Она на нее ступила, когда уехала из Далинга. Помнишь, как к ней сбежались все меченые?
Гвин посмотрела на Булриона, отвернулась.
- А может, когда я попросила Ниад тебя исцелить? Или за день до этого - когда появился Тибал? Он был первый. И в тот день я впервые услышала Голос.
- А он-то тут при чем?! - Булрион свирепо воззрился на шуулграта. Вот еще навязался на его голову, выродок!
- Поверь, Булрион-садж, - тихо сказал Тибал, - если бы я имел право это объяснить или хотя бы намекнуть, я бы с радостью это сделал. Конечно, я знаю наперед об ожидающих нас бедах, но, если я попытаюсь их предотвратить, я навлеку несчастье на самого...
- Да слышал я весь этот треп!
- ...себя, и, возможно, лишу Гвин ожидающей ее славы. Славы? Да какой же он себялюбивый старый дурак, если заботится о собственном удобстве, когда Гвин ждет слава?
- Славы? - Он крепче обнял жену. - Ты этого хочешь? Славы?
Она не ответила. Булрион никогда еще не видел ее такой подавленной. В окна влетело несколько ласточек, и птенцы подняли крик в гнездах.
- В Вериове меня учили, - сказал Возион, - что главный долг пастыря помочь своей пастве смириться с испытаниями, ниспосланными Судьбами. Но мне никогда еще не было так трудно давать этот совет - смириться, - и никогда еще он не казался мне таким бесполезным.
Гвин словно не слышала его слов.
- Нет, - заговорила она, - я не хочу славы, милый. Я хочу того же, что и ты, - вернуться домой и зажить мирной жизнью. Но это сейчас не в наших силах. Или я должна продолжить борьбу с Лабранцей и постараться подчинить ее себе, или нам придется отдаться на ее милость. Решай, Булл-Бык, что будем делать.
Булрион не знал, что сказать. Тому, кто отдастся на милость Лабранцы, не светит ничего хорошего.
- Да я скорей буду зарабатывать на жизнь бритьем яиц, чем доверюсь этой бабе! Видно, придется тебе пока продолжать то, что начала, детка.
Гвин посмотрела на него искоса:
- Но ты понимаешь, что из этого получится? Одно решение повлечет за собой другое, третье, и так далее. Я буду увязать все глубже. Сев верхом на тигра, с него уже не соскочишь.
Вошел Занион, но на него никто не обратил внимания.
- Это правда, - сказал Возион. - Пантолион хотел спасти свой народ от карпанцев. Он увел его на другой берег Нильду и обратился с просьбой к императору выделить им место, где они могли бы спокойно жить. А в обмен обещал верность империи. Но империя боялась его, отказала ему в просьбе и попыталась оттеснить зарданцев обратно за реку. Пантолион оказал сопротивление. В конце концов он разорил Квол, разгромил империю, подавил ее остатки, которые продолжали ему сопротивляться, разбил наголову всех - и от империи не осталось ничего.
- А Лоссо поступил наоборот? - мрачно поинтересовался Булрион.
- Лоссо поступил так же, - ответила ему Гвин. - Рарагаш одичал. Лоссо обнаружил, что может стать повелителем этих дикарей. Поначалу он хотел только вернуться к цивилизации и перестать жить как скотина. Империя считала его беглым меченым и устроила на него облаву. Ему пришлось защищаться. В конце концов он захватил трон, и его потомки вознесли империю на небывалую высоту.
- Эти двое добились своего, детка. Расскажи о тех, кто потерпел поражение. Сдается мне, что поулграта узнают только после его смерти.
- Вот и Лабранца говорит то же самое, - весело бросил Тибал. - Сегодня вечером она собирает Совет, но она не разрешит тебе на нем присутствовать, Гвин. Ты должна сначала доказать, что ты - поулграт, а сделать это невозможно. Так по крайней мере считает Лабранца. Баслин не встанет на твою сторону, если ты не представишь доказательств, и тогда она добьется, чтобы было принято угодное ей решение.
Гвин опять взяла винную ягоду и откусила от нее кусочек.
- Возможно, что и Пантолион и Лоссо победили, потому что страна созрела для этого. А сейчас она разве не созрела? Куда уж больше? Но что хуже: попытаться создать войско, способное противостоять карпанцам, или спрятаться в горах и позволить им опустошать одно королевство за другим? В обоих случаях Куолия будет залита кровью. Какой путь чреват меньшими жертвами?
Булрион вспомнил свой сон про бесчисленных коров.
- Ответ на этот вопрос неизвестен даже шуулгратам, - сказал Тибал.
- Совет собирается на заходе солнца? - нахмурилась Гвин.
Тибал нервно сглотнул.
- Не забывай, Гвин, что я, как и все остальные, не могу отказаться отвечать на твои вопросы. Этот вопрос мне не опасен, но, пожалуйста, постарайся поменьше меня спрашивать.
- Извини.
- Да, на заходе солнца. Ордур отправился к себе в деревню, чтобы авайлграты подтвердили его избрание. Они это сделают - Джасбур там уже поработала. А Зибероре ехать издалека.
