– Доверься Амилии – она знает, что делает, – спокойно произнес старик.

– Ему, наверное, потребуются лекарства? – Титан был встревожен.

– Успокойся, солдат: в горах есть все для поддержания жизни, даже в таком слабом теле.

Солнце низко нависло над горными хребтами. День близился к своему завершению, уступая права тьме. Сквозь идеально прозрачный воздух округа просматривалась на многие километры, и расстояния казались обманчиво маленькими.

Запах гор, насыщенный ароматами трав, расслаблял и навевал легкую грусть, перемешанную с умиротворенностью и покоем. Печаль и радость, уныние и восторг – казалось бы, несочетаемые состояния души прекрасно укладывались в одно мощное и неповторимое чувство, которое Титан не мог описать словами, но оно нравилось ему.

Где-то далеко шла война, где-то там рвались тротиловые заряды и свистели пули. Где-то там люди старались доказать друг другу, кто на сегодняшний день в этих местах хозяин, и кто имеет больше прав диктовать условия игры.

Сейчас Титану казалось, что он находится в другом измерении, никак не связанном с привычным для него миром. Он, словно аккумуляторная батарея, отсоединенная от потребляющего устройства, восполнял энергию, которая так сладостно разливалась по его телу, его душе, его мыслям.

– Скоро нагреется вода в котле, и можно будет смыть с себя все лишнее, – сказал старик. – Потом Лейха накроет на стол. Твоему другу пару дней придется полежать. Он потерял много сил, их необходимо восстановить. А ты отдыхай, наслаждайся свободой, пока есть возможность.

Внезапно взгляд старика сделался суровым.

– Моя дочь Лейха уже взрослая, и я не запрещаю ей делать то, что она считает нужным. Она может много рассказать тебе о жизни гор, – и взгляд старика стал еще жестче. – Постарайся не ошибиться, солдат, и не переступить грань, после которой трудно будет вернуться таким, как раньше.

– Ты говоришь загадками, старик. А я не очень люблю отгадывать чужие загадки, – в голосе Титана отчетливо чувствовались нотки оскорбленного самолюбия.

Старик похлопал его сухой и жилистой рукой по плечу.

– Вы, люди, все мерите одним аршином. Я сказал лишь то, что ты должен был услышать, и это не являлось ни угрозой, ни наставлением, – и старик хрипло и довольно рассмеялся.

– Вы, люди… – вникая в произнесенную фразу, повторил Титан.

Где-то вдалеке послышался топот лошадиных копыт. Перед Титаном и стариком неожиданно возник улыбчивый мальчуган, только теперь улыбка покинула его лицо, уступив место выражению озабоченности.

– Со стороны сухой лощины появились всадники – человек десять, – быстро проговорил он, c неумело скрываемой тревогой поглядывая на Титана.

– Иди помоги сестре, Арлан. Cкажи, что скоро нагреется вода, а потом нашему гостю нужно будет хорошо поесть, – старик произнес слова мягко и совершенно беззаботно, и его лицо, изрытое глубокими морщинами, слега разгладилось и повеселело, убеждая мальчугана, что нет никакого повода для волнений.

Арлан улыбнулся своей светлой улыбкой и побежал в дом. Но вот на Титана спокойствие старца произвело скорее удручающее, нежели обнадеживающее впечатление.

– Мне нужно мое оружие, – твердо скал он, вглядываясь вдаль, откуда доносился лошадиный топот.

Старик, не поворачивая головы в его сторону, наклонился и сорвал с земли травинку, сжал двумя пальцами и вытянул руку, подставив ее под легкое дуновение горного ветерка.

– Это мой дом, а вы мои гости. Тебе не о чем беспокоиться, солдат. В моем доме нет войны.

Старик несколько секунд смотрел на травинку, безвольно колеблющуюся на ветру, затем аккуратно положил ее на землю, встал и неторопливо направился в сторону рубленого домика, где вода в котле уже закипела.

20

Очертания комнаты выправлялись. Туманные образы с каждой секундой обретали все более четкую и правильную форму. Александр выныривал из тягучего состояния забытья и медленно осознавал, что проснулся в чужой, неизвестной ему квартире. Он попытался вспомнить, чем закончился вчерашний день, но тщетно. Напрягая задурманенный алкоголем разум и усердно взывая к изменившей памяти, он добился лишь острого приступа головной боли.

Произошедшее до посещения ресторана он помнил очень хорошо. Но эти воспоминания как раз относились к категории нежелательных. Лучше бы он помнил, что было после того, как он загрузился спиртным, хотя не факт, что события, завершившие его неудачный день, оказались бы менее драматичными.

Венский бросил бесплодное занятие и снова закрыл глаза. Он решил, что лучше будет поспать еще: воспоминания, может, и не восстановятся, но головная боль, скорее всего, отступит. Но попытка вернуть себя в состояние сна провалилась, как только он почувствовал, что рядом с ним спит незнакомая женщина.

Сразу после неожиданного открытия он в общих чертах вспомнил, что произошло в ресторане, и испытал заметное облегчение. Ничего плохого там не случилось, не считая глупого поведения и небольшой потасовки, которая по какой-то причине была остановлена.

Несколько секунд Александр перебирал в голове имена женщин и довольно быстро определился, что его даму зовут Ника. Вот только где он теперь находится, как попал в эту квартиру, и что случилось после его стычки с лысым буяном, оставалось для него загадкой. Но это уже детали, которые, скорее всего, окажутся гораздо банальнее, чем можно вообразить.

Ника заворочалась. Александр замер и задержал дыхание. Ему не очень хотелось, чтобы девушка просыпалась. Он бы гораздо комфортнее себя чувствовал, если бы незаметно выбрался из этой квартиры, избавившись от необходимости продолжать случайное знакомство. Возможно, это не по-мужски, но он наверняка оставил Нике номер телефона, а значит, они могут созвониться, и тогда он принесет извинения за бестактное исчезновение. Но это будет позже, когда голова его будет работать лучше, чем сейчас, а теперь он хотел уйти. Но… ему не повезло.

– Ты уже проснулся? – сонно протянула Ника и, повернувшись на бок, прижалась к нему теплым обнаженным телом.

«Черт!» – негодовал про себя Венский.

Его странным образом удивил факт отсутствия на девушке одежды. Подсознательно он надеялся, что вырубился, как только оказался в кровати, но теперь стало ясно, что вырубился он не сразу.

Ника приподняла голову от подушки и, подперев рукой щеку, стала рассматривать Александра, причиняя ему этим жуткое неудобство.

– Как ты себя чувствуешь? – в ее голосе отчетливо звучали издевательские нотки. – Головка не болит?

– Болит, – буркнул Александр.

– Бедненький, – сочувственно произнесла девушка и поцеловала его в щеку, затем снова приняла первоначальное положение и спросила: – Может быть, аспирин? Или чего-нибудь попить?

– Нет, обойдусь.

Венский закинул руки за голову и принял более расслабленную позу, дабы не выглядеть страдальцем. Ника приникла щекой к его груди. Ее прикосновения обжигали. Александр чуть не вздрогнул, когда она провела рукой по его шее и плечу, но выдавил из себя улыбку.

– Пожалуй, пора вставать, – изобразив бодрый голос, произнес он.

– М-м-м, – недовольно надула губки Ника. – Вчера ты был со мной нежнее.

Венскому оставалось лишь усмехнуться, слов не нашлось. Усмешка обидела Нику, и она, фыркнув, отпрянула от него.

– Флирт по пьянке? – вызывающе спросила она.

– Ну что ты, – попытался сгладить ситуацию Александр, – я рад, что мы вместе. Но у меня просто раскалывается голова. Пожалуй, контрастный душ может спасти мне жизнь.

Ника улыбнулась.

– Правда, рад?

– Ну конечно, – и он обнял ее.

Ника приникла к нему и заигрывающим тоном произнесла:

– Мы можем принять душ вместе.

Венский взглянул на нее, судорожно соображая, как бы потактичнее вырваться из постельного плена и оказаться в одиночестве под струями ледяной воды. Он смотрел на Нику пустым взглядом, изображая на лице нечто вроде улыбки, но так ничего и не ответил на ее предложение. Поцеловав девушку в щечку, он выскользнул из-под одеяла и, прихватив с собой брюки, засеменил по длинному коридору.