— Так, я так понимаю, ты не одна? — спрашивает он, добродушно смеясь.

Бен поднимает на меня бровь, как бы спрашивая: ну?

— Нет, — говорю я, не сводя глаз с моего мужчины. — Не одна.

Пит пожимает плечами.

— Понятно.

Когда он уходит, Бен начинает отталкивать меня назад. Гараж позади нас. Дверь закрыта, но Бен явно не позволит этому остановить его. Люди определенно наблюдают за нами. Если бы я подняла голову, то увидела бы лица, прижатые к оконным стеклам в любопытстве, носы приплюснуты, как у свиней.

— Куда мы идем? — нервно спрашиваю я.

Он тянется вперед, чтобы открыть дверь, а затем толкает спиной вперед.

— Поднимаемся. Там лестница.

Он поднимает меня вверх, и входим в холодное, темное пространство.

Загорается свет, и дверь закрывается за нами. Внутри припаркована машина и велосипед, прислоненный к стене рядом с инструментами.

Наши шаги гулко отдаются от бетонного пола, когда Бен заталкивает меня внутрь.

— Я хотел бы извиниться за свое отсутствие, — говорит он, его палец проникает в мои джинсы, чтобы притянуть меня ближе к себе.

— Куда ты ходил? — спрашиваю я, скрещивая руки на груди.

Кожа вокруг его глаз морщится, но Бен не улыбается.

— Я скажу тебе после того, как ты простишь меня.

Я качаю головой и поднимаю подбородок.

— Нет.

Он хмыкает и тянется к моей шелковистой майке, крутя материал в руках.

— Похоже, мы зашли в тупик.

— Похоже на то. Может, мне стоит вернуться туда и пообщаться с братом Арианны?

Я не имею в виду угрозу. В ней не хватает стали. Бен смотрит на пол, улыбается, а потом его взгляд снова встречается с моим. Он не ревнует. Его это забавляет. Он считает меня милой. И хочет потрепать меня по кончику носа.

— Ну, вот и все, да? Теперь, когда я превратил тебя в настоящую Мэдисон — плохую Мэдисон, — ты просто встанешь и бросишь меня?

Мне приходится сдерживать улыбку. Я пожимаю плечами и смотрю в сторону. Мне даже удается смотреть на свои ногти, как будто мне скучно. В лучшем случае это убедительно лишь наполовину.

Я выгибаю бровь.

— Может, и так. Я теперь горячий товар, Бен. Тот парень хотел взять меня на пляж. Думаю, он представлял меня в бикини.

Бен делает шаг вперед и обхватывает меня за талию, забираясь руками под одежду. Большим пальцем он проводит по моему оголенному пупку. Мой живот подпрыгивает в предвкушении, и теперь его не обмануть. Бен только что завел мой мотор, и он это знает.

— Ты собираешься рассказать ему обо всех плохих вещах, которые тебе нравится делать? — спрашивает он, низко наклоняясь и шепча следующие слова мне на ухо: — Снимать трусики на вечеринках? Оставлять их на виду, чтобы любой мог найти...

Если бы я стояла перед стеклом, мое дыхание затуманило бы его вдвое.

Бен усаживает меня на верстак позади себя. Я моргаю снова и снова, пытаясь уследить за ним. Как он это делает? Соблазняет меня? Сражает меня? Нет смысла даже пытаться бороться с этим.

— Кстати, о плохом, — говорю я, обнимая руками его шею, пока он медленно поднимает руки выше. Большие шершавые ладони скользят по моей коже. Когда Бен касается края моего лифчика, я вздрагиваю и теряю ход мыслей.

— Мэдисон, — говорит он, побуждая меня продолжать.

А? Какой сегодня день?

Он целует край моего рта, а затем отстраняется, ожидая, что я продолжу.

— Точно, да. Я как раз собиралась сказать, что не делала ничего плохого уже несколько недель, правда, с тех пор, как окунулась в воду...

— Так ты хочешь исправиться?

Он понял меня. Мы родственные души.

Тянусь к его джинсам и спрашиваю:

— Как ты думаешь, сколько времени у нас есть, прежде чем Энди поймет, что мы ушли?

— Ты видела его, когда мы вошли? Он на небесах. Все хотят с ним поговорить. Он будет занят всю ночь.

Значит, вот что происходит — грязный секс в гараже. Я представляю, как я буду выглядеть после: перемазанное маслом лицо, волосы в опилках. Может быть, мы пойдем на хитрость и воспользуемся велосипедным сиденьем. Я представляю себе именно такой сценарий, когда Бен находит молнию на моих джинсах. Мы не можем раздеться до конца. Нет времени. Мы торопимся. Его рука задевает край моих трусиков, и мой живот опускается. Я расстегиваю его джинсы и поглаживаю член внутри трусов. Он шелковисто-гладкий и твердый.

Затем Бен пальцем проникает в меня, и это меня останавливает. Я вскрикиваю, и его рот прижимается к моему в страстном поцелуе. Это горячо, завораживающе, чувственно. Он такой хороший, такой страстный. И когда Бен подтягивает меня к краю верстака и через несколько мгновений вонзается в меня, его мастерство становится еще более очевидным. Каждый жесткий толчок внутрь и каждый медленный выдох приближают меня... и приближают. Его палец кружит вокруг моего клитора, а мои ногти оставляют полумесяцы на его плечах. Мы в исступлении. Мои стоны и вздохи были бы слышны всей вечеринке, если бы его рот не заглушал меня.

Мы так близки к тому, чтобы развалиться на части — вместе. Наслаждение нарастает во мне, когда Бен погружается в меня до упора, двигая бедрами, и когда он глубоко стонет мне в губы, я тоже стону, кончая вместе с ним. Полностью потерянная.

Последняя волна удовольствия все еще прокатывается по мне, прежде чем рука начинает колотить по двери гаража.

— Здесь кто-то есть? — раздается голос.

Мы с Беном замираем. Это Арианна.

Черт!

Она поворачивает ручку двери, и я отталкиваю Бена от себя. Мы разлетаемся в стороны. К тому времени, как она входит, мои брюки застегнуты, и я держу электроинструмент в воздухе, принимая позу, которая говорит о том, что я определенно знаю, что делаю: рука на бедре, бедро отведено в сторону, ноги раздвинуты.

— Ага, так вот как надо менять колесо, — холодно говорю я, нажимая на курок, чтобы подчеркнуть.

Дрель оживает, я вскрикиваю и бросаю ее.

— Какого черта вы двое здесь делаете? — Она смеется, но ей не следует смеяться.

— Обсуждаем шины.

Надо было повесить носок на дверь или что-то в этом роде. Бен был бы все еще во мне в этот самый момент, если бы только мы все спланировали заранее.

— Главный вопрос в том, что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, поворачиваясь к ней и бросая на нее свой самый обвинительный взгляд. Я тоже показываю пальцем, чтобы подчеркнуть.

Это не срабатывает. Она смеется, качает головой и идет открывать свободный холодильник.

— Нам нужно было больше содовой.

Бен делает шаг вперед и забирает у нее ящики.

— Давай, я отнесу.

А потом он просто уходит! С содовой! Без меня!

А как насчет того, чтобы завалить меня на велосипед Энди?! Я думала, мы сделаем это в следующий раз!

— Значит, ты действительно продержалась не очень долго, да? — Арианна насмехается, когда мы бок о бок идем обратно в дом.

— Он очень убедительный! — кричу я. — Ты видела его руки? Они трогали мою грудь. Что ты хотела, чтобы я сделала?

Арианна закидывает руку мне на плечо и ведет меня в ванную, чтобы я могла немного привести себя в порядок. Когда я заканчиваю, мы вместе сожалеем по пути на кухню. Очевидно, Энди тоже не сказал ей, почему они опоздали, но, как оказалось, мы скоро узнаем всю историю.

— Детка, я искал тебя повсюду! — кричит Энди, как только видит, что мы с Арианной болтаем на кухне. В его голосе звучит облегчение, и он тут же лезет целоваться, но она его останавливает.

— Ну да. Я только что была здесь, — продолжает Арианна, — на твоей вечеринке, разговаривала с твоими гостями.

Энди сжимает руки в молитве. Его брови умоляют ее понять.

— Арианна, милая Арианна — разве ты не знаешь, что я делал? — Он неожиданно театрально указывает на меня. — Я спасал Мэдисон от верной гибели! Скажи им, Бен! — говорит он, глаза расширены, тон драматический. — Расскажи им, что мы делали!

Бен стоит позади него, держа в руках два бокала. Я оставила свой в гараже, поэтому с радостью принимаю запасной, когда он подходит, чтобы передать его и притянуть меня к себе. Он цепляется за петлю моего ремня, в то время как Энди снова подталкивает его.