Один гений хорошо, а два, несомненно, лучше

Глава 1

- Эй, бродяга, ты чего здесь? – обратился парень к котёнку, который хрипло мяукал под дверью подъезда. Он присел, и стал поглаживать это маленькое чудо. В ответ малыш лизнул его палец.

- Тебе повезло, что ты ещё не разбудил мадам Жерар. Эта старая карга сдала бы тебя живодёрам.

Он поднял котёнка за холку и заглянул ему между лап.

- О, да ты и правда пацан! Ну, что, пойдёшь под моё крыло? Обещаю тебя хорошо кормить, и не кастрировать. Вырастешь настоящим самцом. Я-то в них толк знаю, – засмеялся парень.

Жан засунул своего нового друга под куртку, и зашёл в подъезд. Над почтовыми ящиками не было его фамилии. Потому, что он жил не на таких же правах, как все остальные в этом доме. Парень поднялся на четвёртый этаж, а затем ещё выше. Он жил в маленькой комнатушке под самой крышей. Что-то вроде чердака. Рядом с его дверью располагались ещё две. Это были двери чуланов, где остальные жильцы хранили всякую всячину. Что-то вроде бабушкиных стульев, которым уже не место в новом интерьере. Но когда-нибудь их можно будет продать на какой-нибудь уличной распродаже. А на деле же, они лежали там уже лет пять, благополучно забытые.

Жан легко отпирал устаревшие замки, и пользовался всем, чего не хватало в его маленьким мире. Он часто по настроению переставлял мебель местами и менял её на «новую» из другого чулана. Парень был убеждён, что вся эта куча реликвий так и закончит свои дни здесь, в пыли и паутине. Покупать что-то новое в своё жилище, он не считал нужным. Гостей Жан не принимал, да и сам мало, чем пользовался.

В комнате было немного места, пока он не опускал из шкафа раскладную кровать, или не снимал со стены небольшую крышку стола, к которой отдельно выдвигались ножки.

За то лёжа на кровати, Жан мог мечтательно смотреть в огромное арочное окно. Которое удачно открывало живописный кусок неба, искусно выкроенный между соседними домами. И одиноких рассветов он встречал много. Хотя одиноких ночей в его жизни было на порядок меньше. Просто он всегда уходит от клиента раньше, чем первый луч солнца разрежет тёмное небо. Предпочитая встретится с рассветом один на один, наполняя свои мысли мечтами. И может они были глупыми и наивными, но всё-таки они у него были.

Когда-то эту комнату занимал художник, и после себя оставил в чулане множество листов с зарисовками. Это были отдельные части тела. На одном раскрытая ладонь, на другом широко распахнутый глаз. Попался лист с тонкой женской щиколоткой, переходящей в изящную женскую стопу. Особенным был рисунок чуть припухших чувственных мужских губ. А рядом Жан повесил типичный французский нос. Чуть ниже обнажённая женская грудь. Парень развесил это всё на стене довольно хаотично, но в его глазах, это была вполне цельная личность. Он звал это существо Мишель. Оно соединяло в себе два начала, но при этом было совершенно бесполым. Парень искренне любил этого персонажа. С ним можно было говорить на любые темы. И Жан всегда видел в нём отражение своих настроений и мыслей.

Зайдя в комнату, он выложил, как оказалось, серо полосатый комочек на кресло, и посмотрел в его голубые глаза.

- Сейчас сообразим, чем тебя накормить, – задумчиво сказал он.

Конечно кухни в этом помещении не было. Из приборов имелся только электрический чайник. Парень либо покупал готовую еду, либо ел в закусочной, что располагалась в соседнем доме. Почёсывая затылок, он вспоминал, что же едят коты. «Молоко должно подойти». Жан открыл бутылку, и с радостью обнаружил, что оно ещё не прокисло. Налил его в тарелку, и поставил на пол рядом с креслом.

- Пей, малыш, а я пока схожу за кормом, – парень подумал, что даже для такой крохи, одного молока будет мало. И решил сходить в супермаркет за кошачьей едой.

Через десять минут он зашёл в комнату с десятью разными видами сухих кормов и консервов. По его мнению, стоило предоставить парню выбор. Малыш, свернувшись клубочком тихо спал в кресле. А рядом с пустой тарелкой попахивала свежая лужица. Жан засмеялся «об этом я и не подумал. Ладно справимся». Он намочил тряпку для уборки, и кинул сверху.

- Я, пожалуй, тоже спать.

Парень открыл шкаф, и разложил узкую кровать. «М-да, это тебе не графские хоромы» - подумал он, устраиваясь на жёстком матрасе. Только час назад, парень прогибал спинку на мягкой постели и сияющих белизной простынях. Там он был Жанеттой. Послушной сучкой и грязной шлюхой. А Жан вынужден каждый вечер возвращаться в свой сюрреализм, и спать на этой жёсткой постели. Где вся его грация работала на то, чтобы извернуться, и лечь по удобней, огибая места впадин.

Но вид из окна компенсировал всё. Сегодня в нём расположилась полная луна. Огромная с жёлтым ободком. Кто-то спешил на ночь закрывать шторы, спасаясь от её лучей. Но только не Жан. В его глазах она была достойной частью этого мира.

На другом конце города на широкой кровати из красного дуба, свободно раскинув ноги в стороны, лежал Анри Дюпон. Высокий брюнет с утончёнными чертами лица. Он был из тех, кто не выносил света луны, и его шторы были плотно закрыты. Вся обстановка в доме говорила о признании парня в мире классической музыки. Многочисленные статуэтки и награды украшали полки гостиной. И он бы сам давно их убрал. Но во время светских ужинов, которые Анри вынужден был давать время от времени, эти заносчивые снобы всегда спрашивали его о победах. И проще было их послать рассматривать весь этот хлам, чем в красках рассказывать, как это было. Лишь одна награда будоражила его сознание. Та, которую у него из-под носа увёл Люк Ксавье. «Мерзкий тип, от его напыщенного вида, хочется блевать». Такую характеристику Анри давал сопернику.

- Мсье Ксавье! Проходите! – обратился портье закрытого клуба к парню, только что вышедшему из сияющей новизной чёрной Бентли. Блондин даже не удостоил его взглядом. Он просто вошёл в открытую дверь, и погрузился в привычный для него мир. Мир, где нет рамок, где нет запретов или осуждений. Мир где его сущность проявлялась во всей своей полноте.

- Мсье, ваш кабинет готов, – отчитался хостес.

Он проводил парня на второй этаж к VIP зоне. Внутри не было слышно музыки из зала, но через одностороннее окно просматривались танцпол и барная стойка. Люк привычным движением раздвинул шторы, и сел на мягкий диван. Из этого положения он мог наблюдать за танцующими.

Приятно окутывая и расслабляя свою особую атмосферу создавал лаундж. Мягкий свет струился, повторяя очертания предметов, рождая тени, которые будут хранить в себе все воспоминания ночи до самого рассвета. На небольшом столике уже стояла бутылка шотландского виски. Рядом стакан и трюфели. Это всё, что обычно заказывал парень.

Хостес молча стоял в стороне, ожидая пожеланий.

- Вон тот, - указал Ксавье на стройного молодого парня в плотно облегающих джинсах и свободной чёрной рубахе, расстёгнутой до неприличия глубоко. Его упругая попка проглядывалась сквозь ткань, когда он поднимал руки, тем самым задирая рубаху. И сегодня люку приглянулась именно она.

- Отличный выбор, – отметил хостес – это малыш Кики, говорят – горячая штучка.

Ксавье даже не повернулся. Через три минуты, в дверях стоял малыш Кики. Вернее сказать, по сути своей - малышка. Он подошёл к Люку сзади, и опустил руки на грудь парня, забираясь под рубашку к соскам. Расстегнув пару пуговиц, Кики добрался до них свободно. Его тонкие пальчики умело сжимали их, и выкручивали. Соски набухли и затвердели. Обойдя диван, она села на колени перед Ксавье, и расстегнув его брюки, достала из них уже набухающий член. Кики аппетитно улыбнулась, и вставила его себе в рот. Горячий язычок ласкал головку, иногда прижимая её к щеке. Люк закрыл глаза. Сучка истекала слюнями, и старалась заглотить поглубже. Парень резко встал, и вдавил шлюху лицом в пах. Желание было принято, и Кики вбирала член полностью. Ксавье втрахивал его без меры, не заботясь ни о чём. Сучка знала своё место, и просто наслаждалась процессом. Её член возбудился, когда Люк больно потянул за волосы, вынимая свою плоть изо рта. Он дал ей пощёчину, и велел встать на колени, указав на диван. Сам же налил себе стакан виски, и залпом осушил его полностью.