— Какие условия?

— С угрозой азарианцев я прошу позволить отпустить моих людей домой, оставив им оружие. Мои люди не будут осуждены за преступления, им позволят остаться армией. И если нужно будет, они придут на твой зов защищать землю. А еще дай мне титул твоего заместителя, тогда мой народ примет это перемирие.

— Чтобы ты ударил меня в спину и так забрал трон?

Акира хмуро смотрел на Танака.

— Ты знаешь, что я не опустился бы до такого.

Танака обдумал условия.

— Это точно. Ты честный. Но я потребую кое-что.

— Что?

— Голову клинка ночи из твоего лагеря.

Акира развернулся, проверяя, что никто не слышал. Но они были одни на поле боя, их почетная стража была в десятках шагов от них.

— Повтори?

Танак сплюнул.

— Не играй со мной, Акира. Я знаю, что у тебя есть клинок ночи. Ренцо сказал мне перед тем, как пошел убивать тебя. Полагаю, он убил Ренцо, раз ты передо мной. Я хочу его голову. Ренцо заслуживает этого.

— И как мне убить клинка ночи?

— Это твоя проблема. Я соглашусь на твои условия, но ты должен принести мне его голову.

Акира задумался.

— Я попытаюсь убить его сам. Так, даже если я проиграю, твоя цена будет уплачена.

Танак улыбнулся.

— Это меня устраивает. Я согласен на твои условия.

Акира ругался под нос, уезжая. Теперь он должен был объяснить своим людям, почему сдал королевство, даже не дав им сразиться.

ГЛАВА 33

После двух месяцев в прериях Азарии крепость на южном конце Трех Сестер казалась подарком судьбы. Морико уже не верила, что снова увидит ее. Ее наполнило облегчение. Это не был дом, но уже близко.

Даже с первого взгляда Морико поняла, что Торо не тратил лето зря. Вокруг крепости была построена еще одна стена, а существующие стены стали выше, чем были, когда она уехала. Она приближалась, видела солдат за работой, они тренировались и строили. Она сжала бока лошади. Она хотела быть в стенах.

Морико встретили как героя. Она смотрела на лица. Она видела страх и надежду в глазах солдат. Лето без боя сказалось на них. Морико тут же привели к Торо. Она начала с самых важных новостей. Охотники были настоящими, они управляли племенами, и они шли сюда. Морико предположила, что у них было не больше половины месяца на подготовку. Торо побледнел, пока она описывала способности охотников. Его разведчики заметили азарианцев, но охотники были новостью для него.

Она уважала Торо. Он отложил недоверие и слушал ее. Они говорили весь день и вечер. Но луна еще не поднялась, он остановил ее, подняв руку.

— Нужно многое обдумать. Я начну приготовления, но мы продолжим завтра. Ты устала.

Морико благодарно приняла его гостеприимство, уснула в предложенной палатке моментально и спала лучше, чем когда-либо. Время, проведенное в Азарии, научило ее не принимать безопасность как должное. Когда она проснулась, ее привели к Торо, и он начал осторожно спрашивать, уточняя важные детали, которые Морико даже не осознала. Она поняла, что узнала гораздо больше, чем думала, просто живя с азарианцами.

В их разговоре Морико поняла, что лагерь стал живее, чем когда-либо. Торо принял ее историю близко к сердцу, и защита готовилась. Стены укрепляли. Лезвия и стрелы точили, все из-за ее слов. Первая армия готовилась к войне. Их регулярно прерывали отчеты, на которые Торо отвечал быстро. Морико была в восторге. Она могла уничтожить его в поединке, но этот человек был лидером, готовившим свою армию к битве, которую Морико считала безнадежной. Она не могла занять его место, какой бы сильной ни была.

Они говорили всю ночь, и дошли до сути истории Морико, когда она впервые встретила Безымянного. Когда Морико наконец покинула шатер генерала, луна была высоко в небе. Она вдохнула ночь, чувствуя, как она наполняет Морико силой. Она не была уверена, что выживет, но была тут, сильнее, чем когда-либо.

Той ночью Морико тоже крепко спала, снова присоединилась к Торо, чтобы провести еще один день за вопросами. Так было почти весь день, закончилось незадолго до захода солнца. Когда они закончили, Торо быстро отпустил ее, чтобы вернуться к управлению своей армией. Морико знала, что ее история каким-то образом меняла то, как он управлял своей защитой.

В уединении своей палатки Морико смотрела, как луна поднимается над горизонтом. Она вернулась другой. Изменилась больше, чем она ожидала. Она думала о Рю и о мире, в котором они оказались. Она думала о том, что будет дальше.

Война приближалась к Трем Королевствам. Не мелкая гражданская война, которая сейчас раздирала землю на части, а война, которая разрушит саму сущность Трех Королевств. Часть нее восхищалась жестокими традициями азарианцев, но она понимала, что это было из-за ее силы. Ее приняли среди них. Но они навлекут разрушение на королевства не потому, что жаждали власти, или потому, что стремились вызвать разрушение. Они будут разрушать, потому что отсеивали слабых. Они посчитают себя правыми. Если бы они и пальцем не шевелили, чтобы спасти своих, насколько меньше они сделали бы для спасения жизни обычного жителя Трех Королевств?

Морико все это понимала. С ее точки зрения, это была просто неизбежность. В Трех Королевствах не было сил, готовых противостоять тому, что их ждало. Проблема была в том, что Морико было все равно. Она слышала в своей голове голос Рю, говорящий ей, что они должны защищать слабых, но Морико не соглашалась. Она провела свою жизнь в стенах монастыря. После того, как Рю спас ее и заключил перемирие с Акирой, у них на какое-то время была свобода. Причина, по которой Морико ушла на юг, заключалась в том, чтобы вернуть себе эту свободу, но с приходом азарианцев на север Трех Королевств не было никакой безопасности. На них будут охотиться, пока Безымянный не убедится, что они мертвы. Три Королевства вскоре перестанут быть домом. Если бы она решила служить Акире или любому другому лорду, она была бы связана цепями, такими же сковывающими, как монастырские стены, в которых она выросла.

Она опечалилась, но знала, что была права. Она не сможет вернуться к Акире и ждать Рю. Если бы она это сделала, судьба снова поймала бы ее и вовлекла в битву. Пора ей покинуть Три Королевства.

В тот вечер Морико села написать письмо Рю. Она сказала ему, что возвращается в их хижину и будет ждать там до весны. Она решила, что это был самый долгий срок, на который она могла оставаться, прежде чем вторжение азарианцев сделает путешествие слишком опасным. Каждое слово приходило медленно, но она продолжала писать. Он должен был знать, должен был понять, почему она приняла это решение. Она объяснила, почему не будет служить никому из лордов, и попросила Рю присоединиться к ней. У него было время до весны. Она запечатала письмо и отнесла его Торо. Оно было адресовано Рю, с просьбой передать лорду Акире. Письмо дойдет до Рю.

Торо умолял ее остаться. Он хотел ее силу, но не командовал. Ей почти показалось забавным, что, когда он был в опасности, он хотел, чтобы рядом с ним был клинок ночи, хотя несколько месяцев назад он был бы счастлив убить ее. Опасность создавала странных напарников.