Рю собирался на остров, откуда пришли Орочи и Шигеру. Он не хотел этого так сильно, но он чувствовал, что должен был сделать это. Если и было какое-то место, где он мог бы узнать больше, так это там. Он не знал, что найдет. Шигеру говорил об этом только один раз, а Орочи ничего дал ему указания. Он подозревал, что найдет небольшую деревню, небольшой анклав клинков ночи, знающих больше, чем Шигеру. Он знал, что если Рю собирался столкнуться с большим количеством охотников, ему нужно было стать сильнее. Это была их единственная надежная зацепка. Возможно, у них тоже была информация об азарианцах. Какой бы ни была информация, Рю и Морико чувствовали, что больше ждать не могли.

Рю хотел, чтобы Морико поехала с ним. Он видел, что она завидовала. Они оба постоянно хотели стать сильнее. Но он был логичным выбором. Способность Морико прятаться от чувства была неоценима для разведки среди охотников. Они направлялись к противоположным краям света, и это пугало обоих.

Когда больше нечего было сказать, они слились с жестокостью, не типичной для них. Молчание Морико было глубоким, но их единение было более страстным, чем все, что Рю когда-либо испытывал. Когда они закончили, он сел на край их кровати, Морико прижалась к нему, чувствуя себя опустошенной и довольной.

— Морико?

Она шептала ему. Она еще не спала, но еще и не бодрствовала.

— Я люблю тебя.

— И я тебя люблю.

И она крепко уснула.

* * *

Они вдвоем покинули лагерь без шума. Рю и Морико обнялись в последний раз в палатке, прежде чем выйти наружу, но больше слов не было. Чувство в этом было странным. Рю не мог читать мысли Морико, что бы ни утверждали некоторые легенды о клинках ночи, но это не мешало ему точно знать, о чем она думала. То же самое было и с ней.

Они объявили о своем решении Акире. Он был недоволен. Рю не сказал, куда идет, просто сказал, что ему нужно разобраться с кое-чем еще. Акира дал им документы, которые позволили бы им пройти в любую точку Южного Королевства. Он дал Морико другие письма для Торо, когда они встретятся. Рю пожелал Акире успехов в защите Южного Королевства. Он не обещал помощи, несмотря на попытки Акиры заставить его сделать это. Он доверял Акире, но не был уверен, что его дело — поддерживать его на войне. Именно такое поведение и привело к убийству клинков ночи.

Рю и Морико расстались за пределами лагеря. Рю нежно поцеловал ее и крепко обнял. Через несколько мгновений она повернулась и запрыгнула на лошадь, которую одолжил ей Акира. Ей нужна была дополнительная скорость. Азария была огромным королевством. Разведчики так и не нашли его границ. Впереди у нее могло быть очень долгое путешествие.

Рю не сразу смог повернуться в другую сторону и начать свое путешествие. Он сел на лошадь и в последний раз оглянулся на Морико, она была лишь пятнышком вдалеке. От этого на его глаза навернулись слезы, хотя он не позволил им пролиться. Он не сказал ей, но его не покидало чувство, что он больше никогда ее не увидит.

ГЛАВА 7

Путь на лошади занял несколько дней. Армии Акиры прошли не так далеко в перевале, и она двигалась быстрее одна, чем армия. Она могла бы ехать еще быстрее, но не была опытной наездницей. Лошади вернули воспоминания, которые она предпочла бы забыть навсегда. Она вспомнила, как Горо, монах из монастыря, где она выросла, увез ее из семьи верхом на лошади. Это была ее первая поездка. С тех пор она ездила верхом всего несколько раз, и никогда по собственному желанию.

Поэтому вместо того, чтобы ехать со всей возможной скоростью, Морико позволяла лошади преодолевать расстояние в своем собственном неторопливом темпе. Это все еще было быстрее, чем идти. Это дало ей время подумать.

Морико была обеспокоена, ее хмурое лицо сочеталось с пасмурным весенним небом, бури время от времени бродили по прериям этой части Южного Королевства. Природа почти не отвлекала ее, ее разум быстро переходил от одной мысли к другой, большинство из них были сердитыми.

Она любила Рю за его самоотверженность, но и не понимала этого. Он вырос в изоляции, вдали от общества, которое охотилось на таких, как они. Это дало ему нереалистичную картину мира. Он был склонен верить, что другие люди добрые и хорошие. Собственный опыт Морико показал, что они были пугливыми. Боялись смерти, голода, самой жизни.

Она знала, что Шигеру вырастил Рю, чтобы тот сражался за нечто большее, чем он сам. Но он умер до того, как Рю нашел свою цель. Слушая рассказы Рю, Морико решила, что Шигеру ожидал, что Рю принесет перемены, но не знал, как эти изменения произойдут. После того, как Шигеру умер, у Рю осталась смутная мечта о чем-то более великом, но никакого плана или цели в поле зрения не было.

Морико не разделяла взглядов Рю или его воспитания. Она выросла в монастыре. Она видела страх в глазах всех, кто приходил. Ей всегда было ясно, что она не являлась частью этого общества. Она знала это с того момента, как ее забрали из рук матери. Морико не ненавидел или презирала жителей Южного Королевства. Ей просто было плевать на них.

После трех дней таких размышлений настроение Морико было гораздо менее приятным. От лошади ее ноги болели в непривычных для нее местах. Предгорья, ведущие к Трех Сестрам, были сухими и жаркими, и Морико хотела побыть в тени и у прохладной воды. Вместо этого ей пришлось иметь дело с полком солдат, стоящих у перевала на стороне Южного Королевства. Они были пугливыми, хотя она знала правильные пароли и несла письма с печатью Акиры.

Они позволили ей остаться на ночь в их лагере. Один гонец по Трем Сестрам ехал целый день. Она ворочалась всю ночь, расстроенная, не хотела доверять солдатам, которые ее окружали. Она знала, что была привлекательной, а еще она была молодой женщиной в армии, полной молодых людей. Ее жизнь была разочаровывающей. Ей не хватало еще убить солдата, который не мог себя контролировать.

Когда солнце взошло и закончило ночь без происшествий, Морико была готова. Она поехала через перевал, и часть ее гнева рассеялась, когда она ощутила красоту Трех Сестер. Раньше она никогда не была в горах. Высокие, зубчатые и непроходимые пики поднимались на тысячи шагов по обе стороны от нее. Проходя через перевал, она чувствовала мужчин, которые были спрятаны на страже, но ей было трудно их увидеть. Без чувства она и не заметила бы их. Она понимала, почему так важно контролировать весь проход. Небольшой отряд мог бы удержать весь перевал в течение месяца, если бы им пришлось, может быть, месяцев. Каждый шаг вперед стоил бы десятков жизней.

Морико наткнулась на южную заставу Первой армии как раз в тот момент, когда солнце начало касаться горизонта. Она снова столкнулась с сомнениями охранников, стоящими у ворот, хотя они должны были знать, что она уже прошла проверку их товарищей на северной стороне перевала. Они нервничали, боялись врага, которого даже не знали, когда ожидать.