2.
Осень золотая, золотая осень –
Можно так и этак, слух – он есть не просит.
Осень с золотинкой, осень-золотуха,
Золо осень тая – всё едино слуху.
* * *
I carried my soul, limp and lifeless
To the feet of Him who knew every pain
And laid her there to rest
Hoping He'd bring her to life again
–amelia
Свою безвольную, безжизненную душу
Сложу к ногам Познавшего печаль.
И буду ждать с надеждой обнаружить,
Что оживит её Он невзначай.
–амелия
Дуновение скромности
Мир наш, да, не безупречен,
Но чудесен и красив.
Как прекрасного предтечи
Мы, поэты, души лечим,
Разгоняем депрессив.
Рифмой, сильными словами,
Радостно ли, грустно ли,
Сухо иль со щегольствами,
В прыткой пляске с бубенцами –
Мир ярчи́м без у́стали.
31.10.2019
Нафотошопленная осень
Ярка, прекрасна, хороша.
Но организм другого просит:
Апреля требует душа.
Причём, глубокого апреля –
В цветах и зелени травы,
Не звонкой, радостной капели –
А освежающей листвы.
Не робких – из проталин – взглядов
Подснежниковой мишуры,
А полноценнейшей отрады
От разнотравия игры.
…Пока ж под смурь и серость неба
И срывы первого снежка
Хотеть в апрель весьма нелепо,
Но мысль о тёплых днях сладка.
P.S. Чтоб осени окаянство
К октябрьским чертям забыть,
Мы двери в апрель сквозь пространство
И время должны пробить.
Ноябрьское цветение хризантем
Мороз и холод отступили
И в потеплевшем ноябре
Сплин с меланхолией почили
На настроения одре.
Погоды путанными стали:
Июль холо́ден, тёпл сентябрь,
Порадовавший нас вначале
В конце испортился октябрь.
И стала как-то забываться
Погоды норма. Какова
Была она назад так двадцать
Иль сотню лет от Рождества?
И помнится, в моих широтах,
Отнюдь не северных, порой
Снег в сентябре вполоборота
Ломал шутя деревьев своды
С непожелтевшею листвой.
* * *
Не всё есть подвиг и забава,
Но если применить пиар,
То можно сотворить удава
Из червяка. Как аватар.
И будет червь, суровый, грозный,
Вертеться, извиваться, чтоб
Народ, пугливый и нервозный,
От страха чувствовал озноб.
Чтоб ужас вытеснил брезгливость,
Застопорив наверняка
Желание топтать, ретивость
Давить удавочервяка.
* * *
Счастье дарованных свыше
Радости и упоения
Чувством, что ты рядом дышишь,
Что ты моё вдохновение.
* * *
Блеснёт искринкою слеза:
То ли со сна, то ли от мысли,
Что не додумалась вчера
Под едкий сыр и кислый рислинг.
А что за мысль, что за сыр,
К утру всё как-то подзабылось.
То ль в сыре было много дыр,
То ль дыры в памяти скопились.
Осталась только бирюза
В дрожащем уголочке глаза –
Неиспаримая слеза
От сырно-винного экстаза.
Мозг всё ненужное забыл –
Одно лишь память сохранила,
Что рислинг несколько кислил,
А мысль – явственно горчила.
* * *
Памяти Владислава Марковича Иллича-Свитыча – советского лингвиста-компаративиста, внесшего большой вклад в развитие славянской акцентологии и ностратической теории. Погиб от наезда автомобиля, не дожив до 32 лет. С отсылкой к повести Аркадия и Бориса Стругацких «За миллиард лет до конца света».
Получается, что
очень опасно это:
Изучать
ностратический праязык,
За миллиард лет
до конца света
К грани познанья
подъехав впритык.
Владислава И́ллича-Сви́тыча
гений
Грани умел-таки превозмогать,
Если Вселенная
без всяких сомнений
Не дала ему глубже
её познавать.
Новогодние предчувствия
1.
На Новый год возможно всё:
И чудо, и чудачества;
И радости; и «ё-моё!»
От вин плохого качества;
Маринование мясца,
Нарезка мясо-сырная,
Шашлык, дрожанье холодца,
Закусочка обширная;
И наслаждение едой
До майонезных коликов;
И нескончаемый запой
Домашних алкоголиков;
Крик собутыльников, табак,
Сопивники, сохлебники;
Инфаркт у кошек и собак
От шумной пиротехники;
Гулянье, музыка, танцпол
Везде – в домах, на улицах,
На площадях, в садах, у школ –
Повсюду, где танцуется.
Ночь новогодняя резва,
Гуляньем будоражится…
Но в ней всё меньше волшебства…
Иль это мне так кажется?
2.
На фабрике Дедов Морозов
В декабрьские дни суета,
Запарка, горячка, неврозы
От всеприсутствия льда.
Весь год простоявший конвейер
Сейчас, надрываясь, гудит.
По ленте его словно веер
Из баб белоснежных труси́т.
Из них там, как из заготовок,
Используя снежный остов,
Добавив немного обновок,
Ваяют морозных дедо́в.
Справляют им красные шубы
И валенки им раздают;
В меха рукавичек грубых
Их чистые руки суют;
Вручают огромные шапки,
На лица – от старых щедрот –
Им тщательно клеят накладки
Из ватных усов и бород.
Репризы и песенки спамят
Им в мозг, как пекут пирожки,
А в оперативную память
Записывают стишки.
А после, когда костюмеры
С гримёрами лоск наведут,
То Дедов Морозов курьером,
По точкам заказов везут.
Вот только не к каждому Деду
В комплекте Снегурка идёт.
Ну, разве что, если в смету
Поставки она попадёт.
А так этих девочек снежных
Креачат в соседнем цеху
Из льда карамелек нежных
И шубок на тонком меху.
И видится нам в новогоднем
Предпраздничнье дорогом
Предчувствие сказки сегодня
И отрезвленье потом.
Поэзии яркие краски
Скрывают прозы утиль.
Мы страстно желаем сказки,
Но обретаем быль.
3.
Пусть Дед Мороз щеголеватый,
Неутомимый бородач,
На год две тысячи двадцатый
Преподнесёт молодцевато
Две тыщи двадцать вам удач!
