1899 г. На съемной даче в Курье. Справа от коляски – Петр, слева – Владимир Михайлович. В коляске – Наталья Петровна, Катя и Владимир. В темной одежде стоит Ольга. Остальные – неизвестны
В своей книге А.Г. Чудиновских упомянул брата Владимира Михайловича – Николая. Вот что он пишет о нем: «Старший брат Николай, проработав 13 лет следователем, а затем мировым судьей в Оренбургской губернии, с января 1889 года был назначен членом Пермского окружного суда. На летнее время он снимал дачу в 12 километрах от Перми в селе Нижняя Курка, на берегу Камы. Соседнюю же дачу Николай Михайлович арендовал для брата. На пермские дачи приезжал в гости с женой и дочкой средний из братьев Бехтеревых – Александр. Жил он в Златоусте, где служил в нотариальной конторе».
1899 г. На съемной даче в Курье. Справа – Ольга и Екатерина (с собакой). По левую руку от Владимира Михайловича – Петр. На скамейке справа – Наталья Петровна. Остальные – неизвестны
Я мало что знаю о Николае Михайловиче. Только то, что он был прописан в нашем доме, жил на правах полноправного члена семьи и очень много помогал прадеду. В основном это была работа с письмами и документами, т.к. люди массово обращались к Владимиру Михайловичу по разным вопросам, и как к врачу, и как к депутату. Когда я задала вопрос тете Мусе о Николае Михайловиче, она мне ответила в письме следующее:
«Старший брат папы, Николай Михайлович, всю свою служебную жизнь прожил в Кишиневе, когда вышел на пенсию, купил участок около Туапсе, на самом берегу моря, и поселился там с женой. Соседний участок продавался, и он предложил папе его купить, что было и сделано. Какой-то домик там был, и много фруктовых деревьев. Мы получали в Петербурге целые ящики сушеных фруктов от садовника, который там жил постоянно. Когда жена Николая Михайловича умерла, он переехал к нам на Каменный остров, и стал помогать папе с письмами, приводил в порядок библиотеку. У него было два сына, оба жили в Москве. Старший сын, Николай Николаевич, занимал большой пост начальника тяги на железной дороге, приезжал иногда в Петербург, правда, это было еще тогда, когда мы жили в клинике. Он был крупного роста, всегда громкий и шумный. Наша мама его очень любила. Второй сын никогда не приезжал, и я его никогда не видела. Николай Николаевич однажды, возвращаясь с банкета, упал на улице, и умер, подозревали, от отравления».
Мне известно что, племянник Владимира Михайловича – Николай Николаевич Бехтерев 1877г. рождения, был инженером путей сообщения, профессором. Умер в 1924г. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Про среднего брата Владимира Михайловича – Александра Михайловича, у меня нет никаких сведений.
Про дачу в Курье (Нижняя Курка) вспоминает Владимир (из семейного архива):
«Помню, как к нам на дачу в Курье на Каме (близ г. Перми), куда мы ежегодно ездили из Казани (в бытность отца профессором Казанского университета), пришла некая домработница с пораненной чем-то рукой. Рука у нее была в самом тяжелом состоянии, развивающегося воспалительного процесса. И вот, наш отец, сразу же, быстро и умело, собственноручно оказал ей неотложную хирургическую помощь, и уже через несколько дней поправляющаяся пациентка пришла высказать ему чувство своей благодарности. А ведь состояние больной и вид ее руки во время недавно произведенной операции были настолько ужасные, что одна из моих сестер (будущий медик), помогавшая отцу, впала в обморочное состояние».
Что касается дачи в Туапсе. Действительно, Владимир Михайлович владел участком земли размером 7 и 2/3 десятин в деревне Лазаревская Туапсинского округа Черноморской губернии с 1900 года. Он уплатил за него в Государственную казну выкупную сумму. Построил дом, и засадил на семи десятинах, требующееся договором с казной определенное количество (и достаточно большое) различных фруктовых деревьев и кустов. Затем в течение всего двадцатилетия затрачивал на поддержку и развитие культуры участка и содержание специалиста по садоводству не менее 500 руб. ежегодно. Но с революцией 1917 года, которую он принял всей душой, право на владение собственностью на этот участок было аннулировано. В дальнейшем местные власти приняли решение, что дети Владимира Михайловича и члены их семей могут пользоваться «своей» дачей пожизненно. Какое-то время этим пользовались. После смерти Владимира Михайловича в Туапсе часто бывали Катя с мужем и Владимир со своей семьей. Может быть, и еще кто-то там отдыхал, не знаю. А потом им стали отказывать, поэтому и перестали ездить. Теперь там находится пансионат «Буревестник» – структурное подразделение Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, являющееся федеральной собственностью.
Где-то в августе 1923 (или 1924) года, на южную дачу ездили Владимир Михайлович со своим братом, с целью вернуть свои собственности, но безуспешно. А когда они там были и увидели, что в саду поспело очень много фруктов, то дали домой телеграмму с приглашением приехать, кто сможет. Съездить удалось только Владимиру с семьей. Побыв там какое-то время, Владимир Михайлович с сыном Владимиром вернулись в Петербург, а Николай Михайлович и Лидия с детьми, остались на месяц. Моему папе там очень нравилось. Бабушка наварила тогда уйму варенья и на несколько зим заготовили сухофруктов. Обилие фруктов было такое, что доверху наполненные ими тазы, выставляли на улицу для людей, проходивших мимо участка. Но в какой-то день начался ураган, поднялся такой сильный ветер, что с деревьев посыпались все плоды. А участок расположен на краю обрыва, высоко над берегом моря. Под силой дождя и ветра, большое количество фруктов смыло прямо в море. И когда, на другой день все утихло, папа купался в море, а вокруг него плавали сливы, яблоки, груши. Он брал плавающую рядом с ним грушу в рот, откусывал, потом сливу, и т.д. Папе это запомнилось на всю жизнь, при случае, говорил: «Эх, сейчас бы грушу с моря!».
С началом 1926 года в семье начались неприятности, и это мягко сказано.
26 апреля 1926 года скоропостижно умирает Наталья Петровна. Как это произошло, я уже писала. На похоронах присутствовали все члены семьи, и при всех тогда Владимир Михайлович сказал детям: «Меня потом похороните рядом с мамой».
И вдруг через три месяца, 21 июля 1926 года Владимир Михайлович женится на Берте Яковлевне Гуржи. Что привело всех в недоумение от сделанного им шага.
Такое создается впечатление, что семья оказалась в руках «злого гения», применяющего свои «выдающиеся» способности ради достижения каких-то целей.
Еще до брака с Бертой, на Владимира Михайловича было совершено два покушения. Однажды, когда он зимой ехал в санях, в него стреляли, но пуля попала в портсигар, да еще на нем была плотная зимняя шинель, поэтому обошлось. Этот случай был приблизительно в январе – феврале 1926 года. А ведь он не курил. Здесь 3 варианта: 1 – он носил портсигар с папиросами для угощения, 2 – иногда покуривал, для поддержания разговора с курильщиком, 3 – ему угрожали, или он сам подозревал, что возможно на него планируется покушение. Участвуя, как медик, в войне с турками на Балканах, он видел, что иногда офицера спасал портсигар, когда пуля или осколок снаряда в него попадали. Многие солдаты в войнах носили в левом нагрудном кармане портсигар или металлическую пластину. Поэтому, может быть, он и предпринял хоть какую-то меру безопасности.
Вопрос: знал ли В.М. Бехтерев о готовящемся на него покушении? А если знал, то кто его оповестил? Ему угрожали?
До этого покушения на Владимира Михайловича, был случай, когда его привезли домой на Каменный остров, в жутком состоянии, кажется с банкета. По всем признакам, с желудочным отравлением. По счастью, в эти дни, Наталья Петровна приехала из «Тихого берега» домой. Ею был срочно вызван какой-то свой врач, тот быстро приехал, и сразу начал процедуру промывания желудка. Благодаря оперативно принятым мерам, все обошлось. Еще несколько дней он был под присмотром Натальи Петровны и врача. Тогда не знали, что это был первый звонок к самому страшному событию, которое было впереди. Никто и предположить не мог, что отравление могло быть преднамеренным. Потом, анализируя все происходящее, пришли к заключению, что это тоже было неудавшимся покушением.
