Глава 1

Я родился среди густоты лесов под небом, которое было мне отцом. Отцом было небо, а матерью – тьма и сырость. Камни и мох – мои братья, они вырастили меня, они научили. Они всегда шептали мне: «Смотри, смотри, вон падает звезда. Знаешь, куда она летит? Она летит создать чудо – очень, очень далеко. И каждый есть звезда. Только кто-то уже летит, а кто-то пока ожидает своего полета». И я шел дальше, не впитывая смысл слов.

Черная-пречерная тьма передавала меня, как эстафетную палочку, другой, не менее черной. Холодная хлюпающая жижа хватала меня за мои ноги и пыталась удержать. Черные линии ветвей, как будто тянущихся из темноты к светилам, окаймляли мне вид на небо. Часто я видел сверкающие в темноте глаза, направленные на меня, которые еще не съели, но, казалось, уже переваривали меня в своих желудках. Я ничего не знал, не желал. Не знал, кто я.

Спал я на одном и том же привычном месте. Я знал еще одно – там было теплее и мягче, но оно находилось на возвышенности, куда у меня редко оставались силы подниматься.

– Куда ты идешь? – послышалось из темноты.

– Не знаю, – ответил я.

Раздвигая заросли, я пробирался к воде. Запахло илом. Я так люблю этот запах. Он всегда был рядом с водой. Только в ней я мог увидеть проблески света, не поднимая глаз. Там же я слушал лягушачьи трели, чтобы повеселить себя.

Послышался всплеск. Я насторожился и замер. Звезды тускло освещали мохнатую спину существа чуть выше меня ростом и гораздо длиннее. Оно, громко чавкая, грызло кости. То, что он ел, было когда-то живым. Оно так же ходило и хотело жить. Но никому нет до этого дела. Важно, чтобы это было сытно. И то существо, которое уже переваривается в желудке, ничем не отличается от своего пожирателя. Интересно, бывает ли по-другому? Или это неизменная данность?

В мире, в котором я жил, не было дня и не было красок, были силуэты.

– Куда ты идешь? – разбудил меня от мыслей всплывший пузырь в болоте.

– Я? Я иду спать к своему месту.

– Значит, когда ты выспишься, твой путь будет закончен? – спросил пузырь и лопнул.

Очень хотелось спать. Нужно осторожно, не создавая звуков, уйти, а не то мой путь закончится прямо здесь. Раньше, чем я высплюсь.

Под ногами лежали хрупкие ветки, которые сообщали о каждом моем шаге, и уйти незамеченным не получилось. Как только я сделал первый шаг, раздался треск, который отдался эхом со стороны зверя. Шипящий гортанный рык. Страх привычный сменился незабываемым. Никогда такие встречи не заканчивались нападением. Что-то всегда их отталкивало. Мне пришлось идти непривычным маршрутом. Через более плотные заросли, где зверю было быть трудно пробраться. Я постоянно оглядывался.

Безопасная дорога закончилась. Вышел в небольшое пролесье. Стоял жуткий запах тухлого мяса. Вверху в листве шуршала паника, а об стволы терся ветер и жужжал: «Не бо-о-о-ойся, не бойся». Но тело мое непослушно тряслось: «Смотри по сторонам, они всюду, всюду! Они хотят меня сожрать!» Запах тухлятины, казалось, исходил уже от меня. Хотелось, чтобы это уже быстрее закончилось. Я не в силах бороться!

Вдруг я наткнулся на тушу без задней части. Голова закружилась. Туша приподнялась и громко зашептала: «Смотри вперед! Смотри вперед или ложись рядом со мной. Скоро придет избавитель». Побежал и упал в холодную воду. Моя паника начала растворяться в воде, как грязь с одежды. Вылез. Я должен был идти. Всюду лежали кости. Одни мертвые говорили мне: «Зачем ты себя спасаешь? Избавься наконец уже от этого!» Другие ничего не говорили, но в их молчании я слышал немое побуждение – страсть к жизни и приказ: «Во что бы то ни стало живи».

Пройдя довольно приличное расстояние, начал валиться с ног. Я заметил, что с левой стороны земля стала ближе, а справа уходила вниз. Через мгновение нога подвернулась, я потерял равновесие и с шумом покатился. Не знаю, сколько я так скользил, но очнулся от впивающихся в ладонь колючек – ветки, за которые я ухватился.

Первое, что я заметил под собой, – непривычное для меня, обитателя лесов, большое открытое пространство. И что удивительнее, оно допускало в себя свет звезд. Оттого казалось оно мне доселе необычно освещенным. Мои глаза видели не только то, что вплотную перед ними, но и очертания вдалеке. А то, что я увидел под собой, заставило меня вздрогнуть. Еще мгновение – и, не зацепившись за ветку, я бы свалился туда. Небольшая река. Огромные торчащие пасти, которые поочередно открывались и закрывались. Эхом раздававшееся хлопанье ртов и бесконечно прекрасная, поражающая красотой долина. Пасти резко и разом умолкли. Поднялся, встал на четвереньки. Выполз наверх и тут же упал без сознания. Очнувшись, я с радостью обнаружил, что не свалился обратно. Передо мной были кусты с прекрасными вкусными ягодами. Они подарили мне большое наслаждение и полное насыщение. Во мне пробудилось до сих пор ни разу до этого не испытываемое чувство. Чувство, которое я пока не могу назвать, но оно очень сильно изменяло меня, оно было в груди. Впереди сквозь кроны зарослей пробивались редкие блики от ярких звезд. Вдруг под одним из них показалась и исчезла шерстистая полосатая спина зверя, который пронесся мимо, и блик снова упал на землю. Это заставило мое сердце опять колотиться. Я завалился назад и упал в кусты. Перекатился к обрыву, поехал вниз и ухватился за свисающий корень.

Внизу послышалось уже знакомое хлопанье ртов. Еще я услышал стук копыт где-то сбоку вверху. Зверь вышел к краю обрыва, и в лунном свете я разглядел огромную пасть размером почти в пол его тела, вздыбленную холку и маленький хвост. Он стоял и принюхивался. Видимо, определил мой запах и, как будто игриво подпрыгивая, приблизился ко мне. Подтянул свою морду к моей руке и начал лизать ее. Шершавый язык расцарапывал кожу.

Что-то зашевелилось в кустах, где я собирал ягоду. Ко мне потянулись прутья, полные сочных гроздей, которые только что питали меня. Они стали обвиваться вокруг моей талии, по рукам и ногам. И перетекать на зверя. В его сторону стали расти шипы. Зверь, взвизгнув, отскочил, когда шип уколол его. Он, протиснувшись, попытался ухватиться зубами в руку и тащить. Но шипы вонзились ему в шею. Мои руки стали шипами, шипы стали моими руками. Куст оплел зверя, резал его. Во мне кипел жуткий гнев, мои зубы стиснулись так, что стали крошиться. Шипами я вспорол ему живот, и оттуда на меня вывалилась печень, которую я с силой откусывал по кускам. Чудовище упало, пыталось отползти, рыло лапами землю…

Всякий разум заразен. Разумное существо заражает разумностью вокруг все, что способно его вместить. Все прошло, как сон. Со мной беседовал куст. Он объяснял мне, что среди существ, встреченных тут, я разительно отличался. Эти семена, что я съел от его ягод, должен посадить я – этим сделаю его потомкам благо. Именно поэтому он спас меня.

После всего мое странное, пока безымянное ощущение усилилось. К нему, как сейчас понимаю, подходило слово «желание». Но желание чего? И что нужно сделать? Это оставалось неизвестным. Желание идти. Зачем-то искать что-то. С появлением желаний приходит и осознание своих границ. Я увидел в себе существо, отдельное от всего остального, и у этого существа есть устремление. И моя дорога стала темнее и ярче одновременно.

Проснувшись от сна, я потрогал себя – вот он я. Посмотрел на небо – вот звезды надо мной. Вокруг была жизнь, я улыбался и восхищался окружающим. Мои ноги понесли меня дальше. Что там, за горизонтом? Впервые я увидел это – очертания горизонта в еле просматриваемом сиянии. Дорога и время разделились на прошедшее, сиюминутное и ожидающее. Прохлада, которую я вдыхал, была такой живой и трепещущей, а звезды никогда так не светили. Они врезались острыми точками в мои глаза. Я побежал так яростно, так страстно. Я трепетал. Трава хватала меня за ступни, она кричала: «Стой, стой!» Я бежал и бежал, не думая ни о чем. И вдруг что-то хрустнуло. Время остановилось. Удар головой обо что-то твердое, долго падал. В плечо что-то воткнулось, потом я сильно ударился о поверхность.