Небезызвестный французский мыслитель XVIII века Монтескье в «Персидских письмах» замечает: «Игра в большом ходу в Европе: быть игроком – это своего рода общественное положение. Звание это заменяет благородство происхождения, состояние, честность, всякого, кто его носит, оно возводит в ранг порядочного человека».
То есть Монтескье констатирует, что в восприятии общества того времени шулер – это «большой человек». Если ты владеешь каким-то инструментарием завладения мошенническим способом деньгами, иногда даже и весьма большими, ты – великий человек. Так получается. Кто же вбил такие представления о ценностях в головы людей того времени? А биржа – это тоже игра, полный аналог игорного дома. И сколько талантливых людей погорели из-за такой пропаганды в обществе того времени? В карты кто только не играл! В игорный дом кто только не ходил! Вспомним Достоевского, ведь чудом вырвался. Жена заставила делом заниматься, книги писать, а не по игорным домам шляться в призрачной надежде обогатиться. Не проигрывает только казино и его хозяева. По сути постулаты религии денег были господствующими в том обществе. А главный постулат религии денег известен – обогащайся любой ценой.
Кто это пропагандистски нагнетает такое отношение к игорным домам, казино, биржам? Да кто же, как не хозяева денег! Сначала заманят людей за легким заработком, а потом в какой-то им одним известный момент обрушат эту биржу – и всё, плакали ваши обещанные легкие денежки. То же самое происходит ежедневно в казино. Вот ты выиграл, а вот ты и проиграл, желая выиграть больше. Сегодня это и Нью-йоркская биржа, и Лондонская биржа, и Гонконгская биржа, и Шанхайская биржа, и так далее. Нет им числа.
А как было дело с игорными домами в СССР после Великой Отечественной войны? Да бог с вами, это было невозможно. Какой ужас! А как дело обстояло с биржами, с обвалами бирж, с биржевыми крахами? Не было никаких бирж в СССР, и крахов не было. Какой ужас! Это проклятое советское государство не разрешало массово объегоривать, а лучше прямо сказать – не разрешало обворовывать своих граждан.
Между прочим, можно вспомнить сюжет оперы Чайковского «Пиковая дама» по повести Пушкина, в которой очень экономный и расчетливый Герман, немец по происхождению, был заманен в игорный дом всякими легендами, распространяемыми среди доверчивых дурачков. Якобы есть такая престарелая графиня, которая владеет секретом трех карт, способных выиграть кряду огромные деньги. Графиня якобы набралась премудростям такой удачливой игры во Франции времен маркизы Помпадур – той самой маркизы Помпадур, развратившей до предела короля Людовика Пятнадцатого, организовав целую ферму, на которой держала большое количество малолетних девочек для сексуальных утех монарха. И вот этот Герман, очень расчетливый, дисциплинированный, сдержанный, не выдерживает и бросается в этот игорный дом, предварительно попытавшись выведать тайну трех карт у этой графини, которая с перепугу умирает у него на глазах. Но вот появляется призрак этой графини и якобы сообщает этому обезумевшему Герману эти три карты.
Ну разве эта повесть Пушкина и опера Чайковского не являются символом той царской России? Вопрос, как говорится, риторический…
Вот на что преимущественно работала пропаганда в царской России.
Есть в этом сюжете борьба Бога и Дьявола? Да, конечно. Бог – это жизнь, это любовь Лизы, мимо которой проходит обезумевший Герман. И кто его ведет в этот игорный дом? Так кто же, как не Дьявол! А Дьявол – это смерть. И Герман, проиграв все деньги, застрелился. Чайковскому очень жалко своего героя, он пишет, что просто обливался слезами, когда сочинял эту оперу.
Ну ладно бы Герман – сам виноват, ну обезумел, но ведь и Лиза по сюжету оперы утопилась, не смогла вынести такого предательства Германа их открывшейся любви.
У Пушкина в повести «Пиковая дама», в отличие от оперы Чайковского, правда, другой финал: Герман оказывается в сумасшедшем доме, где он, как и полагается безумцу, бормочет: «Тройка, семерка, туз!», а Лиза вышла замуж за очень любезного молодого человека.
Подумаешь там – игорный дом, но ведь этот игорный дом закладывается в менталитет абсолютного большинства, особенно образованных подданных Российской империи. Пропаганда в Российской империи работала на Дьявола.
А вы можете представить героя-картежника в советской опере или героя-картежника в советском фильме?
А на кого работает современная пропаганда? Посмотрите очередной фильм про Джеймса Бонда «Казино “Рояль”».
Ну а на что работала пропаганда во Франции начала XVIII века?
Джон Лоу, картежник и потомственный финансист, сумел получить разрешение герцога Орлеанского, регента при пятилетнем короле Людовике Пятнадцатом, на создание частного банка под невероятную и чрезвычайно выгодную для того времени идею. Частный Генеральный банк получил лицензию на выпуск денежных билетов, лишь частично обеспеченных золотом.
Есть сведения, что в 1717 году во время своего визита в Париж с ним консультировался по вопросам организации финансов Петр Первый. Одна шайка этот так называемый Петр Первый, которого прислали в Россию взамен сына царя Алексея Михайловича, и этот картежник Джон Лоу! А позднее, в 1721 году, Лоу пригласят на службу в Россию, но такому повороту не суждено будет случиться.
В общем, Джон Лоу создал в государственном масштабе финансовую пирамиду типа пирамиды «МММ» – ну, помните такого деятеля новой России, как Мавроди, объегорившего в 90-е годы XX века миллионы граждан новой России своей финансовой пирамидой «МММ»? Финансовая пирамида Джона Лоу называлась Компания Миссисипи, и появилась она в августе 1717 года во Франции. Возглавил же ее сам Джон Лоу. Финансовая пирамида «МММ» во главе с Мавроди – в конце XX века и финансовая пирамида «Компания Миссисипи» во главе с Джоном Лоу – в начале XVIII века. Было выпущено 200 тысяч акций номиналом по 500 ливров. Рекламная кампания этой финансовой пирамиды была весьма мощной. Спрос на акции Компании Миссисипи был огромным, цена их росла в геометрической прогрессии, поэтому компания стала все чаще и чаще проводить дополнительные выпуски бумаг. Однако особо смышленые спекулянты в какой-то момент потребовали от банка обмена своих бумажек на золото и серебро. Это вызвало панику, народ массово устремился требовать назад свои неподверженные инфляции ценности. Курс акций компании резко рухнул, потащив с собой на дно всю финансовую систему Франции.
А тем временем в Британии была создана аналогичная по смыслу компания Южных морей. Полученные от новых акционеров деньги шли на выплату процентов акционерам, которые успели купить акции раньше (финансовая пирамида!). К 1720 году спрос на акции компании Южных морей взлетел до невероятного уровня в результате того, что компания выдвинула предложение взять на себя весь национальный долг, а парламент принял это предложение. Лондон наполнился самыми фантастическими слухами. Говорили, что вот-вот будет заключено соглашение о свободной торговле с испанскими колониями, что компания получает концессию на разработку серебряных копей Потоси в Боливии – самого богатого месторождения мира. К августу 1720 года цена акций поднялась до 1000 фунтов стерлингов! В тот момент суммарная стоимость акций при цене, по которой они переходили из рук в руки, приблизилась к 500 млн фунтов стерлингов, что в пять раз (!) превышало стоимость всей европейской наличности. Ну и дальше, как полагается, в сентябре 1720 года цена акций упала до 150 фунтов за штуку, после чего толпы народа кинулись к отделениям компании обменивать свои акции на деньги. К октябрю компания обанкротилась.
Для сравнения, как пишет специалист в области международных финансов, доктор экономических наук, профессор В. Катасонов: «В 2007 году, незадолго до начала активной фазы мирового финансового кризиса, общий объем производных финансовых инструментов достиг примерно 1200 трлн долларов, что было примерно в 20 раз больше мирового ВВП».
Напоминаю, что «в 1720 году суммарная стоимость акций при цене, по которой они переходили из рук в руки, в пять раз превышала стоимость всей европейской наличности».
