— А что дальше? — хищно улыбнулся я себе.

— Дальше? Постараюсь жить… Кого я обманываю!? Конечно я хочу пойти НА ТУ ВОЙНУ я давно ищу смерти… И знаю, что той самой нет… Есть лишь я…

— Ты один.

— Верно. Жалко, что Роберт не с нами… Ведь это он сотворил из меня и себя монстров.

— Мы не монстры. Мы делали им то что они заслужили. А если той самой нет… Почему ты просто не трахнешь ту девчонку? Что мешает? Принципы?

— Ты ведь сам знаешь ответ верно? Зачем мне принципы? Той самой нет… Нет и смысла любить…

— Верно, ты всех ненавидишь. И даже нас меня и тебя. Хотя я это ты, а ты это я. Я всегда был с тобой, а ты со мной. Зачем ненавидеть себя?

— За слабость… Я убил себя, и мне никто не помешал. Даже та, кого я считал той самой… Что она сделала помнишь?

— Назвала нас нытиком и сказала, что нужно жить дальше. Плюнув в лицо и прокляв нас разбиться на машине…ты прав. Той самой нет, и не было никогда. Но почему ты назвал ворону в честь неё? Зачем?

— Чтобы ненавидеть. И помнить до конца. Пусть она и была моей двоюродной сестрой что совала мне в рот язык с шести лет. И я признаюсь, что любил её. Но ты сам знаешь…

— Она тебя не любила, в этом и суть любви. Любит кто-то один. А другой подстраивается. Она ранила в тот вечер сердце не только тебе, но и мне.

— Я не хочу продолжать разговор. Пора бы уже проснутся.

***

Я открыл глаза и увидел деревянный потолок. Понятно, значит меня перетащили в комнату. С Шоном невозможно спорить…

Я встал с кровати, и обнаружил что-то читающую Монику. Её я назвал в честь своей сестры… Это были очень странные и запутанные отношения, в итоге которых после смерти брата и ссоры с ней я свёл счета с жизнью. И ушёл я из мира полный горя, обиды и ненависти. Я до сих пор ненавижу всех и вся. Весь мир был против меня. И сейчас тоже. Надеюсь хотя бы Роберто на том свете со своей Джун.

— Что читаешь? — спросил я вставая с кровати.

— Магию, Шон купил.

— А где он сейчас?

— В соседней комнате.

— Ладно.

И я разумеется пошёл к нему. Открываю дверь и вижу его тоже чем-то занимающимся. А именно, он точит саблю.

— Стучатся не учили? — пробубнил он.

— С тобой спорить невозможно. Ты страхом давишь и всё. Я хотел сказать, что в царских семьях такте норма.

— Не везде, — прекратил он точить саблю.

— А чего ты так взъелся? Какая-то травма детства? — решил задеть я его. И задел! Он опустил взгляд.

— Нет, — промямлил он.

— Что твой старший брат насиловал сестру? — классические сюжеты вестернов. Чего!? Он выпучил глаза!? Что опять попал!?

— Ты откуда знаешь!? Что сам тем же занимался? — направил он на меня свою саблю.

— Остынь ковбой, нет. Но я знаю, что это ненормально. Этот мир поганый… Как и его обитатели… Ладно успокойся, всё в порядке. Я же не говорил, что насиловать сестёр это нормально.

— Да… Не говорил… — опустил он саблю. И из глаз пошла дорожка слёз.

— Да не плачь ты, этого уже не исправить. Что было — то было. Сейчас вот что непонятно, почему Моника отказалась выходить за брата?

***

— Почему?! Мой брат. Он плохой! Он просто ужасен! Он бил меня и проклинал. Унижал. Я его ненавижу и никогда за него не выйду!

***

— Так она мне и сказала, — ответил мне Шон.

— Злой брат… Понятно, хм… Тогда как от неё избавится? Она уже надоела и начинает мешать. Ты что думаешь реплика?

— Могу убить её и дело с концом, — ответила моя копия, что всё это время стояла рядом. Я к этому уже привык. Будто её глаза мои.

— Нет, она нужна Ламею. Но надоела уже.

— Если нужна, то трогать её не стоит. Сам разберётся, что с ней делать. Ладно уже ночь, я спать хочу. А ты иди к себе.

Поспать не получилось. Я уже проспал пол дня. Ох и долгой же, и бессонной будет ночка…

Ночь не была спокойной. Нет… Меня, мать его, попытались похитить! И у них вышло! Усыплятели чёртовы!..

Некоторое время назад:

— Моника, и что за магию ты читаешь? — присел я рядом.

— Тут разная — и чёрная, и белая, и элементарная, и некромантия. Даже руническая, — показала она мне на страницу где была нарисована руна, которую я знал — Отал.

— И какую ты хочешь изучить больше? — поинтересовался я, заглядывая в закладки книги.

— Интересную. Некромантия, хотя и очень опасная. Я думаю, что стоит начать с элементарной.

— Чего? На мертвечину потянуло? Тебе живых мало?

— …

— Ладно, ведьма… Ложись давай спать, завтра рано уходим. И не читай где темно! Зрение посадишь.

— Хорошо. Иду уже, — и легла в кровать… Не раздевшись, а чего раздевать? Она же в перьях? Хех, платье ей идёт.

— Всё спокойной ночи.

— А ты?

— Я уже не усну.

Моника заснула быстро. А вот я спустя два часа размышлений о бренности бытия всё же решился спустится и налить себе чего покрепче…

***

— Вам налить?

— Да, будьте добры.

— А что с вашими глазами? — спросил меня парень, что уже допивал свою выпивку.

— Выжгли… Эта реплика стала моими глазами.

— А откуда у вас она?

— Подарили.

— Принцу Авраликту уже давно требуется двойник. Мы бы хотели его купить у вас.

— Его проблемы. Он не продаётся, и глаза не вылечить. Не мешайте наслаждаться ночью.

— Конечно. Это ваше право.

И стоило мне допить, как голова трактирщика полетела на пол. А мне в лицо был брошен мешочек, который меня усыпил.

И вот сейчас я связан по рукам и ногам в кандалах. С железным ошейником кляпом во рту… И вижу это глазами не копии! Где он!? Какого!? У меня клеймо на руке!? Твою мать!

Комната была тёмная. Но её осветил свет, что проскальзывал сюда из-за двери. Твари!

— Уже проснулись? — ехидно улыбнулся, по-видимому, принц, раз столько орденов на одежде.

— Пафкуда! — процедил сквозь кляп.

— Ты, смерд, теперь мой раб. И принадлежишь мне. И мой первый приказ это — отдай мне свою силу! Копию! И что с твоими глазами? Будто на них кончил чернилами спрут.

— Отфофи фатом пфаси!

— Если не отдашь, то чего я прошу. Мои люди найдут твою семью. Изнасилуют твоих сестёр и на твоих глазах убьют. Зачем? Ты ведь просто можешь отдать мне свою силу!

— Пхахахахаха! — вот рассмешил! Семью он убьёт. Да хоть сто раз! Я сам присоединюсь к этой заварушке, если бы она у меня была…

— Чего смеёшься смерд? Не веришь мне? — вновь коварная улыбка. — Найти его близких всех, всех, и привезти ко мне!

— Я гопфов гвовить, — не менее мерзко, чем он, улыбнулся и я.

— Все вы, смерды, просты! — рассмеялся он.

— Кляп, кандалы. Фвобода.

— Не спеши. Ты мой раб, на тебе клеймо. Ты моя собственность.

— Тогда не повуфиф нифево.

— Ничего. Я тебя сломаю. Всех ломал и тебя сломаю, — хлопнул он в ладоши и удалился, оставив меня во тьме одного.

Тьма покрыла всё пространство. Я снова один, во тьме… Как и всегда. И ведь ублюдки сами все лезут, ладно… Вызовем копию. Он точно силён и поможет. На Шона и Монику надеяться нельзя… А то выйдет как с Ноной…

— Он ушёл? — спросила меня тьма. Я кивнул, не хочется отвечать своим глюкам.

— Сейчас я тебя вытащу, только будь потише, — и моему взору предстала из тьмы… Нона! Ахринеть.

— Опфлифно! — прошептал я.

Кандалы треснули. Верёвки порвались. Кляп разрезан… А печать, что была на руке она выжгла огнём! Больно!

— Я искала тебя по всюду. А ты просто попал в руки этому глупцу. Я долго шла по твоему следу… Город в котором все умерли, ты знаешь кто это был? Ты жрец крови!? Но…

— Все пошли, позже. Всё позже. Идём отсюда… Через окно!

— Нет, пойдём за мной я нас выведу.

— Ладно, только я оставлю им маленький сюрприз, хехех! — как же мерзко я за хихикал. Я призвал армию тех, кого убил в прошлом городе призвал всех и приказал им вырезать всех обитателей этого места. — Теперь можем идти.

— Да ты монстр!

Нона использовала свою способность, и вот мы в тёмной завесе пробираемся сквозь бойню. Даже дети стражникам яйца выгрызают… Там ведь нет кольчуги.