Вскоре после того, как багровая звезда, известная как Король-Убийца, безвестно исчезла с небосклона, в небесах появилось новое чудо. Россыпь маленьких светящихся огоньков стала следовать за луной по ночному небу, как гусята за своей матерью.

Поэты назвали это явление слезами Селуны. Никто не знал наверняка, что это такое и что они означают. Некоторые эльфы умилились, вспомнив легенды, утверждавшие, что Люди родились от смешения крови Кореллона и слез луны. Уменьшающееся число Людей, уничтожение стольких их древних культур - все это, утверждали они, должно было закончиться.

Другие утверждали, что слезы Селун были знаком благосклонности богов, знаком одобрения огромных высот, которых достигли эльфы в своем мастерстве магии.

На самом же деле появление этих небесных тел означало конец эпохи.

Медленно, неумолимо Высшая магия исчезала с лица земли. Несколько изолированных анклавов такой магии все еще оставались: Лес Дартиир, Зимний лес, Запутанный лес, Эвермит. Среди эльфийских провидцев были те, кто предсказывал, что вскоре подобная магия сможет твориться только в Эвермите. По мере того как это мрачное предсказание становилось все ближе и ближе к исполнению, островная гавань приобрела для эльфов совершенно новое значение.

Вури Дуротиль ошибался во многих вещах. Он так и не взошел на трон Эвермита, хотя он и его потомки контролировали совет в течение многих лет. Ресурсы Эвермита были не безграничны, как показала попытка спасения.

Но в одном Дуротиль был полностью прав: Для эльфов начиналась новая эра. Но это будет не золотая эра, как он себе представлял, а время великих бед и смятения. Значение Эвермита росло по мере того, как неуклонно увеличивались беды эльфов материка.

Многим эльфам казалось, что слезы луны - то самое, чему легенда приписывает рождение эльфийского народа, - вполне могут означать их конец на Фаэруне.

11 день Фламерула, 1368 ЛД

Атол из Кэндлкипа передает привет Данило Танну. С неохотой.

Очень хорошо, я прочитал ваше последнее письмо, и предыдущее, и несколько предшествующих. По правде говоря, я содрогаюсь при мысли о том, какими должны быть ваши счета за пергамент и чернила.

Но так, я полагаю, и должно быть. Если вы хотите выполнить эту задачу и сделать ее хорошо, вы должны быть неутомимы и плодовиты в поисках информации. Однако это не означает, что вы не можете быть кратким.

Начните с того, что избавьте меня от изысканных приемов и лести. Хотя я не сомневаюсь в вашей искренности, подобные любезности только раззадоривают меня. Возможно, это потому, что я слишком хорошо помню те времена, когда вы настаивали, что та, кто назвал меня по имени, должна была говорить с придыханием.

Как бы то ни было.

Я сожалею, что не могу прислать вам книгу, которую вы просили. Это древняя книга, возможно, одна из пяти самых старых в этой библиотеке, и ее хрупкие страницы и переплет не выдержат путешествия. Лучшее, что я могу сделать, это нанять писца, чтобы он переписал ее для вас. Здесь прилагается несколько образцов страниц. Если вы удовлетворены усилиями, я найму ее для завершения работы. Разумная плата за такую работу - 5 000 золотых - это было бы значительно больше, но писец - студент первого курса.

И да, выражаясь твоими юношескими изречениями, я все равно дешевле, чем уродливая куртизанка. Хотя, признаться, причина, побуждающая к бережливости, от меня ускользает; в конце концов, я трачу ваши деньги, а не свои.

Вместе с этим письмом я возвращаю чернильный порошок, который вы мне прислали. Возможно, он действительно светится в темноте, но у меня нет желания стоять на том месте, где меня однажды поразила молния.

Далее следует отрывок из книги "Клинки и Кровная Честь", которую вы просили.

С уважением,

Атол Безбородый

* * * * *

Это было время мужчин.

Многим эльфам казалось, что люди процветают во всем, даже когда они, дети Кореллона, увядают.

В то время как число Эльфов уменьшалось, словно песок в песочных часах, человечество пополняло свои ряды с неприличной скоростью. Эльфийские общины отступили в леса, а люди распространились по всем землям и во всех климатах. Когда Высшая Магия стала редкой и тайной, человеческие маги обнаружили древние свитки, позволявшие им за несколько коротких лет жизни достичь невероятных уровней могущества. Могущественные человеческие королевства возвышались и падали. Сказочный Незерил стал воспоминанием, но из его пепла поднимались маглорды, чтобы командовать поселениями и городами северных земель. Люди проникали даже в глубь леса, стремясь поселиться среди древних деревьев и приятных далей, которые были последним оплотом эльфов на Фаэруне.

Повсюду контакты между эльфами и людьми усиливались. Полу-эльфы, некогда редкие и жалкие существа, которые почти всегда были результатом военных преступлений, становились почти обычным явлением. Эльфы, как народ, не знали, как относиться к этим событиям, и не были едины во мнении, как лучше поступить с вездесущими людьми. Однако в одном все были согласны: Эвермит должен оставаться священным для Эльфов.

Немногие люди знали об Эвермите. Большинство тех, кто слышал сказки, считали остров эльфийской фантазией, легендарным местом чудес, красоты и гармонии. Но было несколько человек, в основном мореходы, которые имели основания знать, что в далеких западных морях что-то существует. Тех, кто отваживался зайти слишком далеко в сторону заката, встречали ужасные штормы, отряды воинственных морских эльфов и всевозможные магические преграды. Эти сердечные люди - те немногие, кто пережил эти встречи, - стали чаще говорить о богатом островном королевстве в море.

Возникший образ Эвермита был окрашен опытом общения людей с эльфами Фаэруна. Люди думали, что остров, если он вообще существовал, был местом безмятежной красоты и абсолютной гармонии, где эльфы объединялись в своем стремлении к магическому и воинскому искусству и созерцали чудеса неба и леса.

На самом деле все обстояло совсем иначе.

На протяжении тысячелетий знатные семьи золотых эльфов Эвермита соперничали за контроль над правящим Советом старейшин. Чаще всего верх брал клан Дуротилов, но это право решительно оспаривали семьи Ньерде, Нимесин и Старим. Лунные эльфийские кланы также не были довольны тем, что их позиции власти и влияния остаются неоспоримыми.

Споры между расами и кланами никогда не перерастали в войну, но остров стал кишащим интригами. Эльфийская культура, которая когда-то была сосредоточена на создании красоты и обеспечении надежной защиты, вместо этого сосредоточилась на искусстве политических маневров. Кланы соперничали друг с другом в богатстве, вооружении и накоплении магического оружия.

Вполне предсказуемо, что в это время самым могущественным очагом эльфийской культуры стал вовсе не Эвермит, а лес Кормантир. Когда амбициозные золотые эльфы поняли это, многие из них стали покидать остров и селиться в растущих городах Кормантира.

Но даже там между этими кланами возникли разногласия. Эльфы Ньерде в целом были готовы пойти на компромисс с лунными эльфами и лесными эльфами, которые продолжили их дело. Они даже терпимо относились к вторжению людей, халфлингов и дварфов в лесное сообщество. Но более ксенофобски настроенные кланы Золотых - среди прочих Старим, Нимесин и Ни'Тессин - громко заявили о необходимости изоляции.

После долгих дебатов Совет эльфов Кормантира открыл лесные земли для поселения людей. Стоячий камень был воздвигнут как памятник миру и сотрудничеству между многочисленными расами. Эта часть истории хорошо известна. Но задолго до этого года, года столь великих событий, что он стал мерилом, по которому отсчитывается время, произошли другие, более тайные события, которые должны были определить ход развития эльфийской расы.