========== прибытие: 1 ==========
— Ты собрался? Сколько тебя ещё можно ждать? — из коридора доносился мужской голос.
Жара внутри квартиры глушила абсолютно всё живое, несмотря на открытый балкон, окна и все двери. Горячий воздух, изредка прогоняемый слабым дуновением ветра с улицы, заливал каждый угол квартиры. Измученное чувство летнего дня, из-за которого появляется желание содрать с себя кожу.
— Я готов! Только пару вещей положить ещё, — из комнаты прозвучал ответ, полный возбуждения и предвкушения, — только найти нужно.
Вместо комментария послышался хриплый кашель. Алек продолжал ползать на четвереньках по углам всей комнаты, повторно заглядывая в шкафчик в поисках самого главного, без чего уж точно не получится купаться, — плавок. Потерянные и забытые миром — и Алеком — вещи хранились во всевозможных запылённых глубинах комнаты. В одном из таких углов прятались неиспользованные с прошлого года плавательные шорты, абсолютно ненужные ему. Этот лёгкий элемент одежды был необходим только когда появлялись путёвки на море и, конечно же, на ежегодную традиционную поездку.
В голове безостановочно плескались всевозможные мысли о грядущей поездке. Отсутствие каких-либо планов и надежд являлось спутником ежегодной ночёвки у реки, однако была одна особенность — каждый год место менялось, старательно выбиралась полная глушь, всякий раз дальняя, чем в предыдущий. Алека этот факт и радовал, и пугал одновременно. С приходом ночи, когда луна высоко в звёздном небе, в лесу одиноко: со всех сторон окружают высокие сосны, изредка — лиственные деревья. Словно загнан в ловушку. Но днём, плавая в водоёме и имея возможность осмотреть всё вокруг, наступает умиротворение. Над водой возвышается бесчисленное количество растений, на другом берегу продолжается бесконечный ряд величественного леса. А вокруг лишь тишина, разбавленная шелестом ветра и природы.
Умиротворение граничит с леденящим душу паническим страхом. Это сущность природы.
— Надеюсь, мы успеем доехать и выставить палатки до заката, — Ярослав продолжал рассуждать с самим собой о том, что нужно делать. Сумка с рюкзаком упали рядом с другими вещами возле двери их квартиры.
— Ты же знаешь, что у нас получается всегда ровно наоборот, относительно тех планов, которые мы выстраиваем уже в дороге, — Алек вышел из комнаты уже с полностью набитым рюкзаком, сразу отвечая на личные раздумья своего отца.
— Знаю, — почти что механически собирая сумки в аккуратные ряды, он снова погрузился в размышления. У отца держался совершенно особый настрой: сейчас предоставлялась реальная возможность сбежать от всех насущных проблем, во многом связанных с работой.
— Они нас уже ждут? — повисшую в воздухе тишину рассёк новый вопрос.
— Почти. Они ещё в дороге.
Природа поглощает тебя по горло. Но и путь к ней всегда длинный.
Машина была уже полностью загружена, оставалось только быстро пересечь город, чтобы добраться до самого огромного супермаркета и закупиться продуктами на эти выходные. Кажется, они будут довольно интересными, эти выходные.
Эта традиция стала родной сразу для нескольких семей. Поездка в неизвестность, целая ночь на природе, в двух палатках, у самой реки. Для каждого эта поездка превращается в личное отпущение, даже не смотря на провождение времени вместе. У Алека в преддверие всегда мелькают в голове обрывки со всех предыдущих раз, начиная с раннего утра: когда солнце только раскрывает тепло своих лучей, но земля всё ещё холодная. Река, словно зеркало, в котором можно увидеть отражение, становится спасением к наступлению полуденной жары. Страх утонуть. Вечерняя прохлада, оранжевый закат; с наступлением сумерек всегда начинает казаться, что кто-то есть среди сосен. Темнота медленно опускается на землю, и стоит только сойти с яркого круга света, исходящего от расставленных фонарей, как тьма полностью поглощает. Ночной холод пробирает до самых костей…
И никто никогда не делится, не признаётся, что принесла для них поездка на этот раз.
— А куда мы едем теперь? — Алек задумчиво глядел в окно машины, наблюдая за городским вечерним движением на улицах. Но дело до него ему совсем не было, как и до всех людей.
— В полтора раза дальше, чем в прошлом году. Тоже точка с карты, но людей будет ещё меньше, чем в предыдущие разы, — всё так же спокойно и непринуждённо прозвучал ответ.
— Ещё дальше?! — он не нарочно повысил тон от удивления. — Думаю, что так будет даже лучше. Люди — полная хрень. Выбирали место по красоте или по растратам бензина?
— По красоте, — отрезал отец. — И народа почти не будет, — гораздо мягче добавил он, и перепад настроения в его словах оказался неожиданно велик.
Снова повисло молчание, тишину разбавляло только звучание радио, громкость которого Ярослав подкрутил лишь единожды — когда зазвонил телефон. Все окна были раскрыты, и от большой скорости образовывался спасительный сквозняк, не позволяющий утомиться от невыносимой жары.
На стоянке у супермаркета семью уже ожидали друзья, с которыми предстояло провести совместный отдых. Приветствие, как и всегда, было тёплым: приятные рукопожатия, широкие улыбки и дружелюбные похлопывания по плечам; однако почти сразу взрослые и дети разделились на два лагеря. Старшие тут же начали шумное обсуждение, фактически договаривая друг за другом слова; немудрено, ведь уже столько времени они ежедневно встречались на работе. А подростки, встав поодаль от них, составили «коллегию единственных мыслящих людей на отдыхе».
Самым заводным, но при этом способным держать контроль в своих руках, был Михаил. Или же дядя Миша, как привыкли называть его «все мелкие». Он принялся громко и быстро рассказывать об удивительных приключениях, случившихся в ожидании семьи Ярослава.
— Мы тут с Лёшиком, пока ехали, чуть было маршрутку не протаранили! — он тут же залился заразительным смехом.
Если дядя Миша и Ярослав были одного года рождения, то Лёшик был им другом не по возрасту, а по духу. У них была разница почти что в 15 лет, но это не мешало им не только быть коллегами по работе, но и прекрасно поддерживать общение вне.
В отличие от взрослых, подростковое общение всегда имело иную структуру. Это хорошо известно всем тинейджерам, но почему-то сразу же забывается, стоит только немного вырасти. Сколько бы вы ни знали друг друга, сколько ни было неловких ситуаций, они всегда будут повторяться вновь и вновь, как замкнутый круг. Особенно, когда у вас слишком разные травмы.
Егор, чья оболочка соткана из позитива и чрезмерной общительности, с широкой улыбкой и блеском в глазах сразу же подбежал к Алеку. Его, возможно, расстроило то, что тот не смог оценить его горящий взгляд, ведь Алек так и не заимел хорошую привычку смотреть людям в глаза, по-прежнему старательно ускользая от этой внешней давки. Только в этот раз было всё же проще — тяжесть в их общении удалось понять в прошлом году.
— Здорова! Как доехали?
— Хорошо, — а дальше тишина. Алеку всегда было неловко говорить ни о чём, а самому задать вопрос — ещё ужаснее.
Его растерянное внимание сразу перехватил маленький мальчик, стоявший рядом:
— Привет! Ты куда растёшь? Ты стал ещё огромнее, всего-то год прошёл, — у Богдана заметно изменились черты лица, голос успел сломаться, правда, сам он так и не стал повыше. Он искренне хотел поднять настроение, но вышло только ещё больше смутить Алека.
— Так получилось, — уклончиво ответил он тоном, который звучал слишком умилительно, чем мог бы прозвучать в выражениях подобного рода.
Дети никогда не входили в список тех личностей, которые могли бы заинтересовать Алека, но этого мáлого он успел хорошо оценить — глаза тут же забегали, детально подмечая все изменения: тело всё ещё имело типичную детскую худощавость, а вот руки и ноги, кажется, стали чуточку длиннее, и выглядели не такими тоненькими. По крайней мере они не смотрелись «ветками, торчащими из-под ткани одежды». Богдан, убирая длинные тёмные волосы с лица, с неподдельным удивлением осматривал всё вокруг своими огромным карими глазами. Вот уж кто действительно рад любой поездке.
