Вот так и приходится «играть в лото» – смотреть на карту мироздания сверху, заполняя пустые клеточки фрактальными знаниями из разных наук. Выкладывая этот пасьянс, я часто использую древние мифы, которые большинство людей относят к разделу сказок.

Но ведь каждый период истории отмечен своим мировоззрением. Когда-то предки в попытке отправить информацию потомкам записывали ее таким способом и на таком языке, которые были доступны во времена их проживания. Мы же, живя в другом мире, растеряли образное мышление, способное вычленить из мифов и сказок попытку предков иносказательно, метафорически, эзоповым языком рассказать потомкам о сакральном строении мироздания, а часто и вовсе буквально, как в древнеегипетских мифах.

Жаль, что у нас, их потомков, не хватило ума правильно, в научном контексте расшифровать послания предков, и мы продолжаем смотреть на них как на поэтические изыски, оторванные от реальности фантазии. А все это от гордыни, от ложного посыла, что наши предки были более отсталыми, чем мы сейчас, владеющие интернетом и оружием массового поражения.

Казалось бы, вопрос происхождения человека на сегодняшний день доказан, при этом имеется сразу две версии, хотя и кардинально противоречащие друг другу.

Первая – это научная версия о происхождении человека от обезьяны, приписываемая Чарльзу Дарвину, в которую верят большинство жителей Земли.

Другая часть человечества верит в аврамическую, божественную версию. При этом немалое количество представителей и той и другой версий принимают их обе – типа, страдают раздвоением личности.

Хотя, на мой взгляд, якобы строго научная теория превращения обезьяны в человека – это совершенно беспомощная попытка науки объяснить появление человека на Земле. Насмешка над гомо сапиенсом, креативным и мыслящим.

Правда, факт того, что человек произошел от обезьяны, якобы вытекающий из эволюционной теории Дарвина, самого автора крайне удивил – на это его теория не замахивалась, именно потому, что стояла строго на научной основе. Но спорить он не стал. И обезьяний хвост, видимо, потерянный при эволюционном превращении в человека, потянулся за его теорией в веках.

Так и пошло – человек произошел от обезьяны, вставшей на задние лапы, чтобы сорвать банан. И мало того – из африканской. Ну, вот все люди мира произошли от одной африканской обезьяны. Ведь доказано: первый человек Homo sapiens вышел из Африки и первому поселению тех времен – три миллиона лет. Там же была обнаружена митохондриальная ДНК Евы.

Мы помним со школьного курса, что эволюция выстраивалась согласно четко выверенной цепочке, судя по найденным археологами останкам: питекантроп, неандерталец, кроманьонец, денисовский человек, найденный на Алтае. Казалось, что все так гладко и логично, пока не выяснилось, что с эволюционной теорией происхождения человека «не все ладно в королевстве Датском»: то находки по времени не стыкуются, то исходников нет, то периодически обнаруживаются новые пралюди.

Открытия, сделанные в XXI веке, указывают на то, что прежние представления об эволюции человеческого рода были чрезмерно упрощены. Еще во второй половине XX века считалось, что в этом процессе все было стройно и упорядоченно: один более совершенный вид вскоре после своего возникновения приходил на смену другому. И так длилось до тех пор, пока не наступила эпоха человека разумного, быстро и уверенно распространившегося по всему миру.

Однако все изменилось в XXI веке: были открыты Homo floresiensis и южноафриканский Homo naledi. А чуть позже на Филиппинах был обнаружен Homo luzonensis (человек лусонский).

Объем мозга и рост у наледи и флоресских «хоббитов» были очень небольшими – куда ближе к шимпанзе и гориллам, чем к современному человеку: рост человека лусонского ниже 1,2 метра, а флоресского – еще ниже лусонского.

Человек флоресский пользовался относительно развитыми каменными орудиями труда, а Homo naledi предположительно хоронили умерших и, возможно, использовали стационарный огонь и факелы. Эти орудия, скорее всего, использовали представители Homo erectus. Предположительно тогда же, около 0,7–0,8 миллиона лет назад, они заселили и Флорес, находящийся не так уж и далеко от Лусона.

Могли быть… предположительно… в общем «хайли лайкли». Опять же, под вопросом «морская колонизация», потому что остров Лусон, на котором расположена пещера Кальяо, давно был отделен от континентальной суши. Даже во времена оледенений, когда уровень моря заметно опускался, он оставался изолированным от материковой Азии. Стало быть, все эти подобия «сапиенсов» добирались на судах.

Группа исследователей во главе с Робертом Беднариком (Robert Bednarik) попытались повторить путь этих эректусов – преодолеть пролив, отделяющий Флорес от остальной Индонезии. Выяснилось, что это крайне сложно сделать даже на плоту, который построен исходя из современных знаний.

То же самое касается и заселения Крита. В 2010 году на Крите обнаружили ашельские орудия возрастом от 130 до 700 тысяч лет. Костей, правда, рядом не найдено, но ашельская культура чаще всего ассоциируется с эректусами. Крит и в эпоху самых сильных оледенений был островом. Таким образом, его колонизация также требовала преодоления морского пролива.

После эксперимента исследователям пришлось согласиться: «Скорее всего, это было совсем нелегким делом»: группа Роберта Беднарика не смогла пересечь пролив без использования паруса (весельный плот слишком сносило), и это заняло у нее пару суток. А парус и морская навигация – это черты весьма продвинутых технологий.

Получается, что в определенные моменты времени на планете существовало не менее пяти видов рода Homo: 50–65 тысяч лет назад на планете жили одновременно человек разумный – в Африке, Азии и Австралии, неандерталец – в Европе и Азии, денисовский человек – в Азии, а также два вида «хоббитов»: человек лусонский и флоресский – в своего рода заповедниках на островах Южной Азии. Это сразу пять видов, и на самом деле нельзя исключить, что в ту же эпоху в Южной Африке могли существовать также отдельные группы Homo naledi, ведь пока нет четкого представления о том, когда именно вымер это вид. Кроме того, одновременно с ранними сапиенсами, примерно 300 тысяч лет назад, в Африке жили еще и гейдельбергские люди (Александр Березин, https://tass.ru/sci/6815964).

На сегодняшний день доказано, что неандертальцы не являются прямыми предками современных людей. Их общий предок еще точно не установлен, его относят либо к человеку-предшественнику, либо к гейдельбергским людям Африки.

Древнейшие останки гейдельбергских людей, мигрировавших в Европу, имеют возраст 0,8 млн лет, следовательно, около миллиона лет линии неандертальцев и сапиенсов развивались независимо. В более поздний период (135–35 тысяч лет назад), возможно, происходила метисация неандертальцев и сапиенсов, появившихся в Европе позже. У современных представителей европеоидной и монголоидной рас около 2 % генов – неандертальские, у африканцев – 0,3 %.

«Это говорит о том, что эволюция проходила очень разными путями», – пишут исследователи в журнале Nature Ecology & Evolution. После этого уже не удивляешься тому, что в ДНК европеоидов и монголоидов есть гены неандертальцев, а в ДНК монголоидов – и денисовцев. При этом, несмотря на то, что кроманьонцы и архаичные люди скрещивались друг с другом достаточно часто, из самых значимых регионов генома человека исчезли типично неандертальские и денисовские вариации генов (https://nauka.tass.ru/nauka/6816151).

И все же реконструкция истории популяций животных, растений, микроорганизмов и генома человека с помощью популяционной генетики подтвердила данные археологии: все представители нашего вида произошли от одной группы прародителей, которые 650 тысяч лет назад разделились на Гомо сапиенс и Гомо неандертальцев. Первые остались в Африке, а Гомо неандертальцы пошли из Африки на Европу.