-Холмогоров, улыбайся! – скомандовала она, хмурому Космосу. Тот пятнадцать минут назад видел, как она в кабинете химии целовалась с Антоном Борисовым из А класса и поводы для радости резко кончились.

-А можно избежать этого мероприятия? – пробормотал он. – Мы же не последний раз видимся.

-Зато выпускной у тебя, Холмогоров, раз в жизни! – Ника поправила его галстук и стряхнула несколько невидимых пылинок с белоснежного костюма. Она наклонила голову на бок, заглядывая в его глаза, а затем вдруг резко при поднялась на носочки и чмокнула его в щёку.

-Уууууууу! – в один голос протянули Витя, Саша и Валера. Они захихикали, переглядываясь.

-Так! Улыбаемся! – скомандовала Ника, становясь между Витей и Валерой, будто ни в чём не бывало. Два раза щёлкнул затвор.

Фотографии и вправду получились живыми, радостными, праздничными. Такой, как она и хотела.

Сегодня она будет в белом платье. В том самом, в котором через неделю должна была выйти замуж. На столе рядом с этим фото стояло её фото, сделанное на новый год. Она стоит в дверях Беловской гостиной и улыбалась глядя в камеру, которую держал Макс. Он и сделал этот снимок. Витя помнил, что перед этим произошло. Космос уже снял костюм снегурочки и до сих пор всем рассказывал, как тяжело ему пришлось в этой роли. Вероника же стояла в дверях и слушала эти стенания, с лёгкой полуулыбкой.

-Вероник! Получается, Космосу ты теперь не нужна? – хохотнул Фил.

-Это почему ещё?

-А он у нас теперь видишь, сам со всем справляется! – все засмеялись и она тоже. Именно этот момент и запечатлел Макс, когда она перевела взгляд на камеру.

Он закурил, открывая окно. За ним стояли кусты сирени. Её любимой. Она всегда так радовалась, когда она распускалась. Распахивала окна, впуская этот пьянящий аромат, который проникал в каждый уголок квартиры. Бегала по квартире и щебетала от счастья предстоящего тепла. Маленькая синичка. Так её в детстве звал отец.

От сигарет вдруг стало тошно и Пчёла выкинул её в окно и вышел в тишину квартиры. Время было около пяти утра. Родители ещё спали. Он тихо пробрался в ванную, разделся и встал под ледяной душ. Холодная вода приводила в чувства. Постояв так пару минут, он вышел, вытерся и пошёл обратно в комнату сестры. Там он облачился в чёрный костюм и огляделся. Он хотел запомнить эту комнату, пока она хранила ещё её присутствие.

Он услышал, что родители проснулись. Из зала послышались их приглушённые голоса. Витя вышел к ним.

-Витенька, ты уже проснулся? – Наталья Павловна подошла к сыну, утыкаясь ему в грудь и тихо всхлипнула. Казалось, что за эти два дня они с отцом постарели лет на двадцать.

-Мам. – Витя неуклюже приобнял мать за плечи. – Я поеду за цветами, венками. А вы пока собирайтесь. – Павел Викторович кивнул сыну. – Я к одиннадцати за вами приеду.

С этими словами он резко развернулся и направился к выходу. Выйдя на улицу, он судорожно выдохнул. Отчаянно хотелось разрыдаться, но он проглотил это желание. В кармане запиликал телефон.

-Да?! – рявкнул он в трубку.

-Так и знал, что не спишь. – на том конце откликнулся Белый. - Космос где?

-Без понятия. Я его не видел вчера вообще. С той… - он запнулся. - ночи. - выдавил он, после паузы. Витя подошёл к машине, открывая дверь и садясь внутрь.

-Странно. Ладно. – Саша помолчал, подбирая слова. – Пошлю к нему Шмидта. Пчёл?

-М?

-Держись там.

-Ага. – машинально ответил Витя.

-Давай, до встречи. – Саша окончился, а Пчёла кинул трубу на сидение и завёл машину.

Витя загрузил цветы в машину. К ритуальному центру подъехал Фил и помог с транспортировкой венков до морга. Оттуда он должен был проконтролировать их транспортировку до кладбища. Витя вошёл в здание.

Одинокий гроб из вишнёвого дерева стоял в просторной зале, в ожидании своих последних гостей. Витя подошёл к нему и приподнял белоснежный саван, укрывающий сестру.

Внутри у Пчёлкина всё предательски сжалось, а из глаз брызнули слёзы. Она была такой красивой даже сейчас. Словно фарфоровая кукла. Витя плакал, казалось, не замечая этого, а слёзы капали, оставляя на белоснежной похоронной ткани мокрые точки. Он плакал, оплакивая свою самую большую потерю в жизни. Он любил сестру, единственного близкого человека, он оберегал её, но не смогу уберечь. Он винил себя за то, что сам притащил её в этот бизнес, в этот мир, который уничтожил её. В мир, который её у него отобрал. Мир, в котором она умерла прямо у него на урках. Вероника была единственной, кто видел в нём не нахала и разгильдяя, не алчное чудовище, которым он становился, она единственная видела в нём человека, кем бы он не был и что бы не сделал. Человека, который умер в то же мгновение, когда в её глазах потухла та искорка жизни, которая всегда была его путеводной звездой. Даже в самые тяжёлые времена она была способна вывести его из тьмы, в которую он погружался. Пчёла стоял и плакал предательски долго. Ему казалось, что прошла вечность, когда он услышал тихие шаги. К нему подошёл Валера, опуская ладонь на плечо.

-Брат, пора. – тихо проговорил он. Вместо ответа Витя уткнулся ему в плечо и завыл. Филатов сжал его, позволяя выпустить накопившееся в нём напряжение. Стараясь помочь ему хоть немного облегчить боль.

Спустя десять минут двое мужчин в чёрных костюмах вышли из здания морга и сели по машинам. Витя поехал за родителями, а Валера за женой, что бы вернуться сюда уже всем вместе.

Витя вспомнил об утреннем звонке Белова и решил набрать Космоса. Он поднял с сидения трубку мобильного телефона и быстро набрал цифры. В трубке послышались гудки. Они казались бесконечными, но трубку никто так и не поднял. Витя сбросил звонок и набрал номер снова. По-прежнему никакой реакции. Витя решил, что Бог любит троицу и снова набрал номер. Гудок, ещё гудок, а затем оглушительный писк и механический голос произнёс:

-Абонент временно недоступен, пожалуйста, перезвоните позднее. – Пчёла нахмурился и швырнул трубку уже на заднее сидение. Задача ясна и невыполнима.

Оставалось надеяться, что Холмогоров появится на кладбище или в морге на прощании с невестой.

Но Космос не появился. Пчёлкины прибыли в морг в числе первых. Вместе с Беловыми и Филатовыми. Три семьи вошли в здание, и сотрудники проводили их в просторную залу, где ранним утром Пчёла сокрушительно рыдал над телом своей возлюбленной сестры. Мужчина поймал тяжёлый взгляд Филатова. Тот кивнул ему, в знак поддержки. Витя едва заметно кивнул в ответ. Это будет их тайной. Его слабость, останется между двумя друзьями и в этих стенах, которые Пчёлкин не хотел бы снова посетить в ближайшие лет двадцать как минимум.

К нему подошла Ольга. Она крепко обняла его, он чувствовал, как её тело подрагивает, видимо всю дорогу она плакала. А может быть и не только. От ощущения её тепла, её аромата, ему на несколько секунд стало приятно и легко. Будто бы вся тяжесть последних дней вдруг отступила. Но Ольга отпустила его и тяжесть вернулась.

Стали съезжаться родственники, несколько одноклассников, приехала Людочка, братва частично пришла проститься сюда, кто-то должен был подъехать на кладбище. Как ни странно – народу было больше чем ожидалось. Приехали даже бывшие однокурсники из Питера.

В зал вошёл Юрий Ростиславович. Он был один. Хотя все ожидали, что Космос приедет с отцом. Мужчина подошёл сначала к гробу своей несостоявшейся невестке, а затем к Пчёлкиным. Сначала он выразил соболезнования родителям, а затем подошёл к Вите.

-Соболезную, Вить. – он пожал ему руку и по отечески обнял. Пчёла кивнул.

-А Кос где? – спросил он у Холмогорова-старшего.

-Я думал он уже здесь. – мужчина огляделся в поисках долговязой фигуры сына. Но Космоса по-прежнему нигде не было. Витя, Саша и Валера обменялись тревожными взглядами.

Траурная процессия выдвинулась из морга в сторону кладбища. Было решено, что близкие друзья и родственники попрощаются с Вероникой на месте.