— Эм, Вань, ты что, собираешься спать в футболке и шортах? — спросила меня Маша, когда я лёг.

— Эм…

— Не бойся, я не голая, — сказала Маша смеясь, и откидывая с себя одеяло. На ней оказался бесхитростный комплект белой пижамы. Вроде бы ничего особенного, но я проглотил слюну.

— Да, я сейчас, — сказал я и принялся раздеваться.

— М, вижу тебе понравилось моя пижама, — сказала Маша.

— Опять ты в эту игру, да? Хочешь довести меня до покраснения?

— Да ты уже.

— А вот и нет. Так что иди сюда, — сказал я и лёг к Маше. Я оказался сверху, одна моя рука нежно гладила девушку по щеке, тогда как вторая плавно скользила по утончённому телу Маши.

— Я люблю тебя, — сказала девушка, обхватив мою шею руками. Сладостный и мягкий как мёд поцелуй пронизывал всё тело.

— И я тебя люблю, — ответил я, — но хочу кое в чём признаться.

— В чём?

— Я не могу заснуть на спине, — сказал я, отчего моя любовь мило засмеялась.

— Ты же понимаешь, что это не помешает мне закинуть на тебя свои руки и ноги? — улыбаясь своей лучезарной улыбкой сказала Маша.

— Знаю. И ещё. Я бы хотел познакомить завтра тебя со своими друзьями. Мы почти год не ходили в футбол, так что ты не будешь против? Посмотришь нашу игру, потом сходим, покушаем.

— А ты много забиваешь?

— Как пойдёт игра. Но вообще да, я нападающий. А что?

— Хорошо. Тогда я согласна, но при одном условии.

— Каком?

— Все голы ты будешь посвящать мне.

— А разве у меня есть выбор? Спасибо. И спокойной ночи, — сказал я и лёг на спину.

— Спокойной ночи, — сказала Маша, закинув на меня руку. Стоило только мне усмехнутся, как она закинула ещё и свою ножку. Ну разве это не чудо?

Проснулся я один. Однако на душе стало теплее от того, что солнце приятно согревало через прикрытые жалюзи, тогда как на кухне слышалась какая-то возня. Глянув на часы, я понял, что это не мама. Значит Маша. Я тихонько вышел из комнаты и обнаружил Машу, сидящую в одном нижнем белье.

— Доброе утро. Мать, тебе не говорили, что вот так по дому не ходят, — с беззлобной улыбкой сказал я.

— Доброе утро. Мы же сейчас лишь вдвоём, а тебе, насколько я поняла, такой вид весьма симпатичен.

— Нет, ну ты странная. Какому же парню не понравится видеть свою девушку в нижнем белье?

— Я так и думала. Так, с поцелуями придётся повременить, — сказала Маша и остановила меня, — сначала зубы, помнишь?

— Да, точно. Положишь пока завтрак?

— Только тебя и ждала, чтобы сделать это.

Позавтракав, мы пошли гулять. И конечно знакомиться с моими друзьями.

— О, а вот и наш новый женатик! — приветствовали меня друзья.

— Да, в компании женатиков пополнение, — подтвердил я.

— А в семье Ростовых не планируется пополнение? — пошутил Костя. Все оценили шутку и посмеялись.

— Ну, если когда я забью гол, засуну мяч под футболку, то для вас уже не будет секретом, — сказал я, отчего мои друзья напряглись.

— Так, стоп. Чего? — спросил недоумённо Влад.

— Не только вам ведь шутить, правда? — сказал я.

— Блин, а я ведь на секунду даже поверил, — сказал Серёжа. — Ладно, пошутили и хватит. Маша, верно?

— Да, она самая, — ответила Маша. — А вы лучшие друзья Вани?

— Они самые. С первого класса. Правда за последний год у Вани стало на одного лучшего друга меньше, — с грустью в голосе сказал Костя.

— Что? — одновременно я одновременно с Машей.

— Ну а как? Осенью был лучший друг, а теперь всё, нет. Теперь девушка.

— Ну шутник, — сказал я, смеясь.

— Ох Маша, ты бы только знала, как он плакал от счастья в новый г-год, когда нам рассказывал о тебе, — сказал Влад.

— Ну парни, хорош уже. Шутки шутками, но клеветать-то не надо, — сказал я.

— Да ладно, как будто это далеко от правды? — сказал молчавший до этого Миша. — Может и не плакал, но весь сиял от радости и волнения.

— Вань, а ты чего? — спросила меня Маша. — У тебя ведь действительно дрожал голос. Когда мы разговаривали по телефону.

— Ой, Маш, ты не понимаешь, это другое. Во-первых, я не плакал, у меня лишь взмокли глаза. А во-вторых, я же признавался тебе в чувствах! А в такой момент трудно сдерживать эмоции. Да я и не пытался.

— О, а об этом ты нам не рассказывал, — подметил Серёжа.

— Поди вам всё расскажи. Ну что, может будем переобуваться и играть? — сказал я.

— Тебе лишь бы переобуваться, — опять пошутил Влад.

— Туше, — ответил я, и мы стали менять кроссовки на бутсы. Началась игра. Активность мою не унять, ношусь туда-сюда, и наконец моя активность находит своё воплощение в голе. Ну и конечно же сложенные в форме сердечка пальцы. Всё для тебя. Матч получается долгий, так как команд всего лишь две на поле. Решили играть до десяти голов. Ещё несколько забитых голов, которые все посвящены Маше. И вроде всё было хорошо, счёт 9–5, однако мы расслабились, и пропустили 3 гола. Счёт неприятный, надо забивать и заканчивать игру. Угловой, игра на опережение, удар в касание в ближний угол. Есть, победа! Я бегу к Маше, которая вскочила на ноги и радуется нашей победе как настоящая болельщица, и крепко обнимаю её и целую.

— Я же сказал перед матчем, что это победа будет для тебя, — сказал я.

— Да, сказал. Ты молодец. Поздравляю, — сказала Маша и вновь поцеловала меня. Где-то на фоне были слышны аплодисменты. Оторвавшись от сладких губ девушки, я понял, что хлопали как друзья, так и соперники. Ну ещё бы, такое зрелище, такой драматизм!

— Вот что творит с людьми бешеная мотивация, — сказал Миша, когда все мои друзья подошли. — Молодец, ничего не скажешь.

— Ну что, по домам? — спросил Костя.

— Да, я сейчас в душ, а вечером хотел ещё Маше город показать, — ответил я.

— Как будто есть что показывать, — усмехнулся Влад.

— В любом случае погуляем. Так что да, давайте по домам.

— Ну всё, пока, — сказали друзья, как только мы вновь переобулись. — Мария, приятно было познакомиться. Ты очень хорошая девушка. Ну, исходя из всей доступной информации.

— Ой, взаимно. Вы тоже славные ребята, — сказала Маша и мы отправились домой.

Пожив несколько дней в городе, на выходных мы поехали на дачу. И даже забрали с собой Нюсю, нашу кошку, которая гостила на даче бабушки. Спустя час езды, мы наконец были на месте. Небольшой двухэтажный дом, терраса перед входом, маленькая банька, ну и куда же без грядок овощей и теплиц. Разгрузив вещи, я решил показать Маше свои владения:

— Вот здесь лук, чеснок, там поляна картошки, ну а здесь, как ты видишь, грядки клубники, — говорил я, указывая на «плантацию».

— Да у вас ты прям фермерство, — говорила Маша.

— Да ну, так, грядка того, грядка сего. И нет, мне не нравится копаться в земле, но приходиться. Впрочем, это, наверное, всё, что можно показать. Думаю кусты с ягодами и яблони в представлении не нуждаются. Пойдём переодеваться? — спросил я.

— Давай. А речка есть?

— Есть, но далековато, километров пять. Так что пешком особо не сходишь, — сказал я проходя мимо бочки с дождевой водой. — Ох, опять нападали.

— Кто нападал? — недоумённо спросила Маша.

— Да насекомые всякие, — ответил я, доставая из воды одного за другим барахтающихся жучков и прочих насекомых.

— А что ты делаешь?

— Достаю их из воды и скидываю на траву. Кто-то может оклематься. Если это какая-нибудь пчела или шмель, то беру травинку и поддеваю.

— Серьёзно? И даже всяких мерзких?

— Ну, мерзких я не знаю, есть бесячие. Типа овода или слепня. Кровопийцы чёртовы.

— И их тоже достаёшь?

— Ну, да. Конечно потом я их без зазрения совести прихлопну, как только сядут на меня, но из воды вытаскиваю. Такой мучительной смерти не заслуживает никто. Ты сейчас, наверное, подумала, что я псих какой-то, да?

— Нет, что ты! Просто это действительно странно… Но очень мило. Я не ожидала. И давно ты так делаешь?

— Ой давно. Лет десять, наверное. Каждый раз приезжаю на дачу и проверяю все бочки с водой. Просто помню, как те самые лет десять назад я приехал с бабушкой на дачу, а там в бочке с водой барахтался кузнечик. Даже не барахтался, а только изредка дёргал лапками. Я его вытащил, но он почти не шевелился, и к вечеру умер. Потом я его похоронил. Да, странно, понимаю, но я тогда был ребёнком. Так что мне можно было.