– Светозар. Открой глаза.

Мальчик так и сделал, и невольно зажмурился. Яркий солнечный свет ослепил его на мгновение. Он вздохнул, снова открыл глаза. Они были на площади. По одежде и тому, как люди вели себя, он сообразил, что они там, куда он хотел попасть.

– Мы в Краснодоне, последние дни августа сорок второго года, – подтвердил его догадку Светослав, – Смотри, – он привлёк его внимание к двум парням, примерно лет семнадцати-восемнадцати. Они быстро, почти незаметно глазу кивнули друг другу и разошлись, – Город оккупирован уже примерно месяц. Ты хотел знать всё о комиссаре, с самого начала, поэтому мы здесь. До создания организации события будут не такими значительными, поэтому я буду их «пролистывать», но ты увидишь и поймёшь, кто и как всё организовал.

Мальчик кивнул и перед ними полетели картинки из прошлого. Снова и снова менялись улицы, люди, время дня. Неизменным оставалось только присутствие во всех событиях одного из юношей, на которых обратил его внимание Светослав, когда они только вошли в Поле. Он встречался с парнями и девушками. Все были очень юными, всего на несколько лет старше Светозара. Иногда заговаривал с ними, иногда хватало взгляда, как в первом случае.

Следуя за юношей, Светозар обратил внимание, что немцев в городе было не так уж и много. Много было движения армии и за счёт этой постоянной возни и смены людей казалось, что немцев очень много. Хотя, большинство просто проходило через город.

А вот полицаев было намного больше, чем представлял Светозар по книге, и функции у полиции были не только в поддержании порядка в оккупированном городе. Воришек было, конечно, достаточно, но это было не главным. Полиция должна была пресекать любой намёк на противодействие новым властям. То есть, никакого саботажа или партизан быть не должно было.

Работников туда набирали, как и в любом другом населённом пункте, из числа местных жителей. Это была хорошая работа, обеспечивающая семье безбедное существование в условиях военного времени. Светозар смотрел на них, расхаживающих по городу в форме с оружием и повязками на рукавах, и вспоминал, что говорили о полицаях в чате «хана». Будто все эти люди пошли служить в полицию, чтобы защитить семьи или спасти свою жизнь, будто у них просто не было другого выбора. Тогда он подумал, что, возможно, так и было. Теперь он видел, это далеко не так. Такие, кто пошёл в полицаи из страха, конечно, были, но других, тех, кто пошёл служить врагу из-за власти, которую давали форма и оружие, из-за безнаказанности, их было несравнимо больше.

Пятнадцать безопасных минут в Поле Силы пролетели очень быстро. Дни парнишки, за которым они следовали, были настолько насыщенными, что они успели посмотреть совсем немного. Выпадая из Поля, Светозар почувствовал лёгкий толчок, у него закружилась голова и мальчик невольно прикрыл глаза. Однако, рук отца и старейшины не выпустил, как и обещал Марии.

– Ну? Что? Нашли его? – голос Марии заставил его открыть глаза и посмотреть вверх, – Как ты, милый? – это уже вопрос к нему, Светозару.

– Хорошо, – ответил мальчик, вздохнул и почувствовал лёгкую боль в груди, – Что со мной?

– Это Поле. Вы пробыли там ровно 15 минут, я следила, – она отпустила его, и он сел следом за взрослыми, – Просто ты был там так долго впервые. Это пройдёт, – она улыбнулась, посмотрела на мужа, – Так что? Вы нашли мальчика?

– Да, – кивнул Светослав, – Это было не сложно. Он очень деятельный. Сегодня успеем посмотреть до октября, я думаю.

– Хорошо, – она развязала их руки, потянула к накрытому уже столу, – Покушайте и ложитесь, надо поспать. После первого прохода самая большая потеря силы.

– Дедушка, а тот юноша, за которым мы шли, кто он? – Светозар с удовольствием жевал пирог с капустой и яйцами, запивая его горячим сладким чаем. Он вдруг почувствовал, что ужасно голоден.

– Он – комиссар «Молодой гвардии», – ответил Светослав, поднося чашку к губам, – Ты же просим Правды именно о комиссаре? – мальчик кивнул, – Ну, вот. Это он и был.

– Я думал, комиссар Кошевой.

– Нет, – старейшина покачал головой, – Правда очень часто отличается от того, что мы знаем, Светозар. Формулируя свою просьбу Правды к Совету, ты очень верно не назвал имени того, чьё прошлое хочешь узнать. Поэтому мы идём за реальным комиссаром, а не за книжным героем.

– Как его зовут?

– Его имя Виктор. Виктор Третьякевич, – старейшина поблагодарил женщин за еду и поднялся, – Не думаю, что ты вообще знал, что он был в «Молодой гвардии». Многие годы его имя было под запретом.

– Ты прав, дедушка, – мальчик кивнул, – я никогда не слышал его имени, но я ведь только читал книжку. А там такого героя нет, хотя, она вроде бы основана на реальных событиях. Кошевой там есть, и именно, как комиссар.

– Ну, автор многое изменил в той истории. Смягчил и приукрасил, чтобы людям было легче и интереснее читать. Таковы многие авторы, – старейшина улыбнулся, – И не забывай, что писатель тоже человек. Мало кто способен бесстрастно относиться к таким событиям. Когда он был там, ещё прошло совсем немного времени после их гибели. Слишком свежа была боль людей, а он должен был написать об этом. Это очень трудно, остаться холодным в такой ситуации.

– Должен был?

– Да, – Светослав кивнул, – На самом деле это сложно. Он дополнял и переписывал книгу. Художественного вымысла там довольно много. Хотя, правды тоже. И Виктор в книге есть, но не как комиссар. Я расскажу тебе, потом, когда мы закончим и ты сможешь сам решить кто он и какой он, комиссар «Молодой гвардии».

– Хорошо, я подожду.

Следующие полчаса они проспали, погружённые в сон помощницами Марии. Ника, Лина и сама Мария тоже отдыхали. День у Светлых заканчивался с заходом солнца. К этому времени они добрались до конца сентября 1942 года. В очередной раз выходя из круга, чтобы отдохнуть, Светозар с тоской оглянулся назад.

– Что, милый? – Мария тоже остановилась.

– Я подумал, что мы теряем слишком много времени, когда выходим для отдыха, – вздохнул мальчик, – Мы можем быть там всего пятнадцать минут, это же ужасно мало… Вернувшись из Поля мы вынуждены отвязаться друг от друга, выйти, лечь на кровати. И потом, когда просыпаемся, тоже уходит время, чтобы опять привязать меня к па и дедушке…

– Да, это так.

– А нельзя нам засыпать прямо в круге? – он с надеждой смотрел на ведьму, – Ведь постель там достаточно большая и удобная. Там и вы трое поместитесь, не только мы.

– Можно, – улыбнулась Мария, – Но это очень опасно. Понимаешь, пока вы в Поле работает моя защита, которую я сделала на вас троих и работает защита соляного круга. Но всё это уходит, можно сказать, в «ждущий режим», когда мы засыпаем. Ведьмам ведь тоже нужен сон, как и вам. Якоря тратят массу энергии, чтобы удерживать вас. Но, когда мы засыпаем, защита слабеет, а в Поле много чего есть и хорошего и не очень, – казалось, она его убедила, но не тут-то было.

– Ты сказала, что это очень опасно, – она кивнула, – Но ведь возможно, так?

– Да, ты прав, – Мария улыбнулась. Настойчивость мальчика была ей по сердцу, – Хорошо, я обещаю тебе подумать, как усилить защиту, чтобы вы могли не подниматься, а проснувшись сразу отправляться в Поле.

– Спасибо, бабушка, – он порывисто обнял её, потянулся и поцеловал, не ожидавшую от него такой нежности, Марию.

Прежде, чем они вошли в Поле в следующий раз, Мария надела на шею всем троим специальные защитные амулеты, которые принесла перед их пробуждением одна из её дочерей. Мария подержала каждый амулет в ладонях пару минут, что-то пошептала, а потом сама надела их на мужчин и мальчика.

Теперь они могли не вставать. Возвращаясь из Поля, они оставались лежать там же, на постели посреди соляного круга, погружёнными в спокойный сон без сновидений. Рядом с ними, так же в круге, засыпали женщины-якоря.

Пока Светозар с отцом и старейшиной смотрели прошлое, в доме Серафима, где жили Любомир с семьёй после переезда в посёлок, внешне было всё так же, как и всегда. Однако, чувствовалось напряжение, вызванное отсутствием двоих членов семьи. Все знали, где они и чем заняты, и каждый реагировал на это по-своему.