Михаил, так звали моего спасителя, привез меня к себе домой, напоил, накормил, дал чистую одежду и отвез меня домой…

Я – Антон, мне почти сорок лет и я счастливый человек! Пройдя все эти испытания, я вновь обрел радость жизни. Я кардинально изменился, поменяв свое отношение к людям. Раньше мне было на всех плевать, был высокомерным и эгоистичным. А там, в лесу, мечтал о спутнике, любом, лишь бы живая душа! С тех пор, стараюсь быть ко всем добрым, и с любовью к каждому человеку…

Регулярно хожу в церковь, впервые в жизни исповедался и причастился. Делаю это, хотя бы два, три раза в год. Стал поститься, хотя бы в Страстную неделю Великого поста. Стараюсь, почти каждое воскресенье быть в храме села Калларово, который, теперь считаю – своим.

С тех событий , прошло три с половиной года…

От автора:

Сегодня Новый Старый год, (по старому стилю), 14 января 2019 года. Я зашел, в полупустой, по-праздничному уютный, вагон-ресторан. В ночном полумраке, по окнам, в такт покачивания вагона и стука колес, «веселились» разноцветными огоньками – гирлянды. Из динамиков звучала мелодичная музыка, а на столах горели свечи. За третьим столиком сидел, с виду, еще совсем молодой человек, точнее сказать, человек без возраста. Со следами не растерянной молодецкой удали и стати, которая была когда-то предметом его гордости, как залог успешности и силы. Он брюнет, с висками, подернутыми сединой. У него проницательный взгляд, прямой и не блуждающий. Наверняка, его всегда любили женщины, поэтому, его взгляд, в априори, не мог быть другим. В его движениях «улавливается» одна особенность, мимо которой не может пройти художник, – неторопливость и обязательная законченность. Некоторые называют это педантичностью; что просматривалось в аккуратно положенной салфетке, в расположении тарелочки с нарезанным лимончиком строго по центру перед собой, в абсолютном порядке разложенными приборами и в отсутствии морщинок на скатерти и лице. Ничто не может побеспокоить мира в его душе, вероятно, там раньше был хаос, сейчас же, пришло успокоение, и всё «выстраивается» как нельзя под стать. На тот момент, этот мужчина, выглядел абсолютно счастливым человеком…

И было понятно, что рассказ Антона, о злоключениях не произошёл первому встречному. В авторе Антон отличил такого же раненого и нашедшего себя, которому понятно глубоко и без лишних уточнений, почему это случилось. В начале своей жизни, до скитаний по тайге, в своем «падении», Антон постоянно понимал, что этот путь ведет его однозначно, на два метра под землю. Поэтому постоянно, ждал, искал того (чего не знал сам), что спасёт его от зависимости и вернёт в нормальное русло жизни. В лесу, Антону пришлось стать зверем, пусть раненым и тяжело переживающим свою некстати возникшую слабость, именно поэтому он был ещё не совсем потерян, и в итоге спасён…

Он не искал, кому можно выговориться или «похвастаться», какой он молодец – сумел выжить! Отнюдь, говорил об этом промежутке своей жизни, как об ошибках, которые пусть не допустит никто и никогда; он говорил о любви, в первую очередь о любви к себе, как творению Божьему…

К Антону подошел официант: – прошу, как и заказывали, – и поставив на столик тарелочку, удалился. На тарелочке парИлись, только что отваренные, три картошки в «мундирах»…

Я шут, я клоун, скоморох…

Король иллюзии, хозяин масок.

И кто скажите, объяснить мне б смог,

Что мир и так живой, и без моих красок.

А я художник, гений злой,

Все малевал свое уродство,

Писал отравленной иглой

На душах тех, в ком нет притворства.

А мир дышал, звонил в колокола…

Он цвел, он пах, благоухал цветами,

Но только мой не радовало глаз,

Если щепотки яда нет в кармане.

И вот я раб, с отравленной душой.

Мой холст – прогнил, корона спала,

Я заигрался собственной игрой,

В которой правила мне смерть писала.

Но жизнь шептала: «Встань, беги, борись!

Я верю, можешь, справишься, попробуй…»

Но я упорно брался все за кисть,

Хоть красок нет и сил сопротивляться тоже.

И вот финал, в душе осколки льда,

Изорванное сердце кровоточит.

И разве важно, чья теперь вина,

Коль жизни нет во мне, лишь клочья черной ночи…

А мир живет и движется вперед!

Он так же светел, красками насыщен,

Ведь матушке природе невдомёк,

Свою дорогу в жизни каждый, сыщет!

После чудесного спасения, Бог отмерял Антону, прожить еще пять с половиной лет. Эти года были яркими, насыщенными чудесными событиями, независимые от наркотиков…

Но, все – же пристрастие к наркотикам на протяжении многих лет, сделало свое дело. Антон любил в одиночестве бывать на рыбалке, где и случился с ним смертельный сердечный приступ.

Утро… Снег падает медленно,

На пустынные улочки Томска,

Ты идёшь тротуаром заснеженным,

Теребя нежно руку ребёнка.

Взгляд усталый, но полный надежды,

Ждёшь его, а чего же более…

Просто время и в правду не лечит

Или сердце устало от боли.

Словно вороны черные кружат,

В голове твоей страх и сомненья.

Может, он тебе вовсе не нужен

Или нет больше места терпению.

Но ведь было – же время другое,

Задыхалась от счастья стыдливо,

Иногда, и себе не веря,

Что всё может быть так красиво

Вдруг, спустя много лет, однажды,

Так же руку держа ребёнка,

Что тебя называет бабушкой,

Ты ему улыбнёшься робко.

Нежно щёку его погладишь,

Губ коснёшься слегка, игриво,

Вспомнишь всё, но махнёшь рукою,

Не напрасно ждала тебя, милый!

Основано на реальных событиях. Любые совпадения с реально живущими людьми случайны. Имена, фамилии персонажей и место событий изменены.

Если ехать не далеко, то в таком случае, путешествие в плацкартном вагоне, очень, даже «душевное мероприятие». На время как бы окунаешься в огромную коммунальную квартиру, в которой с ором по коридору бегают друг за дружкой дети. Где слышен плач грудного ребенка и сушатся им же «отмеченные», с запашком простынки. Напротив, через коридор, на боковых местах, уже не молодая пара под пахнущую дымком рыбу, приобретенную на одном из полустанков – потягивают пивко, а за стеночкой мужики режутся в карты на мелочь. В следующем купе, молодой студент декламирует трем дамам не определенного возраста свои страстные, но еще совсем «сырые» стихи. Периодически, через вагон, в белоснежном, накрахмаленном переднике, проходит официантка из ресторана, громко предлагая: «Пирожки, горячие пирожки!»…

Следом за ней неугомонный проводник с соблазнительно парящимся чаем в красивых подстаканниках: «Чайку не желаете? Горячего, цейлонского…»

Такая временная и не принужденная атмосфера, очень быстро находит людей, сближая их, до исповедания друг другу о самом сокровенном и потаенном, понимая, что этого человека видишь впервые и поэтому «изливая себя» наверняка есть гарантия, что расставшись с ним, больше ни когда в этой жизни его уж и не встретишь…

Но на этот раз, бухгалтерия родной редакции расщедрилась, и я, ее неизменный журналист – это оценил. Войдя, в по – домашнему ухоженный, без единой пылинки, уютный вагон ЛЮКС, неосознанно заопладировал. К тому же, вагон был новым и оснащен всем необходимым для поездки на дальние расстояния. Такие вагоны появились совсем недавно и позволяют путешествовать с повышенной комфортностью, даже скучно…