- Нет, это Врата Эмпирей, – быстро, четко, как на рапорте вымолвил Фидус Криптман. – Они выдернули разом всех жителей. Это ритуал. Жертвоприношение. И колдовство еще действует.

Священник обессиленно упал на колени, держась за библию как за величайшую ценность мира, как за спасательный круг, единственно способный уберечь его душу. А Берта выхватила из рук Святого Человека трубку рации и прокричала отнюдь не тише монаха, пытаясь пробиться сквозь рев помех:

- Радиальная! Радиальная! Ракетный удар! Сносите весь блок!!

Савларец тонко завизжал, Святой Человек кричал «в жопу зло!», Плакса рыдал в голос, захлебываясь. Священник хрипел и сипел, как человек, сорвавший напрочь голос. Ольга села прямо на холодный пол, не чувствуя ног. Сервитор Люкт возвышался над ней как боевая самоходная башня, очевидно Крип внес в его приоритеты защиту подносчицы.

Берта оглянулась диким взглядом и закончила почти с мольбой:

- Крушите все!!!

====== Глава 11 ======

За месяц до дня Х…

Легендарный «Ковальски» сошел со стапелей Железного кольца недавно, всего двести шестнадцать марсианских лет назад, и казался юнцом на фоне престарелых монстров, что помнили еще Олимпийский Договор. Но служба в конвоях старит преждевременно.

«Ковальски» был тяжелым транспортным крейсером, пока единственным в своем роде. «Обнаружить противника, вступить в бой, уничтожить». Такова первая и главная задача боевого корабля, для ее выполнения, причем как можно более быстрого и эффективного, «Ковальски» был хорошо оснащен. И, тем не менее, основным занятием корабля оставалась своевременная доставка груза с возможностью отпинать любого, кто покусится на собственность Марса.

Массоизмещением чуть более тридцати шести мегатонн, «Ковальски» представлял собой глубокую модификацию знаменитого типа «Лунар», предшественника крейсеров класса «Диктатор». Длиной в пять с половиной километров при диаметре всего семьсот метров на миделе, со скругленным верхним форштевнем, квадратной крейсерской кормой и ребристым глухим баком, опускающимся ниже килевой технической палубы, «Ковальски» представлялся удивительно быстроходным, подтянутым кораблем. Вид у него был весьма угрожающий.

С рождения «Ковальски» редко ходил традиционными маршрутами, и экипаж не знал иной жизни. Изначально корабль странствовал главным образом в одиночку, перевозя отдельные манипулы Коллегии, иногда эскортировал отряды из двух-трех тяжелых транспортов. Затем его перевели на совместные операции с фрегатами и крейсерами-ковчегами, а теперь «Ковальски», выражаясь метафорически, шагу не ступал без эскадры, относившейся к 14-й группе снабжения Корабельных Кузен. Но в сущности, «Ковальски» и прежде никогда не оставался в одиночестве. За ним по пятам бродила Энтропия, воплощение разрушительной гибели. Стоило ей указать логарифмом числа доступных микросостояний на Танкер Улья «Голиаф», как ближайшая звезда меркла на фоне адского взрыва солнечной плазмы; едва касалась распределением вероятностей «Гроба», как тот, надвое перешибленный вражеской торпедой, огненными росчерками входил в атмосферу в рое обломков божественных Титанов. Энтропия окутывала термодинамической диссипацией эскортный эсминец, и тот устремлялся в свинцово-сияющие глубины Имматериума, а оглушенная, онемевшая от ужаса команда молила лишь о трещине в прочном корпусе, приносящей мгновенную милосердную кончину, а не мучительную смерть от превращения в Темных в искаженном металлическом гробу.

Да, повсюду, где возникал «Ковальски», появлялась Энтропия – однако никогда не прикасалась к нему. Он был везучим кораблем, непобедимым крейсерским транспортом для которого Галактика – родной дом.

Непобедимость эта являлась, конечно, иллюзией, но иллюзией тщательно рассчитанной. «Ковальски» был спроектирован для выполнения конкретных задач в определенных условиях, а Кузни Железного кольца свое дело знали. По одному лишь внешнему виду «Ковальски» знающий магос мог определить, что этот корабль создан для Тропы Святого Эвиссера.

Так – совершенно недостойно громкого имени – назывались полтора десятка обитаемых миров (из которых развитыми можно было считать не более двух) раскиданные по рукаву, в котором можно было бы разместить три, а то и пять секторов Сегмента Ультима. Слишком мало даже для объявления региона субсектором. Один-единственный Мир-Кузня, причем далеко не самый развитый среди оплотов Адептус Механикус, полноценно снабжал все дислоцированные на Тропе силы Имперского Флота, Гвардии и Адептус Арбитрес. И хотя безжизненные, пустые звездные системы не могли послужить базой для сколь-либо серьезной ксеноугрозы, процветание давно покинуло планеты Тропы. Некогда величественные храмы, притягивавшие паломников со всего Сегмента Солар, ныне стояли заброшенными среди обветшавших, полупустых мегаполисов.

Однако через эту пустоту шел самый короткий и относительно стабильный путь, связующая нить меж Святой Террой и Сегментом Пасификус. Через Врата Огня перемещались эскадры Флота и корабли Адептус Астартес на помощь Махарии, Дониану, а также мирам Саббат.

Навигационные маяки, станции астропатов, базы снабжения – в общем, инфраструктура Империума на Тропе – не могли быть защищены привычными методами, то есть полками Гвардии, орбитальными крепостями и эскадрами линкоров. Это потребовало бы ресурсов, невообразимых и непосильных для одичавших миров Тропы. Так что даже пара старых крейсеров в руках отщепенцев или случайно вывалившийся из варпа орочий скиталец могли бы угрожать снабжению войск Империума. И грозили с удручающей регулярностью. В такой ситуации лишь быстроходный транспорт, способный оперативно оставить группу Титанов или легион скитариев на осажденную планету, становился ключевым элементом размеренной, стабильной работы транспортной артерии. И «Ковальски» давно стал одним из ключевых звеньев этой системы.

Войдмансер-капитан Вальер был достаточно опытным боевым командиром, чтобы знать цену неусыпной бдительности не только когитаторов, но и техновидцев на постах обнаружения, способных вычислить оптимальный для выполнения боевой задачи курс. «Ковальски» был наивысшим достижением Адептус Механикус после Схизмы, апофеозом желания слить воедино дары Омниссии, Бога-Машины и Движущей Силы, дабы создать совершеннейшее орудие разрушения. Великолепный боевой механизм – но до тех лишь пор, пока находился под контролем надежного когитатора, опытного капитана, и верных техножрецов, заклинающих бинарным кодом Дух Машины. Крейсер, как и любой корабль Базиликон Астры, был хорош настолько, насколько чисты и преданы Омниссии оказывались его старшие войдмансеры.

А магосы «Ковальски» в настоящий момент перереживали коллективное недоумение.

Сорок шесть часов назад один из малых кораблей эскорта XJ-9 вышел из варпа, спеша к точке рандеву, однако получил направленную передачу, которая шла верифицированным гексакодом. Приказ опустить щиты и быть готовыми к принятию груза, казалось, шел из пустоты – ауспексы фиксировали по направлению луча абсолютную пустоту на миллионы километров. Самый тщательный анализ не давал никаких результатов, в числе прочего исключались характерные для голощитов эльдар пограничные искажения.

Однако приказ есть приказ и сразу после блокировки эмиттеров пустотных щитов на приемную палубу телепортировались из ниоткуда несколько контейнеров с сигилами Кузен Марса, а также техножрец и три многофункциональных сервитора. Затем Адепт Марса передал верифицированный сигилом парламента приказ исполнять любые указания посланника и соответственно отдал указание – немедленно идти на встречу с флагманом эскадры. То есть с «Ковальски».

Техновидец-капитан разумно счел, что не стоит выяснять, почему его ауспексы не засекли иной корабль – ведь не появился тревожный груз из ниоткуда?! – и даже, на всякий случай, хотел было стереть записи в бортовом журнале, которые могли прямо или косвенно свидетельствовать о том, что передача и телепортация вообще имели место. Но вовремя одумался – стирать информацию было еретично и безнравственно! – ограничившись только многоуровневым шифрованием, так что разблокировать запись могли только на Марсе – и лишь за пару сотен лет.