- Дотуров, если не ошибаюсь? – спросил астартес, едва заметно улыбнувшись краешком губ.

- Да, – лаконично ответила голова. – Хорошо, что мне не пришлось использовать орудия «Кроновера» для нейтрализации угрозы. Траектории полета осколков рокрита при стрельбе через шесть стен трудно прогнозировать.

- Я не оспариваю прерогативу Адептус Механикус, – сообщил космодесантник. – Но мне было бы интересно поговорить с этой девочкой. После. В более спокойной обстановке.

- Разумеется, – ответил марсианин. – Укрепление союза между Марсом и Орденом Неспящих есть процесс двустороннего движения.

«Саритасы» молча забрали ребенка у Ольги, осторожно и мягко, как хорошо вымуштрованные медики. Рядом будто из ниоткуда возник старик в бесформенной робе и с белоснежной повязкой на лбу, коснулся длинными пальцами окровавленной головы малыша, затем кивнул, по очереди, астартес и женщинам. Белобронные тетки с той же осторожностью унесли младенца, сопровождаемые стариком, чьи пальцы непрерывно двигались, будто сплетая невидимую пряжу.

- Пойдем, Фидус, – пророкотал капитан. – Нам есть, что обсудить, не будем откладывать разговор.

Криптман оглянулся на чистильщиков и Шметтау. Инквизитор, все еще с пистолетом в руке, выглядел потерянно и жалко. Эссен возвышался, как обычно, глухой ко всему кроме приказов господина. Пурификаторов уже взяли в оборот их коллеги с орбитальных станций, обращаясь с явным почтением. Криптман молча отсалютовал сослуживцам по бронепоезду, те вразнобой ответили, даже Савларец.

- Твоя служба в очистке закончена, – сказал великан, перекладывая копье на другое плечо. – И есть мнение, ты неплохо себя проявил. Настолько, что сможешь опять повесить на шею инсигнию.

- Честно говоря, вы последние, кого я рассчитывал здесь увидеть.

Фидус чувствовал запредельную усталость и даже проигнорировал упоминание о вероятном возвращении на инквизиторскую службу.

- Я же говорил, было интересно, куда приведет тебя дорога трусости. Надо сказать, я приятно удивлен, в том числе и тем, что ты выжил.

- Твое решение, – Криптман перебрал в памяти события минувших дней, вспомнил смерть, ужас, огонь, войну, погибших. – Оно мне действительно не понравилось. Но… сработало.

- Я рад, – просто вымолвил космодесантник. – Но конец любого события всегда есть начало других. То, что вы совершили, велико и значимо. Однако сделанное относится к прошлому, и впереди открывается будущее.

- А… она?.. – Фидус поглядел в сторону Ольги. Девушка стояла и о чем-то говорила с Дженнифер, их окружило несколько скитариев, марсианские воины совсем не походили на охрану, скорее выполняли роль почетного эскорта.

- О ней позаботятся. И да, опережая следующий вопрос, никто не помешает вам встретиться снова, если вы оба выразите такое намерение. Однако не сейчас. И ее судьбу решать уже не тебе.

- Я думал… – Криптман вздохнул. – Думал, что поселю ее в поместье. Пусть заведует нашей фамильной библиотекой. Хорошая, предсказуемая жизнь в мире и покое, расписанная на десятилетия вперед. А все случилось… по-иному.

- Будущее никогда не отвечает нашим чаяниям, – улыбнулся астартес. – Но возрадуйся, твоими стараниями это будущее у девушки есть, пусть оно и не связано с тобой. Разве не жизни для Ольги хотел тот Фидус, что пришел однажды ко мне за помощью?

- Да, – Криптман вернул улыбку, вполне искреннюю. – Да. Этого я и хотел.

- Отлично, а теперь пройдемся. Есть, что обсудить.

*

На улице шел дождь, вернее снег, тающий по пути меж тучами и землей. Криптман даже удивился и подставил широкую ладонь с обломанными ногтями, ее быстро усеяли крошечные капли влаги. Было тепло, никакого сравнения с утренним холодом, от которого у Фидуса обморозились кончики носа и ушей.

- Да, – сказал инквизитор самому себе, в ответ на невысказанные мысли. И повторил. – Да, так и есть.

Солнце клонилось к закату. В дымном небе светились огненные следы десантных кораблей – марсиане продолжали переброску армии, кроме того, наконец, пришли в себя орбитальные войска самообороны Маяка и арбитры. Стрельба на улицах все еще продолжалась, но теперь она стала куда реже и организованнее, шел уже не бой, а скорее отстрел. В тяжелом, сыром воздухе повис едкий запах прометия и горелой плоти – специальные команды приступали к сожжению трупов, но больше всего воняла туша морского чудовища, которое сумели-таки остановить, вылив на нее буквально напалмовый ливень меньше чем за квартал от здания театра. Возможно, из-за обилия огня центр города прогрелся настолько, что впервые за многие годы здесь увидели дождь.

Мимо прошел Священник, потерянный и несчастный. Он бормотал под нос:

- Я не смог выбрать... Единственный из всех. Не смог…

- Это не страшно, – сам не понимая, зачем, сказал Фидус.

Священник остановился, глянул на инквизитора воспаленными глазами, ответил:

- Ты не понимаешь. Я пастырь душ. Я всегда должен быть первым, я факел, что светит во тьме, я зеркало, отражающее свет Императора. Но если моя паства выбирает решительно и твердо, а я колеблюсь, какой же из меня поводырь?

Монах сгорбился и пошел дальше, глубоко засунув руки в карманы. Фидус пожал плечами, двинулся в противоположную сторону, заметив, наконец, то, что искал. Вернее тех, кого искал.

Калькройт Шметтау сидел на рокритовом обломке, бесцельно прокручивая инферно-пистолет на указательном пальце, продетом через скобу. Пале снял мельту и топливный бак, в остальном же остался неизменен, как будто усталость и раны были над Эссеном не властны.

- С париком тебе лучше, – заметил Фидус, подойдя ближе. Эссен промолчал.

- Не вижу Люкта, – безрадостно хмыкнул Калькройт. – Поломался окончательно?

- Марсиане взяли на восстановление. Он это заслужил.

- Да, не поспоришь. Полезный сервитор. А что с девчонкой? – задал второй вопрос Шметтау. – Тоже наложили руку ржавоголовые?

- Я бы сказал «пригласили в гости». Впрочем, она совершенно не против, и Ольгу можно понять. Ее знакомство с Империумом было… довольно-таки односторонним.

Шметтау хмыкнул, вкладывая в один короткий выдох бездну эмоций.

- Все-таки она еретичка…

- Нет, – отрезал Фидус.

- Марсиане явились за ней? – задал очередной вопрос Шметтау. – Персонально?

- Отчасти. Они планировали на Маяке какую-то свою большую операцию. Для этого заранее была развернута группа агентов, в том числе Вакруфманн. По ходу событий жрицу перенацелили на дополнительную задачу – следить за «объектом», защищать, передать Марсу.

- Что ж, она справилась, – задумчиво констатировал Шметтау. – К нашей беде.

- Да, – согласился Криптман. – Справилась.

- А тебе… вам, чистильщикам, соответственно, грядет прощение?

- Будет решаться, – пожал плечами Фидус. – Но думаю, так и случится. Все-таки постарались мы, в самом деле, на славу. Это вполне можно посчитать Замечательным Деянием.

- Счастливый конец для всех, – вздохнул Шметтау. – Почти для всех. Не считая людей, которых со временем убьет этот чудесный малыш. Но то дело будущего… Коли ты здесь, значит, не пригодился ни марсианам, ни астартес. И ей тоже. В этой истории нет красивого финала?

- Всему есть время и место, – проговорил Фидус. – Я хотел ей помочь, и я помог. Не ради «спасибо».

- Значит, даже не поблагодарила, – утвердился во мнении Шметтау. – Наверное, обидно?

- Нет. Это… – Криптман задумался на пару мгновений. – Это скорее выравнивание баланса. Она спасла меня, я же проявил черную неблагодарность. Теперь я вернул долг и ушел, не ожидая ничего взамен.

Инквизитор посмотрел снизу вверх на Фидуса. Тот, в свою очередь, поглядел на инквизитора сверху вниз, чуть раскачиваясь с носков на пятки.

- Тебе что-то еще нужно? – безразлично спросил инквизитор, опуская голову. Грязные искусственные волосы повисли печальными сосульками, плечи опустились, фигура Шметтау отражала бесконечную усталость и опустошение. Эссен Пале неподвижно застыл рядом, как часовой, который давно забыт, но продолжает нести службу.