Судя по всему, бородатый возница принял решение, и оно точно в нашу пользу. Непонятно как прознав, что именно Грома среди нас главный, он обратился к гному:

- Тела грузим в повозку, тут через четверть мили съезд в лес есть, на вырубку, там их оставим. Лошадок же надо в лес отвести. И эту раненую тоже, сейчас верёвку достану, оттащим её. Эх, бедная. Добрая кобыла, может и встанет ещё.

- И это, - обратился он к Тихону. – Там, в кузове, жена моя больная, отравление у неё сильное, целитель нужен. Мы за тем в Орхарин и ехали. Поможете?

- Поможем, - кивнул Глава. – Прямо сейчас и займусь.

Процесс закрутился и удача сейчас однозначно на нашей стороне.

***

Рядом с местным моргом и крематорием располагалось несколько важных для жителей города зданий, а именно, больница, имперская школа начальных знаний и храм Четырёх. Можно сказать, что смерь, жизнь, знания и вера символически соседствовали друг с другом.

Перечисленные здания смотрели фасадами на довольно просторную площадку, если не сказать площадь, выйдя на которую, Евгений нехорошо напрягся, отчего-то вспомнив слова своего эксцентричного учителя фехтования:

- «Когда смерть будет рядом, мой мальчик, ты её почувствуешь. Ощущение чрезмерной близости смерти придёт с опытом, если ты, конечно, не будешь туп и заторможен. Всегда будь чутким и восприимчивым, иначе никакого опыта не выйдет. Ведь чтобы получить опыт, необходима практика, а какая практика может быть у трупа?..»

Он до сих пор гадал иногда, чем именно этот ненадёжный, эксцентричный и хитрый человек зацепил его чопорного и честолюбивого отца, заставив оплачивать свои недешёвые услуги. Возможно, его отец, который был очень неглупым человеком, стремился расширить границы мышления сына, сталкивая и знакомя сына с максимально широким типажом людей.

А может дело было в том, что Ханто, так звали бежавшего с Юга искусного мечника, действительно был уникальным мастером своего дела и мог не только хорошо махать мечом, но и учить этому других. Это точно, ведь он сделал из Евгения прекрасного фехтовальщика и научил его чувствовать ритм боя. Более того, он научил своего воспитанника умению вовремя почувствовать смертельную опасность.

Смерть точно была рядом. Она смотрела на подполковника ровно так, как он сам смотрел сейчас на распахнутые двери морга, с неопределённым любопытством. Смерть ожидала его решений, тряся в костлявом кулаке горсть игральных костей.

Из дверей морга вышла высокая стройная фигурка в дорожном плаще. Мешая ясно рассмотреть лицо, на её голову был накинут глубокий капюшон.

Вышедший из здания человек точно был женщиной, на это ясно указывали грация и фигура. И Евгений, как и сопровождающий его отряд, наверняка бы решил, что перед ними решившая покинуть здание горожанка, если бы не похожий на кокон серый тюк на её плече.

По форме и размеру тюк напоминал собой тело, да и он наверняка им являлся. Определённые вопросы вызывало и то, с какой лёгкостью незнакомка несла его на своём плече.

Оказавшись на мощёной площадке перед зданием, женщина остановилась, бросила взгляд на подполковника и десяток обступивших его латников, после чего скинула капюшон.

Грубо бросив тюк на землю, она уверенно направилась в сторону отряда, остановившись метрах в пятнадцати от мужчин.

- Леди Анита? – Евгений машинально откинул забрало шлема, поражённо уставившись на фаворитку императора.

Удивление его было столь велико, что он невольно открыл рот.

- Какая замечательная встреча, - радостно улыбнувшись, произнесла черноволосая красавица с пронзительными серыми глазами. – Я слегка переживала, что вы покинете город, но, о счастье, избавив меня от лишней беготни, вы пришли сюда лично, - произнесла она.

- Что? Что вы здесь делаете? – пытаясь собраться с мыслями, произнёс подполковник.

Нападение нежити - это серьёзно, но даже оно не смогло выбить Евгения из колеи. Однако то, что не смогла сделать нежить, с лёгкостью сделала неожиданная встреча.

А ещё Евгений чувствовал смерть. Сталкиваясь с ней ранее, он хорошо запомнил признаки её присутствия. Мурашки, холод в районе спины, бегающая по позвоночнику непонятная дрожь, скатывающиеся по разгорячённому телу обжигающе-холодные капли пота. Но откуда исходит опасность?

- В первую очередь я пришла забрать тело своей младшей сестры – это самое срочное и необходимое. Также я очень надеялась убить вас…

- Сестры? У вас есть сестра? Убить?.. – обалдел Евгений, как и растерялись окружающие его латники, которых вместе с ним имелось ровно десять.

- Да, убить, - сделав несколько шагов вперёд, улыбнулась Анита. – Вы опасны и можете стать проблемой в дальнейшем. А нам предпочтительны во власти похотливые придурки и политические импотенты.

- Ну вот, - расстроилась она, - я думала это вы проказничаете, а оказывается бедокурит кто-то ещё. Так что, прошу простить, разговоры окончены…

Образ умной, обаятельной, постоянно находящейся возле Императора женщины настолько въелся в сознание Евгения, что даже после всего сказанного, он не рассматривал собеседницу как источник опасности.

Ну ещё бы, ведь Граам II души в ней не чаял, а за её безопасность отвечало в том числе и Особое управление.

Спасло подполковника то, что сопровождавшие его люди оказались менее зациклены на образах.

Анита, с нечеловеческой скоростью сорвавшись с места, бросилась в сторону Евгения и его отряда. Двое плечистых латников, которые и до этого отвечали за безопасность своего командира, среагировали вовремя и, задействовав увеличивающие силу и скорость боевые навыки, выскочили на перехват.

Всё произошло быстро. Женщина, одной рукой отбив направленное в её голову лезвие двуручного меча, второй перехватила древко внушительного размера секиры. Вырвав её из рук латника, как взрослый отбирает у ребёнка палку, она, отпрянув, увернулась от тычка меча.

Перехватив секиру двумя руками, Анита, атаковав, буквально смела двоих защитников.

«Этого просто не может быть», - отшатнувшись, вскрикнул про себя подполковник.

В следующее мгновение в его нагрудник ударил вероятно стенобитный таран. И здесь бы, пожалуй, Евгению Ардону пришёл конец, если бы в последний момент лезвие секиры не парировал один из его подчинённых. Действие это достойного результата не принесло, разве что отбросило латника, но всё же оно смогло поглотить весомую часть предназначенного подполковнику импульса.

Пролетев метров пять, Евгений тяжело грохнулся спиной на каменное покрытие площади. В глазах на пару секунд потемнело. Усилием воли взяв себя в руки, он приподнялся и обнаружил, что на нагруднике его мифриловой кирасы имеется солидная вмятина, а выпавшая из руки адамантовая сабля лежит в нескольких метрах на земле.

Взглянув на Аниту, подполковник ошеломлённо узрел, как та с нечеловеческой ловкостью и силой раскладывает его закованных в латные доспехи подчинённых. Лучших, через одного владеющих боевыми навыками парней.

Вероятнее всего в приоритете у женщины находилось именно убийство подполковника, так как стоило ей раскидать латников, как она, не спеша добивать раненых, бросилась к вознамерившемуся встать Евгению.

Наконец, придя в себя и приняв происходящее, мужчина собрался, активировал «поле определения» и вложил всю имеющуюся волю в стремление выжить.

Подскочив, Анита опустила лезвие секиры на лежащего.

Оттолкнувшись рукой и чуть не сорвав при этом плечо, Евгений вытолкнул себя в положение стоя, в последний миг уйдя от размашистого удара секирой. Разминувшись с целью, лезвие выбило чёрную мраморную крошку, расколов каменный блок мостовой.

«Я не успею, она слишком быстрая!» - с ужасом подумал мужчина, не видя Аниту из-за положения тела и закрытого шлема, но ощутив, что противник уже вошёл в границы «поля».

Смерь бросила кости. Выпала близкая к чуду удача.

В грудь Аниты вонзилась большая массивная стрела с похожим на зазубренный гарпун наконечником. Вес и останавливающая сила боеприпаса оказались столь велики, что её отбросило назад. Однако она не упала, а проявив чудеса ловкости, сделала сальто назад и, погасив удар, приземлилась на ноги.