За выдающийся подвиг и высокое воинское мастерство наводчику Ивану Тимофеевичу Любушкину было присвоено звание Героя Советского Союза, и остальные члены экипажа тоже получили награды»[42].
В описаниях боев экипажа Д. Ф. Лавриненко ноября 1941 г. механика-водителя Федотова уже не было. Если доверять воспоминаниям Д. Д. Лелюшенко, Федотов был ранен в начале октября, так, что ему пришлось выйти из боя. Значит и в Серпухове он был со свежим ранением, не в медсанбате, как следовало бы ждать. В присутствии Федотова в составе экипажа Лавриненко можно усомниться. Впрочем, известны случаи, когда во время Великой Отечественной войны раненые бойцы и командиры оставались в строю и продолжали вести бой.
Автомобильный и железнодорожный мосты через Оку в Серпухове.
В 4-й (1-й гвардейской) танковой бригаде служил сержант Иван Семенович Борзых 1904 или 1908 г. р. Он имел награды: медаль «За отвагу» и орден «Красной звезды». И. С. Борзых пропал без вести в бою 16 июля 1944 г[43]. В 1943 г. он служил номером в орудийном артиллерийском расчете в противотанковой истребительной батарее бригады, а в 1944 г. санинструктором в той же бригаде. Очевидно, именно он и был членом экипажа танка Д. Ф. Лавриненко 19 октября 1941 г. В приложении дана его краткая боевая биография.
Трое из четырех членов экипажа Д. Ф. Лавриненко 19 октября 1941 г., скорее всего, погибли смертью храбрых на фронтах Великой Отечественной войны (Д. Ф. Лавриненко, И. С. Борзых, И. Бедный), о судьбе Федотова данных нет. В списках потерь в ЦАМО РФ двоих членов экипажа танка (Федотова и Бедного) найти не удалось.
Документы учета потерь личного состава 1-й гвардейской танковой бригады 1941-го года свидетельствуют о том, что учет велся неудовлетворительно. Так, Д. Ф. Лавриненко присутствует в двух списках потерь, как пропавший без вести по Западному фронту, хотя погиб он, по воспоминаниям, на глазах у своего командира[44]. Личные данные Д. Ф. Лавриненко записаны в списках потерь с ошибками: неверно указано название станицы, из которой он был родом, и номер танковой бригады, где он служил. То же и с учетом потерь по двум другим членам экипажа – Бедному и Федотову.
Состав экипажей танков постоянно менялся. Федотов около 5–8 октября 1941 г. был в экипаже Любушкина. Бедный 3 октября 1941 г. был в экипаже Капотова, а 17 октября-18 ноября 1941 г. в экипаже Лавриненко. Борзых присутствует в списке экипажа Лавриненко только 17–20 октября 1941 г. На фото в газете «Правда» за 24 октября 1941 г. экипаж в составе Лавриненко, Бедного, Борзых, Федотова присутствовал в таком составе в последний раз (читать ниже).
Танк Д. Ф. Лавриненко прибыл в Серпухов в дневное время, так что все танкисты сразу же смогли зайти в работающую парикмахерскую. Момент приезда в Серпухов и посещения парикмахерской подробнее всего описан в еще одной компиляции из воспоминаний М. Е. Катукова, в изложении сотрудников Серпуховского музея. Статья музейных сотрудников «Бой экипажа Лавриненко у Высокиничей 19.10.1941» представляет собой дополненное повествование М. Е. Катукова об этих событиях. Дополнения музейных сотрудников (краеведов) касались локализации места пребывания экипажа в Серпухове, а также локализации места боя.
Вот одно из дополнений: «Утром 19 октября, переправившись по мосту через р. Оку, танкисты достигли Серпухова. Лязгая гусеницами, танк двигался по улице Московской, проехал через площадь III Интернационала (ныне площадь им. Ленина), продолжил движение по ул. Московской и проехал прямо под окнами городской комендатуры (дом № 26, в этом здании на первом этаже в то время располагался и призывной пункт). Проехав перекресток с ул. Ворошилова танкисты увидели в прифронтовом городе работающую (в доме № 10) парикмахерскую»[45]. Далее описывается сцена, известная по воспоминаниям М. Е. Катукова, приглашения экипажа танка на разговор к военному коменданту Серпухова, а после снова дополнение: «Танкисты, молча, поднялись с кресел, вышли из парикмахерской и быстро заняли свои места в боевой машине. Механик-водитель Бедный подал «тридцатьчетверку» назад и лихо повернул из-за угла здания к дверям городской комендатуры. В этот момент Бедный через открытый люк увидел между танком и зданием перепуганную женщину с ребенком на руках, надавил на тормоза и прикрикнул ей – «Ну, что же ты, мамаша, с ребенком под танк лезешь?!» Женщина (Куракова Г. К.) перепугавшись, решила, что ее – «чуть не задавили пьяные танкисты!» На самом деле танкисты были уставшими. Экипаж танка был измотан сложной дорогой и двое суток люди провели без сна»[46].
Серпухов. Вид на здание на площади III-го Интернационала (сейчас – пл. Ленина), где, предположительно, размещался штаб начальника гарнизона Серпухова 18 октября 1941 г. Фото конца 1940-х – начала 1950-х годов. Фонды СИХМ. КП 7073.
Эта вставка содержит указание времени прибытия Д. Ф. Лавриненко в Серпухов (утро 19 октября), хотя никакие доказательства тому представлены не были. Это время и дата опровергнуты приведенными нами выше расчетами. К сожалению, авторы данного эссе не упоминают, откуда взялась свидетельница, и насколько ее воспоминания могут относиться именно к танку Д. Ф. Лавриненко, а не к какому-либо другому танку из состава 4 тбр или иной танковой части, проезжавшей в октябре 1941 г. через город. Так или иначе, вставки содержат указания на места расположения парикмахерской, где могли стричься танкисты (ул. 1-я Московская, д. 10) и комендатуры, из окон которой танк мог быть замечен П. А. Фирсовым (ул. 1-я Московская, 26). На фотографиях площади III Интернационала начала 1920–1930-х годов, впрочем, есть и другая парикмахерская, которая находилась прямо через улицу от комендатуры, на углу площади и 2-й Московской улицы. Одно ясно, что к 1941 г. в районе площади были парикмахерские и в них могли стричься люди именно 19 октября.
Время работы всех городских предприятий, в том числе и парикмахерских, в военное время устанавливалось ежедневно с 7 до 19 часов[47]. В этом промежутке времени Д. Ф. Лавриненко должен был появиться в Серпухове 18 октября 1941 г.
В повествовании М. Е. Катукова и всех его компиляторов одним из ключевых событий является встреча танкистов в военной комендатуре города Серпухова с комбригом Фирсовым. Во время встречи П. А. Фирсов просит лейтенанта Лавриненко участвовать в рейде для отражения атаки немцев на город Серпухов. Здесь надо обратить внимание на то, что Д. Ф. Лавриненко добровольно вошел в подчинение комбрига Фирсова, нарушая ранее данный ему приказ М. Е. Катукова двигаться на Кубинку. Военный устав 1939 г. (ПУ-39) обязывает подчиняться последнему приказанию старшего по званию (ст. 93). Но без санкции непосредственного командира П. А. Фирсову изымать танк было нельзя. 4-я танковая бригада перемещалась из под Мценска на Волоколамское направление по личному распоряжению И. В. Сталина, а Д. Ф. Лавриненко должен был об этом знать и предупредить П. А. Фирсова. По уставу лейтенант Лавриненко должен был оповестить своего непосредственного командира (командира танковой роты, батальона, полка, бригады) о том, что ему поставлена новая задача. Командование 4-й танковой бригады о привлечении танка Д. Ф. Лавриненко для выполнения специального задания под Серпуховом заранее оповещено не было. П. А. Фирсов, не предупредив М. Е. Катукова, привлек танк из его бригады и использовал его в своих целях. Таким образом, П. А. Фирсов и Д. Ф. Лавриненко нарушили устав РККА. Снимая танк с маршрута, рисковали оба.
