— Есть кое-кто на примете. Астория и Дафна Гринграсс, Пэнси Паркинсон, думаю, кто-то из Селвинов и Розье тоже найдут несколько симпатичных девчушек для продолжателя славного рода.
Поттер поежился и только сейчас заметил на себе пристальный взгляд проницательного Люпина. И в этом внимательном взгляде Гарри прочитал всё, что боялся увидеть в себе, спустя много лет: сожаление об упущенных возможностях, боль от постоянного отсутствия любимого человека рядом и тотальное, безграничное одиночество, даже рядом с тем, кого любишь. Так выглядели те, кто не был до конца счастлив.
— Наверно, нам пора, Гарри.
Люпин мотнул головой в сторону Сириуса, запрокинувшего голову и следящего за тем, как Хедвиг ходит по балкам, под потолком.
— А знаешь, что я тебе скажу, Гарри, хоть я и не твой крёстный и не имею столько опыта и знаний, как он. Но, я тебе советую не задумываться о наследнике Малфоев. Я связался с таким наследником когда-то, очень давно. И видишь, как мы живем. Ни семьи, ни детей, но самое главное — мы даже не можем признаться что существуем.
Огромный, липкий ком подкатил к горлу, подталкиваемый огневиски и отвращением к самому себе, и Поттер сглотнул. Глаза его защипало и стало невыносимо мерзко от своей наивности. Никто из волшебников такого круга не признается в том, что его род загнется только потому что ему больше нравятся представители своего пола. Вот, например, ходило множество слухов о младшей дочери Бёрков. Да что слухов, “Пророк” печатал колдографии с молодой волшебницей и ее “подругой” раз пять, не меньше. Но вот, пришло время, она вышла замуж и родила уже троих. От мужа или нет, кто признается, только семейное дерево Берков, да семей, которые с ними в родстве, могли раскрыть эту тайну. Но все были свято уверены, что детишки от мужа, слишком уж были похожи на него. И, в глазах общества, лесбийская спесь пропала. Женщина превратилась из бунтующей лесбиянки в примерную мать семейства с тремя детьми. Только подружки всё так же вились за ней. Но, это уже другой разговор. Наследники были рождены, а значит, теперь от нее уже ничего не могли требовать.
— Можете воспользоваться камином наверху, — хозяин кивнул на неприметную дверь за стойкой и Римус с благодарностью кивнул. Аппарировать с пьяным Сириусом он, видимо, не хотел. Когда за гостями закрылась дверь, ведущая в апартаменты, над баром, Гарри выдохнул. Внутри бара уже никого не было. Чжоу сбежала домой, Хедвиг вылетела в приоткрытое, специально для нее, окно и впервые за долгое время что-то противно заныло у парня в груди.
И через полчаса, уже стоя возле огромного окна своих апартаментов, он увидел, как, и без того темное небо, почернело, заволокло тучами и ветер погнал их дальше от города. Он едва успел подумать, что сейчас польет дождь, как в тучах сверкнула зарница, на мгновение ослепив, а затем оглох, от тяжелого раската грома. Ночь подходила к концу.
========== Часть 6. Драко ==========
После встречи с Сириусом и Римусом отпустить свои мысли стало еще сложнее. Но и продолжать думать о случайном сексе не было смысла. Конечно, в жизни разное бывает. Кто-то может спокойно менять партнеров, не задумываясь, другие же, не могут забыть одного единственного человека, думая о нем всю жизнь. Гарри не мог сказать что он из тех, кто влюбляется раз и на всю жизнь, в конце концов, у него были влюбленности и раньше. Пару симпатичных девчонок в школьные годы, парень уже по окончании школы и несколько попыток завести отношения то с тем, то с другим полом. У него не были ни типажа человека, который мог понравиться, ни типичных черт, которые он бы искал в других людях. Когда он влюбился в Чжоу где-то на четвертом курсе школы, ему нравилась вся она: ее красота, независимость, милая улыбка. Когда он влюбился в Луну Лавгуд ему нравилась ее странность, легкая безуминка и совершенно невероятные глаза. Каждый новый человек, появившийся в его жизни, нес в себе совершенно разные качества и формировали такого Гарри Поттера, который сейчас стоял за стойкой бара и улыбаясь рассматривал забитый зал.
Гарри дал Чжоу выходные в надежде, что ему удастся погрузиться в работу и не пытаться разгадать головоломки старых семейств, о которых постоянно теперь твердил Сириус. Видимо, они с Римусом успешно сложили один к одному и теперь крестный присылал сову за совой, отчитываясь о новостях, касательно семейства Малфой.
“Чертов белобрысый папаша заказывает костюм в том же ателье, что и я. И когда мы разговорились с хозяином ателье, за бокальчиком хорошего огневиски, он сказал мне, что старая белая крыса собирается на бал к министру. Вместе со своей женой и сыном. А значит, слухи о том. что сын уехал работать к черту на рога, всего лишь слухи.”
Его сообщения отличались настроением и были абсолютно точно ненормально противоречивыми. Чаще всего он присылал сов ближе к обеду.
“Встретил Беллу в Гриттносе, она была со своим ребенком и выглядела просто невозможно красивой. (как же иначе, в нашей семье все отличаются красотой.) Если честно, я даже не смог понять, что передо мной отпрыск семьи Блэк, абсолютно точно, кровь Лестрейндж поборола наши благородные гены. Но, я не об этом, Бэлла сказала, что молодой Малфой решил работать помощником какого-то зельевара в какой-то глуши. Не думаю, что стоит о нем задумываться, мой дорогой Гарри ”
Видимо, Римус имел какое-то отношение к части писем, потому что, некоторые заканчивались вполне обонадеживающе.
“Белла встретилась с Нарциссой и, насколько я знаю, они обсуждали, возможную женитьбу сына Нарциссы. (до сих пор не могу понять почему она выбрали именно это имя для своего сына, было столько прекрасных вариантов, но, видимо, эта летучая мышь-альбинос, заставил ее остановиться на этом варианте.) Не знаю, имеет ли смысл планировать свадьбу для человека, живущего в другой стране. Как ты думаешь?”
Активность Сириуса пошла на спад, спустя какое-то время. Совы прилетали всё реже и в конце концов, у Гарри перестало колотиться сердце, при виде каждой подлетающей птицы. Он уже перестал ждать и писем от Сириуса со сплетнями и подробностями жизни Малфоев. И, честно говоря, уже не ждал какого-либо письма от Драко. Мало ли у него было таких вот вечеров в баре. Очередная огромная сова влетела в открытое окно бара и по-хозяйски уселась на стойку. Хедвиг неодобрительно щелкнула клювом и протопала к гостье, придирчиво инспектируя. Они уселись друг напротив друга и какое-то время молча перемигивались, глядя друг на друга, пока черная сова не ухнула и не протянула лапку с письмом. Гарри отвязал письмо, протянул совиное печенье, но вместо того, чтобы взять угощение, птица молча развернулась и улетела. Это немного смутило парня. Птицы Сириуса никогда не отличались принципиальностью и всегда были готовы съесть всё, что им предложат. В этом они, как считал Поттер, были похожи на своего хозяина. А такого прелестное создание мог себе позволить только донельзя претенциозный Сириус Блэк.
Поттер вскрыл конверт, достал почтовую открытку и в удивлении замер, рассматривая колдофото на открытке. Сначала картинка была будто закрыта рукой и можно было видеть изрезанную линиями ладонь, постепенно рука удалялась и на одном из пальцев руки было заметно массивное кольцо. Он мог бы дать голову на отсечение, что это перстень семьи Малфоев, но, конечно же, никаких никаких доказательств этого не было, кроме, разве что, интуиции. И, когда рука исчезала из поля зрения, взгляду открывалось огромное, величественное здание в готическом стиле. Было заметно, как шевелятся стебли растений перед зданием и немного раскачиваются ветви деревьев. А больше ничего, просто здание и тонкие пальцы с кольцом, в самом начале. Парень перевернул открытку, чтобы проверить свою догадку, но там ничего не было написано. Ни слова, только аккуратная буква D с точкой в конце. Точка была немного больше, чем ей стоило быть и на мгновение Гарри показалось, что тот, кто подписывал открытку, раздумывал о том, чтобы написать что-то еще, но не стал. Из предосторожности или из нежелания — неизвестно. В этот же вечер он сделал копию этой открытки, только здания, без руки в начале и отправил Гермионе, в надежде, что она сможет сказать, что это за место и где оно находится. И он не ошибся, через час пришел ответ:
