========== Их история ==========
Амара бережно поправляет свитер на влажных после душа плечах, наливает кружку своего нового любимого напитка и садится на диванчик, подтягивая к себе скрещенные ноги. Рядом разваливается Зейн, подпирает голой пяткой журнальный столик и непрерывно комментирует ЭХО-новости, а затем и фильмы, выведенные на стену проектором. Умолкает только, когда посасывает бутылку уже своего любимого напитка. Амара поглядывает на него искоса и задумывается, почему его поведение не раздражает её, и находит несколько своеобразных доводов.
Он прямолинейный.
В сражениях он неостановимая машина-убийца, извергающая из себя помимо морозных снарядов ещё и отборную ругань. Вторая, быть может, не была столь смертоносной, но в некоторых случаях выводила из равновесия туповатых бандитов и зазнавшихся бойцов Maliwan, а также звучала на редкость — причудливой из-за плавающей в шторм интонации, — уместной, точной.
— Эт те за Майю, херила!
Эта фраза говорила многое, мало того, что учила новой вариации слова «член».
Во-первых, конечно же — ненависть к паразиту, наклянчившему способности помешанной сестры. Вёрткий парящий огрызающийся выродок бросался яркими сгустками энергии от поглощённого эридия, всепроникающими сферами а ещё тем, названию чему не придумали. Ко всему прочему, он окружил себя силовым полем, поглощающим весь стихийный и нестихийный урон, какой выплёвывали перегревшиеся стволы Искателей. Только совместными усилиями со стиснутыми зубами, превозмогая боль от вражеских снарядов и игл ракков, за каким-то лядом прилетевших в место скопления чудовищной энергии, которая поднимала на теле не только волоски, но и сотрясала внутренности, Искатели одержали верх над тем, кто назывался Троем, ставшим историей. И не самой нравоучительной.
Зейн тогда устало дыша, как и все, но в его случае по причине более серьёзной (без очевидного указания на возраст), подошёл вплотную, пнул согнутый продырявленный труп и добавил в нём ещё несколько дырок. Никто не был против.
Во-вторых, ненависть к себе, разделяемую в полной мере каждым Искателем, возможно даже безэмоциональным З4ЛПом. Сражение с Буяном под станцией Аполлион впервые отняло у них столько сил, несмотря на поддержку опытной сирены, Майи. Храм-тюрьма рушилась под весом ревевшего древним бомбардировщиком чудовища из Хранилища, исторгавшего из деформирующейся пасти слепящие лучи прожигающей энергии, и словно этого мало, с эридианских станций цифростроения к нему на помощь прибывали новые Стражи. Сражение затягивалось и грозило длиться до полного истощения Искателей, не уверенных в том, что им удастся загнать неутомимое чудовище.
Однако Зейн сам состоял из энергии, помогающей ему избегать большинства губительных атак и жалить — своими, при помощи обожаемой техники; Моуз задействовала замораживающие пулемёты на своём Железном боевом товарище, замедляя цель; у З4ЛПа в кармане нашлись голодные ракки, в свирепости не отстающие от ручного скага с имплантами. Что до сирены Амары, то она бросила в бой то, что оттачивала в себе с малых лет и привыкла пользоваться в любом подходящем случае. Она опустила на Буяна мощные энергетические кулаки и добавила собственными, в конце концов вынудив жалобно завопить и распасться в лучах ослепляющего света опасное чудовище.
Радость Искателей стала более видима с перспективой наконец подтвердить свой статус и ограбить Хранилище. С приклеенными на лицо улыбками и шутя они неторопливо исследовали эридианский зал, но безусловно с более пристальным вниманием они исследовали оружие и артефакты.
Амара, прислушивавшаяся было к обеспокоенным вибрациям за пределами портала, быстро вернулась распределять трофеи вместе с напарниками, уверявшими её в том, что с Майей и проникшей без разрешения в Храм безголовой ученицей-зачеркнуто-бунтаркой Авой ничего не случится. Одна другую и накажет, и предотвратит любые новые неоправданно рискованные действия при необходимости.
Приклеенные улыбки Искателей в одночасье слетели с лиц, стоило переступить порог портала и увидеть, какую цену они заплатили своими промедлением, алчностью и развеселённостью. Амара и так тянула губы нечасто с недавних пор, предпочитая искренность натянутой фальшивости для СМИ, с тех пор же она как будто вообще разучилась улыбаться.
Смерть Троя, хотя вернее сказать, страсть говорящей посредством Зейна мести, вернула ей эту способность.
Зейн разрешает больше своей наглости, когда замечает, — а он очень замечательный мужчина даже с одним глазом! — что его не слушают, и повышает голос, добавив для верности тянущуюся змеёй к шее Амары руку. Она давит довольную улыбку, сбивает дыханием вьющий пар над чашкой и медленно потягивает чуть остывший напиток.
Он раскованный, хотя, вернее сказать, беззастенчивый.
На подступе к Собору Божественных Близнецов, близ древней сточной трубы, на равнине, изрезанной игольчатыми ограждениями фанатиков, Зейн Флинт пропустил мимо несколько багги с Налётчиками и бойцами Алого Копья вперемешку, отсалютовав им, вобрал взглядом отражение в небольшом пруду и принялся раздеваться. Моуз с Амарой одновременно задались одним вопросом и только подняли указательные пальцы, как угадали его намерения, оценив потасканный, потный и измазанный в крови внешний вид лощёного красавчика. Гораздо более интересным для размышлений стал вопрос о происхождении здешней лужи, если учесть отсутствие на Пандоре дождей и других осадков. Но Зейна не тревожили эти вопросы. Он не бывал в душе несколько дней из-за непрерывных боевых действий, развернувшихся сперва в Бритве Дьявола, затем в Твердыни Конрада и Шраме Пескоструя. Всё с момента спасения Патриции Таннис тянулось одним бесконечным тяжёлым днём, хотя по факту их прошло несколько. Вся накопленная грозная мощь фанатиков близнецов давала максимальный отпор, оберегая священное место, но именно благодаря упрямству в ущерб гигиене и отдыху Искатели разыскали усилитель, доставили его к Таннис и «перепрограммировали» турели DAHL с помощью её сиреноволшебства. Тем самым проникнув ближе к ненавистному дуэту мозгопромывателей. Последние на практике оказались более способными и хитрыми, чем говорили их чудаковатые внешность или претенциозное поведение. Что более важно, там, где они устроили логово, поглощая центнерами собранный руками последователей эридий, полно камер, а Зейн Флинт не хотел попасть на экраны неряшливой шестифутовой стройной фигурой с кишочками и селезёнками всюду, где ни посмотреть.
— Член стаи прихорашивается к финальной битве! Полагаю, у тебя есть немного времени, прежде чем союзники зачистят мост.
Понимающий тон З4ЛПа позволил Искательницам расслабить плечи и выдохнуть, он прав. Только вот следом раздались взрывы, и вдалеке полетели куски заграждений и кричащие тела, безусловно точно говоря о срочности выполнения возложенной на союзников задачи. Зейна это волновало так же, как и вероятность подхватить заразу в грязном пруду.
— Вам бы тож` подмыться, девчули, — заявил он нахально, одновременно зажимая кнопки на технологичных сапогах. Замок поддался через пару секунд и освободил прелые ноги. — Смотритесь так се.
Девушки разом нахмурились и стали спорить о долге, чувстве такта, брезгливости, не позволяющей им близко подходить к тому, что могло быть в равной степени канализацией и местом сброса отходов похуже. А потом посмотрели на то, как «чудо в трусах» начисто вытерло кровавые подтёки и вздрогнуло от попадания грязи в раны, оставили глаза на стройном почти безволосом длинноногом теле, возвращающем знакомый бледный вид, переглянулись и сбросили верхнюю одежду. Решимость остановила их на условном бережку, выше колен они не заходили.
Усмехнувшийся Зейн подплыл поближе к Амаре, состроив самую обаятельную мордашку.
— Не передумала узнать вкус этьх губ перед началом конца? — И показал на них мельком, будто общался с умственно отсталой. — Вскорь наши пути разойдутся.
Предложение означало, что он принимал в расчёт неудачи прошлых попыток, царапающих его эго. Амара, в свою очередь, изобразила самую хмурую мордашку и устало вздохнула.
