– А может, и не надо? Вон у тебя экзамены на носу.

Забегая вперед, надо сказать, что Алина поступила в институт. Сдав основные экзамены на четверки, она все равно прошла по конкурсу – Новгородцеву уже знали. Она была надеждой юниорской сборной. В институте, где она в будущем должна будет появляться только на экзаменах, бережно относились к олимпийским надеждам. После экзаменов Алине было немного стыдно – она сильно не напрягалась и даже не волновалась. «Ну, провалюсь, тогда буду поступать на следующий год!» – думала она. В ее голове были только сборы и соревнования. Главным был спорт и достижения в нем. Но это все произойдет в начале июля. А пока был только июнь, и Елена Владимировна с Алиной, проснувшись на следующий день рано утром, решили не вызывать такси, а добраться до квартиры «своим ходом».

Они вышли из гостиницы, прошагали до улицы Ленина и по Большой Пушкарской добрались на Каменноостровского проспекта. Этот путь предложила именно Елена Владимировна. Она хотела, чтобы они вышли на проспект в таком месте, чтобы у Алины дух захватило. Так оно и случилось. Большая Пушкарская тоже была внушительной, но все же она не могла сравниться с площадью Льва Толстого. А именно там они свернули с Большой Пушкарской на Каменноостровский проспект.

– Красота какая! – воскликнула Алина, оглядев площадь.

Елена Владимировна польщенно улыбнулась. Словно она была владелицей всего этого архитектурного великолепия. Она втайне мечтала, чтобы ее дочь поняла и полюбила этот город.

– Да, это потрясающее место, а мы пройдем туда дальше, там много красивых домов.

– И квартира, которую мы смотрим, может быть в таком доме?

– Нет, она в доме, который построили в пятидесятых годах. Он большой, с лепниной и башенками. Так называемый сталинский ампир. Раньше там коммуналки были. Но потом их выкупили, расселили, и теперь там в основном отдельные квартиры.

– Тоже хорошо. Знаешь, я бы не хотела жить в таком доме, как у Ирки Кузнецовой.

– Увы, такие дома в Красноярске строили как временное жилье. Но люди так и остались там жить. Или кто-то переезжал в новый хороший дом, а кто-то вселялся во «временный».

– У них ужасно – и в подъезде, и на лестнице.

– Как тебе уже сегодня рассказали, в Петербурге есть страшные подъезды в красивых старых домах.

– Даже не верится, что в этом доме может быть так, как у Кузнецовых. – Алина показала на знаменитый «Дом с башнями».

– Словно средневековый замок, да? – сказала Елена Владимировна. – Впрочем, тут сочетание стилей. Готика, романский стиль… Одним словом, эклектика…

– А здесь живут?

– Здесь театр сейчас, офисы, люди тоже живут.

– Повезло…

– Знаешь, если квартира, которую мы идем смотреть, окажется хорошей, нам тоже повезет. Видишь ли, этот дом стоит на Черной речке…

– На Черной речке? – переспросила Алина.

– Ну да… Место известное…

– Почему? Чем известное? – переспросила Алина.

Елена Владимировна даже остановилась. Она секунду молчала, а потом осторожно спросила:

– Ты не знаешь, что случилось на Черной речке?

– Ну… – протянула Алина, – что-то слышала…

– Алина, а что ты слышала? Не припомнишь?

Новгородцева честно постаралась, но ничего не вспомнила. Хотя чувствовала, что это название с кем-то или с чем-то связано. Елена Владимировна даже покраснела, ей казалось, что дочь ее разыгрывает.

– Алина, вообще-то вы должны были это в школе проходить. Классе в пятом, шестом.

– Наверное, проходили, но я могла быть на сборах, на соревнованиях.

– Алина, в пятом или шестом классе у вас не очень много сборов было. Соревнования проходили, да… И все же ты читала учебник, отвечала у доски, писала контрольные и тесты.

– Мама, я помню, что это с чем-то связано… но вот с чем… А потом, в пятом классе у меня самый трудный год в секции был. Помнишь, я вдруг толстеть стала, у меня результаты снизились…

– Алина, какие результаты? В пятом классе у вас все было на уровне самодеятельности… – горячась, воскликнула мать.

– Это у них так было…

– У кого? – не поняла Елена Владимировна.

– У остальных. А у меня все серьезно было. Я тогда из штанов выпрыгивала, чтобы поехать на школьную олимпиаду.

– Слушай, у тебя ведь по литературе пятерка была в том году? Я же помню.

– Да, а по русскому чуть «пара» не случилась. Но потом пожалели, дали тесты написать еще раз…

– И поставили четыре… – закончила за нее Елена Владимировна.

– Да, так что все хорошо…

– Алина, на Черной речке на дуэли был убит Пушкин. Александр Сергеевич.

– «Закатилось солнце русской поэзии!» – подхватила Алина радостно. – Вот помню эту фразу, а про Черную речку – нет. Наверное, я тогда была на сборах.

– Кошмар… – в совершенном отчаянии прошептала растерянная Елена Владимировна.

– Мам, да что стряслось? – удивилась Новгородцева.

– А когда была Полтавская битва?

– Понятия не имею, – пожала плечами Алина.

– А буржуазная революция в России?

– В 1905 году, – довольно ответила Новгородцева.

– Отлично, – кивнула Елена Владимировна, – но как не знать про Черную речку?!

Алина пожала плечами:

– Мама, теперь я запомню. Понимаешь, я не могу знать все.

– Дочка, есть культурные коды. Бывают коды национальные. Они должны быть у каждого человека, который живет на этой земле. Алина, я даже боюсь спросить, кто написал «Муму»?

– Тургенев. Про это даже анекдот есть…

– Ах, если анекдот…

– Мама, слушай, давай больше не будем на эти темы разговаривать. Мы поссоримся. Понимаю, тебе не нравится, что я такая необразованная. Но это же не только моя вина!

– Что?! – Елена Владимировна в изумлении уставилась на дочь. Казалось, этот день будет полон открытий.

– Ты глаза так не округляй… Когда ты сердилась, ты всегда так делала, а я терпеть этого не могла. Приедешь из интерната на два дня, а ты обязательно с такими глазами по дому ходишь. Вот я и не понимала – за что ты сердишься. Меня же вообще не бывало дома. Я же все время в интернате.

– Алина, но по-другому нельзя было. У нас же в деревне только четырехлетка…

– Да знаю я. Но почему вы сюда не переехали?

Теперь Алина стала сердиться.

– Ты посмотри! – Она повела рукой, словно хотела обнять всю эту площадь Льва Толстого.

– На что посмотреть?

– На этих ребят! Понимаешь, они тоже могут не знать про Черную речку…

– Не могут не знать… Каждый культурный человек в курсе, что это такое… А моя дочь – не знает! Мы с отцом даже не могли себе представить, что такое возможно!

– Хорошо, я плохая… Но что я видела? Нашу деревню. Красноярск.

– Огромный город, в котором есть все – библиотеки, музеи, театры… Было бы желание поинтересоваться этим всем.

– Так почему вы с папой ни разу не сводили меня в театр? Или не записали в библиотеку?

– У нас книг в доме больше, чем в любой библиотеке. Что ты читала?

– То, что ты мне рекомендовала, – парировала Алина.

Елена Владимировна с укором посмотрела на дочь:

– Алина, мы с отцом работали. Но мы всегда читали и вслух обсуждали книги, фильмы, музыку. Ты же все это могла и должна была слышать.

– Я была занята, – спокойно ответила Алина, – я забыла про Черную речку, но я изучила анатомию конечностей человека. Я знаю все про сосуды человека, про его возможность дышать. Про то, как пробежать на лыжах дистанцию и не упасть в обморок на финише. Правда, это не всегда помогает. Мама, я очень много знаю. Ты даже не представляешь сколько. Но ответь все же, почему вы не уехали? Понимаешь, живи я в этом городе, я была бы другой. Кто знает, может, все сложилось бы иначе. И отец дольше бы жил.

Алина перевела дух, а потом продолжила:

– Мама, я читала. Но мало и только то, на что хватало сил. Я была в других городах, но я не видела их. Только спортивный зал, бассейн, лыжню. И падала без сил в конце каждого дня. Я знаю все про травмы и стертые ноги. Мама, я видела тренировки с одиннадцати лет. И зимой, и летом. И еще я знала свою цель – одну-единственную. Победить. Не важно, на каком соревновании и на какой дистанции. Победить – это было и остается самым главным. Мама, у меня всегда есть цель. Но она появилась, наверное, потому, что я ничего не видела и не знала – только деревню, лес, поля в снегу, реку. Меня питало только это. Я не видела и не представляла возможностей. А природа дарит силу. Она придает твоим планам размах. Я навсегда запомнила, как пробежала на лыжах свою первую дистанцию. Понимаешь, я бежала, и мне казалось, что я мчу по нашему полю. От дома до леса. И сколько раз я это делала! Представляла, что это соревнования. Знаешь, я, наверное, не очень волевой человек. Я выбрала себе то, что мне по силам. А это спорт. Где надо быть стратегом, но вовсе необязательно быть интеллектуалом.