Сухим языком План делился на две неравноценные части и представлял следующее:

✔ Фаза «Акклиматизация» (Гавана, 2 дня). Что есть эта самая акклиматизация мы глубоко прочувствовали на собственных шкурах;

✔ Сибаритство (Коса Варадеро, 3 дня). «БАРАДЭРО – НО КЬЮБА!» [21] – эта идиома впоследствии стала аксиомой, не нуждающейся в каком-либо разъяснении со стороны изрядно просолённых и забуревших, пропитанных ароматом табака и рома сотоварищей;

✔ Завершалась первая, подготовительная часть путешествия фактом встречи Марика в Гаване (Автопробег «Варадеро – Гавана – Варадеро»).

Далее же начиналась самая отвязная и непрогнозируемая часть Путешествия, где по определению отсутствовали любые привязки к местности, датам и срокам. И можно было лишь поверхностно очертить смутные намерения и заветные чаяния. А именно:

✔ Сесть в рентованное авто [22] и ехать-ехать-ехать, куда глаза глядят;

✔ Есть-пить до отпада и после него;

✔ Знакомиться с коренным и понаехавшим населением. Искать приключения и впитывать впечатления;

✔ В назначенный час не забыть вернуться в Гавану, тем замкнув пространственно-временной континуум [23];

✔ Спровадить Марика и самим вернуться домой живыми и, по возможности, невредимыми.

Полгода пролетели в подготовках да приготовлениях, включая покупку подарочных «ролексов» за 200 руб. для вождей местных племён и стеклянных бус для их дочерей и жён. А также краткий экскурс в испанский: десяток базовых слов плюс пять факультативом. Из последней обоймы особенно понравилась словоформа «эсо и эсо» («это и это») [25]. Вооружённый столь бронебойной фразой, я почувствовал себя готовым к общению по полной боевой [26].

Многочисленные сторонние обозреватели с пониманием кивали: «На Кубу? Правильно, пока Фидель жив и не пришли америкосы», – и мысленно были с нами.

………

«Предвкушение, пожалуй, лучше самого акта», – изрёк вслед за Наташей Ростовой [27] наш штатный острослов Бобби, виртуоз малых словесных форм и мастер тонких философских сентенций.

Предвкушение затянулось настолько, что перед самой поездкой нас стали глодать сомнения: а не будет ли хуже, чем мы себе успели в голове накрутить? Последние месяцы, благо, дел было по горло, пролетели незаметно. По поводу предстоящей встречи с бескрайними карибскими просторами мы даже умудрились получить корки дайверов открытых вод и обзавелись минимально необходимым для этого инструментарием: масками, трубками, ластами. Из рыбацких снастей решено было взять только собственные «заглотыши» [28].

И вот оно, время «Че»… [29]

Начало координат – 0 км пути

…и вот оно, время «Че»!

Утро Первого дня началось напутственными речами нашего товарища и учёного мужа Профессора Беловежского, незримо присутствовавшего со своими советами всю поездку. Профессор внушал нам про необходимость использования, помимо прочих известных нам языков общения, и самого важного – языка тел. С этим посылом и своим нехитрым скарбом, включая два грузовика фото-видео аппаратуры, мы погрузились в игрушечный салатовый Боинг. Который за символические 3500 руб. вызвался доставить наши тела в столицу нашей родины, и даже город Москву. Ведь доставленные им тела, со слов всё того же Беловежского, и есть тот необходимый инструмент вышеозначенного языка общения, то есть языка тел.

Интересно, но перелёт не отнял у нас столь драгоценного отпускного времени, поскольку по прилёту на часах оказалось ровно столько же, что и на момент отплытия: два часа пролетели как один миг. Конечно, можно было бы списать сей странный факт на старика Эйнштейна и его весьма относительную теорию. Но суха любая теория, коли её не претворять в жизнь, обильно спрыскивая бутылкой текилы и фляжкой какого-то «XO» [30], торжественно распитых над просторами нашей необъятной Родины. На троих:

Ах, да. Забыл уведомить читателей, что только «трэс» [31] участников похода начали своё победное шествие из пункта «А», точней из пункта «Че». Марик присоединился к остальным уже за Океаном.

«Голубое плато» (не путать с «синей ямой») было достигнуто нами в рекордные сроки. Всем передался всеобщий подъём и ощущение перманентного праздника. Столица встречала нас тепло, да и мы были уже вполне тёплые. А облака в иллюминаторах настраивали на романтический лад и наводили на мысли о прекрасных…

…к тому же случилась со мной на борту одна прелестница с прежней работы. И к моменту приземления я готов был её обнять (текила) и расцеловать («XO»). Что и сделал на пике эмоций уже в Домодедово. Пока я предавался сладким воспоминаниям в объятиях с бывалой сослуживицей о том, когда на почте служил ямщиком [32], мои амигосы выдвинулись за пределы демаркации [33]. И были таковы.

О, господи! Документов-то у меня нет: только усы, лапы… и поджатый хвост [34]. Подхожу робко к тёте в униформе, пытаясь в пелене похмелья подобрать из трёх оставшихся нужные слова на предмет пропажи товарищей, а она мне: «Ты что ль ТРЕТИЙ?»

Ну до чего же могут эти женщины исковеркать простой, казалось бы, но бескомпромиссный пароль «Третьим будешь?» Но оказалось проще: мои подельники просто предупредили обслугу, что один [xxx]рыга [35] застрял в багаже.

Ну чтобы я без вы, падры? [36]

2 040 км пути

Совершив немало пространных перемещений по бескрайним просторам государства Московии, мы очутились в ресторане, где напотчевались каких-то экзотических медуз и, как позже выяснилось, горгон [38]. А наетый и напитый русский мужик чего хочет? Правильно: хочет спеть. Решили совместить и по старинному русскому обычаю вызвали цыган и медведей с гитарами и плясками, то есть переместились в сауну с пивом и караоками.

К вечеру, уже в полнейшем пьяном угаре мы с упорством продолжали свои променады, тангажи и рысканья [39], вплоть до самой долгожданной ночной кареты «Москва – Гавана» (27000 руб. за туда-обратно). Но не без потерь: съеденная в недобрый час медуза (она же горгона) настойчиво попросилась полетать у старика Бобби, только мы её в подворотне и видели. Бобби переживал за неё, тяжко вздыхал, плакал и надрывно клокотал диафрагмой. В общем, извёлся весь и нас изрядно потрепал. Правда, потом, отвечая на возгласы «соберись, тряпка!», собрался и успокоился.