В кабинете Женька разложила на подоконнике Колины рисунки и попросила Наташу внимательно их рассмотреть. Коля, занятый рисовальной программкой на Женькином компьютере, можно сказать, бесповоротно выпал из реальности — его так захватили цветные круги и ломаные линии, что Женька сделала себе зарубку на память — при случае показать и другим малышам Пейнт Браш… Но это все потом. Сейчас, стоя возле Колиной сестры, она почему-то замирает от волнения — заметит ли девочка то, что увидела Женька, или скользнет равнодушным взглядом по каракулям брата и пожмет хрупкими плечами?..
— Он и дома все время это рисует, вот эти квадратики, только я не знаю, что это означает, — тихий голосок, похожий на шепот ветерка в листве. Наташа вообще выглядит… акварельно, иначе, не так, как большинство ее сверстниц. А сейчас у нее в глазах явственно читается беспокойство, наверное, переживает за брата, и за это Женька простила бы ей все на свете!
— Это звезды, Коля сказал, что они живут везде, что они свободные и очень красивые, и вы заметили? — они есть на каждом его рисунке, — Женьке показалось, или Наташины губы на один миг действительно раздвинулись в улыбке? Как будто легкий лучик пробежал по лицу девушки, осветив его и из просто симпатичного сделав удивительно красивым, но тут же пропал, и снова эти небесно-голубые глаза серьезно и внимательно смотрят то на Женьку, то на Колины рисунки, то на брата, трепетно сжавшего мышку и не отводящего взгляда от монитора.
— Вот как? Он так и сказал — про звезды? Что они свободны, красивы? — сомнений нет, девушка улыбается, хотя глаза ее все равно грустные, как и у ее маленького брата. — А он не говорил вам, что это за звезды и откуда они взялись?.. Господи, надо же, я очень удивлена!
— Нет, к сожалению, это все, что я знаю, поэтому я и хотела задать вам вопрос про Колины рисунки. Мне кажется, очень важным знать точно, что он рисует… Я понимаю, что все, что происходит в вашей семье, касается только вас, но… Вы сами видите, что творится с мальчиком. Мне нравится, когда он с вами, но… он очень часто замыкается в себе, не смеется, не играет с ребятами. Сидит и рисует вот эти вот звезды!..
Глубоко вздохнув, Женька завела руки за спину и сцепила пальцы в замок. Все, решительный шаг сделан. Или сестра сейчас резко вытянет Колю из-за компьютера и уйдет не прощаясь, кипя от гнева и раздражения, злая на Женю за то, что та настолько бесцеремонно влезла в их жизнь, или…
Девушка задумчиво кивнула и, бросив на брата быстрый взгляд, заговорила… В общем-то, все оказалось просто и банально, как и бывает в жизни, но Женька теперь смогла лучше понять малыша. Коле и правда очень плохо, он тоскует по отцу, ей, Наташе, в этом плане полегче, потому что в пятнадцать лет ты самостоятельный человек и можешь сам строить свою жизнь, в разумных рамках, конечно…
Но как бы там ни было, она-то с папой встречается регулярно, и перезванивается тоже, а Колю, мама прячет от отца.
— Она у нас нервная, и очень обижена на папу, — девичий голосок задрожал и оборвался, но девочка сглотнула комок в горле и продолжила, стараясь больше не сбиться и не заплакать.
Официально отец с матерью развелись три года назад, но, сколько Наташа себя помнит, отношения у них были плохими все время, даже когда мама ходила беременной Колей… Но папа любит и дочку, и сына, и сейчас ему ужасно трудно приходится — мама пытается настроить детей против него, не пускает их с отцом никуда. Несколько раз даже дверь ему не открыла, когда он приходил к ним домой, и он стоял и стучал, упрашивал ее пустить его к детям, и Колька так плакал, что у Наташи сердце разрывалось! Но мама не хочет, чтобы отец их навещал, она даже фамилию Коле свою дала, не отцовскую. Но Наташе кажется, что все это потому, что в глубине души мать все еще любит отца, и это все от ревности, ей больно, что он ушел от нее, и поэтому она ему мстит вот так, не давая встречаться с детьми!
— Вот Колька и рисует эти самые звезды, — все-таки девушка не удержалась от слез, и теперь прозрачные капли, скатившись двумя неровными бороздками по щекам, смешались с улыбкой и засверкали на губах, потом продолжили свой путь и застыли на подбородке… Небрежно смахнув слезинки, девушка взглянула на торчащую из-за компьютера светлую макушку брата. — Папа ему в детстве читал сказку про звездного мальчика, это у него любимая книжка, я ему иногда читаю, и эти звезды… наверное, это оттуда.
Женя аккуратно сложила Колины рисунки назад в папку, и Наташа с некоторым трудом уговорила Колю выйти из полюбившейся программы. Через семь минут компьютер был выключен, и Коля, вежливо попрощавшись с Женькой, пулей вылетел из ее кабинета, и тут же его звонкий голосок разнесся по всему двору… Наташа, проводив малыша печальным взглядом, последовала, было за ним, но на пороге в нерешительности остановилась.
— Я не знаю, может быть, это не имеет значения, но… Мама все время говорит Коле, что папе не до него, потому что папа у нас звезда, а звезды никогда не снизойдут до простых людей… Мне не нравится это, но мама меня не слушает, а Коля переживает… Я бы так хотела помочь ему, но я не знаю, как это можно сделать, потому что он еще очень маленький и во всем зависит от мамы!..
Кивок чудной головки, и быстрые шаги на лестнице… Женька едва успела нагнать брата с сестрой возле калитки, и на остановку они отправились вместе. Коля козликом прыгал вокруг Наташи, дурачась и дергая ее за рукав пальто, а Женька улыбалась и думала о звездах, которым — вот уж ваша неправда, госпожа Колина мама! — вовсе даже есть дело до детей, которые по ним тоскуют!
Поздно вечером, в одиночестве попивая на кухне чай с бутербродами, Женька ввела в телефонную книгу своего мобильника длинный ряд цифр. Alkatel попросил ее дать имя новому абоненту, и подумав, она написала — Звезда. Как хорошо, что она догадалась спросить у Наташи номер телефона ее отца! Теперь она сможет позвонить ему, и она не она будет, если Коля в ближайшее время не увидится с папой! Потому что и отцу так же важно встретиться с сыном! Кому, как не ей, это знать!..
Когда Женя споласкивала за собой чашку, намереваясь пойти в свою комнату и лечь спать, ее мобильник залился радостной трелью… Прошло две секунды, не более, но это время показалось ей бесконечным: сперва она хотела не брать трубку, потом же резко кинулась к ней, как будто от скорости ее ответа на звонок зависит ее жизнь. Высветившийся на экранчике номер ни о чем ей не сказал, и, нажав прием, Женька была готова ко всему… Ошиблись номером, кто-то из знакомых завел новый телефон и теперь восстанавливает свою телефонную книгу, или ее ищет кто-то с работы… Но она ошиблась. Она не была готова услышать этот голос, мягкий, с неправильным «р»!
— Женя, здравствуй! Это я… Извини, что я так поздно, но нам непременно нужно встретиться. Пожалуйста, скажи, когда и где мы с тобой можем поговорить? Это очень важно!..
Ну конечно, что может быть важнее, чем встретиться с человеком, бросившим ее, в одну секунду перечеркнувшим почти пять лет их замечательной, очень хорошей и — да, она до сих пор так думает! — честной жизни вдвоем. Этот мужчина принадлежал ей целиком и полностью, он был ее, и она столько времени отучала себя от мыслей о нем и его теле, которое знает (знала!) до мельчайших подробностей, и любила, и хотела, и… С силой сжав зубы, Женька мотнула головой из стороны в сторону, потом прижала подбородок к груди и выпрямилась. Отведя мобильник в сторону, она резко выдохнула. Ну что ж, если это так важно, будет ему разговор.
— Думаю, Трофим, мы с тобой можем встретиться завтра в четыре часа дня на Проспекте, знаешь «Стекляшку» на углу, рядом с Крытым? Значит, там. Спокойной ночи.
Нажав отбой, Женька без сил рухнула на табуретку. Такое ощущение, будто она только что вынырнула из омута, и до сих пор ее еще держит тот темный глубинный ужас, который водорослями опутывал ее ноги и тянул на дно… Тщательно вымытая чашка, которую она, оказывается, так и не выпустила из рук на протяжении всего разговора, наконец, выскользнула и, прокатившись по всей кухне, ударилась о холодильник и разбилась на две ровные половинки.
