Но вот чего я совсем не ожидала, так это перепуганную подругу Элли у порога антикварной лавки.

Скоро уж четыре столетия,

 как Мона Лиза лишает здравого рассудка всех,

 кто, вдоволь насмотревшись,

начинает толковать о ней.

Грюйе, конец XIX века.

-Клариса, Клариса, они арестовали его. А он же этого не делал. Ну не делал же. Ты же должна знать – причитала подруга, едва перейдя порог антикварной лавки.

-Кого арестовали Элли? – забеспокоилась я. Мое собственное недолгое пребывание в тюрьме оставило далеко не радостные воспоминания.

-Ги. Они арестовали Ги Алониренна. Но ты же должна знать, что он не мог этого сделать. Его дар красивые магические стихи. Ты же видела, какие сады выходят из его строф. Его магия завораживает и украшает. А они утверждают, что он украл картину из Лувриорда. Это же просто не возможно – у Элли совершенно точно было  нарушено то самое «хрупкое душевное состояние», которое так бережет Эмакум Альме.

Я вообще заметила, что все юные нески были очень подвержены этим нарушениям. Наверное, это просто дань моде. Ну, был же и у нас период, когда из-за тугих корсетов и душных помещений дамы то и дело падали в обморок. А потом это всем так понравилось, что падать в обморок по любому поводу стало чуть ли не традицией.

-Элли, успокойся. Не надо так кричать. Мы во всем разберемся, как только ты успокоишься – как можно мягче произнесла я.

-Клари, они не должны, они не могут так поступать. Его магия не опасна, и несет только красоту. Тем более он получил на нее лицензию, еще три месяца назад – уже тише сказала она.

-Я по-прежнему ничего не понимаю Элли. При чем тут лицензия на магию, что украл твой Ги, и почему его арестовали? – я вот и в самом деле не видела связи, но тоже уже начинала волноваться. Так как верила, что Ги не мог ничего украсть.

-Клари, тебе разве не приходил с утра  «Вестник Столицы»? Все газеты только и пестрят о том, что было грандиозное и самое скандальное похищение. Просто кража из краж. Из Лувриода была похищена самая известная картина нашего мира. Знаменитая Мона Лиззи – для пущего эффекта Элли произнесла это трагическим голосом, театральной актрисы. 

-Нет, я с утра его еще не открывала. Ты же знаешь, сколько у меня с утра дел в лавке. А при чем тут Ги? – Мэтр отбыл на аукцион, и я просто не успела.

-Клари. Ну, вот его же и арестовали. Он вчера прямо в Лувриоде на весь зал запустил свои магические стихи. И посетители отметили, что даже улыбка у Моны Лиззы светилась как то по-особенному. Он продолжил пейзаж на стене за её спиной и запустил туда бабочек. Но Клари, он же её не воровал! – уже гораздо ближе к происшествию подобралась в своем рассказе Элли.

-А что говорят в сыске? – задала я важный вопрос.

-Они говорят, что он захотел еще больше прославиться за счет картины и поэтому её и украл. Мол, он так себе, посредственный магический слово деятель. А это добавит ему популярности – на сей раз Элли добавила явный сарказм. Может её в актрисы податься? А что, пародировать голоса у нее получалось замечательно.

-Какая популярность может быть на рудниках и с запечатанной магией? – привела я, на мой взгляд, железный аргумент.

-Я говорила им об этом. Но они и слушать меня не стали. Клари, помоги? – взмолилась она, заламывая руки. Нет, по ней точно плачут театральные подмостки. Когда мы все выясним надо подать ей идею.

-Чем? Элли? Чем я могу помочь то? – я недоуменно пожала плечами. Нужно дождаться Арчи и Мэтра. Вот они и в самом деле могут подать здравую идею.

-Ты должна немедленно пойти к Его сиятельству герцогу Рихарду де Алеманьа и все ему рассказать. Что Ги не виновен. Что он ничего не крал и честный поэт. И я уверена, Его сиятельство его немедленно освободит – горячо предложила она.

-Нет, Элли. Я пойду к герцогу, только если это будет вопрос жизни и смерти. Нужно дождаться Мэтра или Арчибальда. И тогда всем вместе решить что делать – вот не хочу я никуда идти. Мы вполне справимся и без «сиятельного».

-Клари? Это он и есть. Вопрос жизни и смерти. Мэтр Липринор может ведь, и задержаться на своем аукционе. А Арчибальд Дрейм вообще не предсказуемый человек. И что тогда будет  с Ги? – а вот сейчас она собирается плакать.  

-Элли, но ты берешь крайний вариант. Кто-то из них непременно подойдет, ну может быть ближе к вечеру – но я уже чувствовала, как сдаю позиции.

-К вечеру? Клари, это значит, что мы сможем предпринять что-то только завтра? За это время они успеют все оформить на Ги. Они же отправят его на каторгу и разбираться не будут. И картину не найдут – из прекрасных глаз Элли полились самые настоящие слезы.

-Но Элли…

-Закрывай свою лавку! С мэтром Липринором я сама договорюсь. И иди к замку герцога. В смысле, вместе пойдем. Еще бы  Габби и Себа захватить. Все-таки вместе вы гораздо представительней смотритесь. Как не вовремя эти их экзамены в Академии – она перестала плакать и, поняв, что словами ничего не добьется, решительно ухватила меня за руку.

-Элли я не думаю…- еще постаралась я воззвать к здравому смыслу.

-Вот и не думай! Ты здесь в нашем мире уже довольно давно. Я не говорю что все, но  некоторые переселенцы успевают прославиться за первые три месяца. А о тебе до сих пор никто не знает. Это твой шанс. Найти картину, наказать виновных и спасти моего Ги – все это она проговорила, надевая на меня плащ, закрывая лавку и выталкивая меня на улицу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ -А тебе не приходило в голову, что я совсем и не жажду прославится? – проворчала я, уже полностью сдаваясь перед напором подруги.

-Нет, не приходило. Вот спасем Ги, и я подумаю на эту тему. А сейчас поспешим. Хорошо, что тут не далеко, и мы пешком дойдем быстро.

Идти и в самом деле было близко, все-таки особняки и замки аристократии располагались не далеко от нашей улицы. «Три голубки» антикварная улица была в очень престижном районе и на ней располагались довольно богатые дома. Я бы, наверное, долго стояла перед оградой, не решаясь войти, но Элли решительно потянула ажурную, кованую ограду и мы прошли на территорию замка. Вспоминая наше прошлое посещение замка, я потянула Элли к черному ходу. И обойдя замок уже хотела было взяться за молоточек и постучать, как дверь распахнулась и нам на встречу выплыла эманум Кокорина собственной персоной и мы оказались в водовороте её нескончаемой заботы.

-Как хорошо, что ты зашла девочка моя. И подругу привела. А я все спрашиваю и спрашиваю у Рикки - как ты там поживаешь. А он все молчит и молчит. Сейчас я вас буду кормить. Что значит сыты? Это кто же приходит к эманум Рине сытым? Это же форменное преступление. Вот и Арчи все время. «Я сытый, Кори» «В меня больше не влезет Кори» Кстати, я его со вчерашнего дня не видела. Как он там? И ты не видела? Уж не случилось ли что? Да нет. Рикки мне бы сказал. Только вот мальчик такой задумчивый ходит последнее время. Как вы створку от алтаря нашли, так и задумался о чем то. Ты не знаешь? Вот и я не знаю о чем. Ты чай наливай, и плюшку бери. Только из печки. Элли детка не расстраивайся ты так. Освободят твоего Ги. Откуда знаю? Так я все знаю. Не виноват твой поэт. Это же любому понятно. Его сиятельство знает? Какое такое сиятельство? А Рикки? Наверное, знает, а может и нет. Надо сходить и спросить у него. Вы за этим и пришли? Вот и молодцы. Его сиятельство дома ли? Какое сиятельство? А, ты опять про Рикки. Да дома, посетитель у него, как только уйдет так сейчас и вы к нему. Он еще и в Магическое собрание сегодня не уехал. Вы молодцы, что так рано пришли. А то бы уехал в этот Сенат свой. И не поговорили бы. А я как в окошко то увидела вас, так сразу и обрадовалась что пришли. Клари, ты бы заходила по-приятельски поболтать со старой эманум Риной. Кто не старая? Я не старая? Ну, так вестимо не старая. Мне еще замуж выходить. За кого? Так за Арчи, старого этого греховодника, давно зовет. Почему не выхожу? А зачем мне муж, который почти каждый день голову в огонь сует. Вот угомонится и в столице останется, без этих своих командировок, тогда и поговорим. Я такое условие ему и поставила. Я не собираюсь на следующий день после свадьбы вдовой оставаться. Я же… Ой. Девоньки, ну ка быстренько в кабинет. Рикки освободился.