34. Здесь, на земле, мы жить привыкаем, привыкаем быть, бытовать. Привыкли быть, ГОСТИТЬ в собственном теле. Мы ведь в нём гости. Но из гостей надо когда-нибудь и уходить. Закрыть за собою дверь. И именно этот уход нас страшит. Хотя он неизбежен. А жаль. Жаль, даже до слёз.

35. Жёнам моих коллег – членов СП (поэтов, прозаиков, критиков) и прочим домохозяйкам успешная молодая писатель Ирина Ракша не могла нравиться по определению. И в годы моего расцвета и становления я искренне хотела, мечтала быть мужчиной. Жалела, что мужчиной не родилась. Скольких бы трудностей, интриг, несправедливых обид тогда избежала бы! Помните четвёртый сон Веры Павловны, героини Чернышевского? В его романе «Что делать?». Вот как раз об этом я и мечтала.

36. В разговоре никогда нельзя чертыхаться. Даже походя, даже мельком. Хвостатый так и ждёт, чтоб его назвали, позвали, вызвали. И тут же с радостью явится. Усядется на плечо и с удовольствием будет портить вам жизнь… Так что уж лучше выругайся как-нибудь по-другому, но не зови хвостатого. Не чертыхайся.

37. Какое это счастье (а не просто удача), что я с молодости попала в СВОЮ профессию! Просто перст Божий. И пишу я легко и с удовольствием. Словно слышу небо над головой. Однако написать, родить прозу мало. Её надо вырастить, как дитя. (Хотя путь к идеальному бесконечен, как к горизонту.) И, написав, я её улучшаю, дорабатываю, как ювелир кольцо. Долго и кропотливо. Но с радостью. Порой это долго, затратно (дольше порой, чем родить), но ведь так хочется, чтобы твоё дитя вошло в мир здоровым, красивым.

37. Из современников мне дороги и близки по духу многие. Шолохов и Бондарев, Шукшин, Михалков и Бондарчук… То есть те, кто поднимает большие нравственные проблемы. Но, добавлю ещё, моя любовь и слабость – один «ленинградец», драматург и писатель Александр Володин. Очень тонкий, талантливый человек, фронтовик, по фамилии Лифшиц. Он и человек редкий, чудесный. На земле таких мало. Я порой размышляю о его феномене. Он милосерден, благостен, нежен. Каждый образ и даже слово у него ценны и неслучайны, всегда в десятку. Чужую боль он чувствует остро, как свою. Тут в плюс ему, конечно, и острота восприятия мира его иудейской вековечно страдающей кровью, душой. Возможно, будь он лицом и телом не так непригляден, не так внешне мал и убог, он не был бы столь прекрасен. Словно сам Господь Бог исправил Свою ошибку, скомпенсировал несправедливость. Уравновесил Тело его и Душу. И щедро, даже с лихвой одарил его на земле редким талантом. И стал Володин для всех неповторимо, неотразимо прекрасен.

Но что особенно ценно – он сам, всё сознавая и верно оценивая, научился использовать это во имя добра и людей. И в своём бытии, и в творчестве.

38. Талант – это сострадание. Обычного человека от талантливого и отличает степень сострадания. У Художника она наивысшая (Юрий Ракша).

39. Вот один из моих постулатов, обращённый к нынешним авторам: «Пиши наряду со мной. Пиши лучше меня. И только своё. Черпай “из себя”. И не изобретай велосипедов».

Но есть закон воистину золотой. Надо чаще его вспоминать: «Если можешь не писать – не пиши».

40. Чем лучше живём, тем больше в стране растёт и пухнет псевдоэлита. Её кредо – быть вечно и всем недовольной, что у них в салонах становится даже хорошим тоном. Но это заразно, как вирус. И шоу, и псевдокультура, и обыватель уже заразились. Болезнь скверная и опасная.

41. Режиссёр Элем Климов (муж нашей подруги Ларисы Шепитько) был очень талантлив и… хладносерден. Иначе бы он не снял такие горячие, жгущие фильмы, как «Посторонним вход воспрещён» и особенно «Иди и смотри». У другого бы сердце не выдержало такого накала. А тут всё как-то уравновесилось. (Во ВГИКе любили показывать очередным первокурсникам изящную короткометражку Элема, курсовую работу «Жених».)

Жаль, конечно, что в последние годы Элем ушёл от Шепитько к Лене Романовой, хорошей художнице, в её студию-мастерскую. (И та чуть не подарила ему ребёнка, о котором мечтала.) Да и Лариса, влюбившись в Штатах в великого режиссёра Копполу (вполне взаимно), даже «расписалась» с ним в Лас-Вегасе. (О чём потом рассказывала, приходя к нам с Юрой в гости.) Однако они с Элемом казались, всем и всегда на зависть, блестящей вгиковской парой. Долго соединяли Огонь и Пламень. (Лариса ведь сама отбивала и отбила-таки его у первой его жены, сценаристки Сони Давыдовой.) И вот под конец всё рухнуло. Всё. Фиаско. И даже смерть. Жестокая Божья правда: «Не знаешь, где найдёшь, где потеряешь». А если ещё мудрее, то: «Человек полагает, а Бог располагает».

43. Понимаю, язык – вещь подвижная, как и сама жизнь. С годами меняется. В разные времена и язык разный. Но не настолько же, что сегодня деды не понимают внуков? Примеров полно. Искажают даже пословицы. Недавно слышу: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось», «Не мешайте идиотам заводить себя в болото». А в СМИ то и дело звучит изуродованная поговорка: «Где родился, там и ПРИгодился». В этот момент мне так и хочется вскрикнуть, оборвать оратора. Поскольку не «пригодился», а «сгодился». Сгодился, сгодился, сгодился! Только ТАК, именно так на Руси говорили испокон века. Неужто говорящий совсем глух, родился безухим? Не слышит ритма, лишнего слога? Ведь надо произносить: «Где родился, там и СГОДИЛСЯ». Лишь так грамотно. И по ритму, и по смыслу.

А ведь «пипл хавает», привыкает. Повторяет фальшь и ошибки. И не только эту… А что в языке творится с числительными? Например, слышу: «Нет семи-СТА рублей». Я так и подскакиваю. Ору возмущённо, глядя на коробку радио или в телеэкран: «Не “семиста”, не “.. ста”, а “.. сот, сот, сот” рублей!” (Родительный же падеж! Ещё в школе учили!) И куда только смотрят редакторы СМИ, пропуская такое в эфир? За что зарплату берут? Почему преступно молчат?.. Как гадко это издевательство над моим родным языком! Отвратно и гадко.

А это дурацкое слово «трусятся» (украинизм?). Да нет же, говори не «трусятся», а «трясутся»! По-русски говорить надо. Глагол есть такой – «трясутся, трясётся». Корень в нём «тряс», «тряска», а не «трус». Всегда смотри в корень. И сам запомни, и дети пусть на носу зарубят. Навсегда, на носу – «ТРЯСУТСЯ, ТРЯСЁТСЯ…».

И ещё заруби себе на носу. Нет слова «вылазят». Есть глагол «вылезают», «вылезает». Откуда? Из дыры, из автобуса, из окна. Что делают? Вылезают. Но никогда не «вылазят». Именно этим и определяется степень культуры каждого человека. Обнажается. Выявляется.

44. Я оптимистка с душой нараспашку. Любой встреченный, любой «чужой на дороге» мне нравится априори. Готова влюбиться в него. Интуитивно наделяю его лишь добрыми качествами. А потом удивляюсь, страдаю, порой до душевной боли, когда оказывается, что ошиблась. Вздыхаю: «Ну вот, опять на старуху проруха». Но ведь и посейчас изменить себя не могу. Душа опять нараспашку. И руки опять распахнуты для объятий. Видно, и правда горбатого могила исправит.

45. Недавно мне сообщили официально приятную весть, что я открыватель совершенно нового выражения (в два слова), ранее никогда не бывшего в русской речи, в родном языке. «ВОЗРАСТНОЙ АСКЕТИЗМ».

Как оно пришло ко мне? Да очень просто и органично! Само собой явилось в строке как-то недавно, когда я писала свой «Калейдоскоп». Я обыденно так подумала, что к старости успокоилась как-то, поумнела в сравнении с годами юного легкомыслия и даже зрелости.

Решила нырнуть в прошлое (интересно же), в историю языка. Ну хотя бы неглубоко, лишь в век Золотой и Серебряный. Увидела. Конечно же, прародителем, изобретателем ряда выражений и слов был наш гений Пушкин. (Например, его словцо «вурдалак».) И Карамзин с его словом «трогательно», филолог Тредиаковский со словом «искусство». И художник Карл Брюллов со словечком «отсебятина», и Достоевский со словом «стушевался», и ещё Некрасов, и Салтыков-Щедрин с его «халатностью» и «головотяпством». И Козьма Прутков, и Велимир Хлебников в двадцатые годы с новеньким словцом «лётчик», да-да, не удивляйтесь, «лётчик», ранее было только «пилот» и «авиатор». А чех Карел Чапек – со словом «робот». И Игорь Северянин с его словцом «бездарь», и Маяковский с бессмертными «серпастый» и «молоткастый», «голоштанник», «испавлиниться». И даже Владимир Поляков с его советской сеткой, «авоськой». И этот длинный список родителей, однажды вынесших из роддома на свет Божий слова-первенцы, можно продолжать. Лингвисты лучше об этом знают. А вот теперь, в год 2020-й, в третьем тысячелетии, учёные мне вдруг сообщили и о моём новорождённом. По имени ВОЗРАСТНОЙ АСКЕТИЗМ. Что ж, коли уж это наукой отмечено, то, как говорится, «спасибочки за внимание». Это похоже на яблоко, что упало однажды кому-то на голову. И назвали это – Закон тяготения. Вот вам и возрастной аскетизм.