— Не-е-е-т!!! — громко закричал старик и, отбросив прочь проклятый револьвер вместе с саквояжем, кинулся бежать, сам не понимая куда.

Редкие в это утреннее время прохожие могли наблюдать, как прилично одетый пожилой мужчина ни с того, ни с сего, громко выкрикивая что-то непонятное, выскочил на проезжую часть улицы, где тут же угодил под удар проезжавшего мимо экипажа. Случилось это настолько быстро, что управлявший фиакром кучер не успел отреагировать. Сначала лошадь на полном скаку врезалась в несчастного. Отброшенное страшным ударом тщедушное тело отлетело на десяток футов по ходу движения транспортного средства и распласталось по гранитной брусчатке. Лошадке каким-то чудом удалось не наступить на человека, а вот колесо, прокатилось аккурат по хлипкой старческой шее. Оно, хоть и было окантовано мягкой резиной, но это обстоятельство никоим образом не помогло несчастному. Едва различимый ухом средь уличного шума хруст раздробленных позвонков, после чего наступила мгновенная смерть последнего представителя клана Мак-Гратов.

Дмитрий Аркадьевич Пафнутов прихлебывал черный густой кофе, приготовленный умелыми руками верного Мустафы. Между небольшими и нечастыми глотками он листал практически свежий выпуск парижской «Nouvelle», полученный полчаса назад по каналам новомодной электрической связи. Светская жизнь столицы одной из крупнейших стран мира мало интересовала сотрудника российского посольства в Лондоне. Всю поступающую корреспонденцию он просматривал по роду службы, поскольку формально числился третьим секретарем посла. На самом деле этот человек обладал весьма и весьма широкими полномочиями, выходящими далеко за рамки официальной дипломатической деятельности.

Это именно благодаря Дмитрию удалось выйти на человека из ближайшего окружения руководителя Шестого отдела «Military Intelligence» генерала Чарльза Стэнтона. Это именно он, покопавшись в открытых архивах Центральной Лондонской библиотеки, установил подлинную личность управляющего поместьем одного древнего английского рода и, более того, нашел подходящие рычаги воздействия на этого сурового битого жизнью человека.

Жаль, что Шона Мак-Грата так и не удалось сделать полноценным разведчиком. Но присланное им неделю назад в посольство письмо вполне компенсирует затраченные на вербовку средства и время. В настоящий момент это запечатанное особым образом послание, везет во Владимир специальный дипломатический курьер, где оно будет передано лично в руки Государю Императору. Суть содержимого письма Дмитрий Аркадьевич не раскрыл даже послу, сославшись на высшую степень секретности.

Еще более жаль, что, слетев с катушек, его протеже занялся банальной кровной местью, лишив возможности представителя российской разведки продолжить начатое сотрудничество. Интересно, куда это Мак-Грат запропастился после ликвидации Чарльза и его сына Роберта? Английская полиция изрядно возбудилась, но судя по отсутствию победных реляций в газетах, убийцу до сих пор безуспешно ищут.

Пафнутов не без основания предполагал, что, исходя из законов кровной мести «глаз за глаз, зуб за зуб», ирландец должен немедленно отправиться во Францию, чтобы уничтожить последних представителей рода Стентонов. Интересно, полиции известны его мотивы, или все списали на внезапное помешательство неоднократно контуженного солдата? Если в Скотланд-Ярде не рассматривают других версий, жене, дочери и двум внукам генерала не позавидуешь.

Неожиданно цепкий взгляд профессионального разведчика наткнулся на небольшую заметку в разделе «Несчастные случаи».

Вчера примерно в два часа пополудни на Елисейских полях неподалеку от дома № 19 произошел несчастный случай. Пожилой мужчина, являющийся Патриком О’Нилом (предположительно шотландец), попал под лошадь, что закончилось для него весьма трагически. Из опроса очевидцев следует, то, что этот человек сначала спокойно прогуливался по тротуару. Затем на него нашло необъяснимое помутнение рассудка, и он без какого-либо стороннего принуждения бросился под проезжающий мимо экипаж и в результате столкновения погиб на месте. Налицо, определенно, факт суицида. Однако кучер злосчастного фиакра был доставлен для допроса в ближайший полицейский участок, через три часа благополучно отпущен. По данным, полученным анонимно от одного из жандармских чинов, перед тем, как броситься под лошадь, у мужчины в руках были армейский револьвер и небольшой саквояж. Этот факт позволяет предположить то, что означенный О’Нил поначалу собирался застрелиться, однако по какой-то ведомой одному ему причине решил свести счеты с жизнью более изощренным способом. По словам всё того же источника, не пожелавшего озвучить свое имя нашему корреспонденту, в сумке покойного была найдена крупная денежная сумма, преимущественно в английской валюте.

Дочитав до конца текст заметки, Дмитрий печально вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Да, он оказался прав. Мак-Грат действительно отправился во Францию, несомненно хотел довести начатое дело до логичного завершения. Вопрос — почему не довел?

Посидев немного в состоянии расслабления, дипломат допил успевший остыть напиток. Затем поднялся из-за стола и, подойдя к одному из шкафов, извлек сложенный в несколько раз большой лист плотной бумаги, проклеенной на сгибах с обратной стороны тонкой материей. Развернул и разложил на столе. Надпись на французском сверху гласила «Plan de la ville de Paris», что по-русски означает — карта Парижа. Дмитрий быстро сориентировался в сложном переплетении парижских проспектов, улиц и улочек. Через пару минут он обнаружил дом за номером девятнадцать на avenue des Champs-Élysées. Поясняющая надпись на полях карты, сделанная кем-то из предыдущих сотрудников посольства уведомляла по-русски: «Особняк находится во владении семейства Стзнтонов».

— Ага, все сошлось! — громко выкрикнул третий секретарь посольства.

Вернув на место карту города, Дмитрий вновь занял свое рабочее кресло. Затем звонком вызвал своего верного Мустафу Исламова.

— Чиво звал началнык?

Спасенный лет десять назад Дмитрием от верной смерти горец вид имел весьма устрашающий. Бритый до зеркального блеска череп, густые борода и усы иссиня-черного цвета, обжигающий орлиный взгляд глубоко посаженных темных глаз из-под вечно насупленных густых бровей, впечатляющих размеров орлиный нос, могучая шея. Ростом горец был метра под два, плечи имел широченные, руки длинные. При столь впечатляющих габаритах он был ловок как леопард и очень подвижен. Владению холодным оружием обучен профессионально с самого раннего детства. Несколько раз казаки из охраны посольства пытались в учебном бою «взять в ножи» лихого чеченца, но, несмотря на отличную пластунскую подготовку, победить им ни разу не удалось.

— Кофейку сделай, пожалуйста.

— Зачэм «пажалуста», ты старший, так скажи: «Мустафа, подай кофею!» без этих ваших «пажалуста-мажалуста» и Мустафа все сдэлаит.

— Ладно, не придуривайся, — усмехнулся Дмитрий, — и кончай изображать из себя дикого сына гор, хотя бы наедине со мной.

— Хорошо, Дмитрий, через десять минут будет тебе кофе, — горец перешел на правильную русскую речь абсолютно без акцента. — Как насчет вечером партийку в шахматы?

— Посмотрим, Мустафа, ничего определенного сказать не могу. Тут вести нехорошие появились об одном нашем общем знакомом из местных. Помнишь, я тебя отправлял проследить за мажордомом одного поместья?

— Ну да, помню, что с ним?

— На, вот посмотри, — секретарь протянул чеченцу газету на французском языке.

Мустафа, ничуть не смутился, быстро пробежал глазами текст отмеченной красным карандашом статьи, что для выпускника престижной Сорбонны было делом элементарным и, почесав бритый затылок, сказал:

— Жалко его, хоть и старый, но было в нем что-то такое… — Он покрутил неопределенно пальцами в воздухе, но мысль до конца не озвучил, мол, и так все понятно. — Помянуть бы надо Дмитрий Аркадьевич.

— А как же Аллах? Он, вроде как запрещает правоверным употреблять спиртные напитки?