В комнате появилась Черри, не дав Риддлу шанса ответить. Эльфийка поклонилась Гермионе, и та закатила глаза. Она много раз просила Черри не делать так, и та слушалась, но, если в доме были гости, домовушка кланялась так низко, что уши касались пола. Так она показывала своё уважение к хозяйке. И показывала, насколько она хороший эльф. Правда, кроме неё самой до этого никому не было дела.

— Мисс, ваше зелье, вы просили напомнить, — проговорила она, и с поклоном испарилась.

— Ох, — подскочила Гермиона, — да, — она выразительно посмотрела на Риддла. Именно его зелье она варила сейчас по рецепту, оставленному Гектором. Риддл, казалось никуда не спешил. Его общество не было предпочтительнее общества эльфов, но она просто не могла его не пригласить: — Не хотите присоединиться?

Гермиона знала, что дядя часто брал Риддла в лабораторию, и, хоть она и сомневалась в том, что это правильно, старалась доверять мнению Гектора. Тем более, ничего запрещённого в последнее время они не готовили. Риддл приносил рецепты старинных лечебных зелий, которые не относились к тёмным, но всё же не были известны.

— Буду рад, — просто ответил Риддл, поднимаясь с места.

Гермиона на ходу сбросила повседневную мантию, которую тут же подхватил Эппл, а Черри протянула ей рабочую. Однако, войдя в лабораторию, Грейнджер сразу поняла, что мантия сегодня не понадобится. В комнате было жарко и влажно — основа одного из зелий должна настаиваться при высокой температуре, гораздо выше температуры испарения воды. Риддл, похоже, тоже быстро сообразил, что к чему. Он повесил свою мантию на крючок, оставаясь в брюках и зелёной рубашке. Он закатал рукава, оголяя предплечья с выступающими венами.

Грейнджер мысленно хмыкнула. Она порадовалась, что пока не было дяди, успела выбраться в магловский Лондон, чтобы сбросить напряжение, как это называл Гарри, когда она снимала его с очередной девушки в каком-нибудь притоне, и теперь могла мыслить здраво. Риддл, несомненно, был привлекательным, но рядом с ним вполне можно было держать себя в руках. А когда они вместе приступили к варке зелья и обсуждению ингредиентов и пропорций, Грейнджер и вовсе перестала обращать внимание на то, что рядом с ней красивый мужчина. Риддл был ходячим кладезем знаний. Помимо зелий они успели обсудить чары, тёмные искусства, затронули политику.

— Я согласна с тем, что между магами и маглорождёнными нужно сокращать дистанцию, — сказала Грейнджер; Риддл слегка поморщился. — Но не так, как это делает Министерство. Однако, обычные люди узнают обо всём лишь из газет… У них нет возможности присутствовать на Заседаниях и лично видеть, кто за что борется. Новые предметы в Хогвартсе считают целиком и полностью заслугой Дамблдора.

— Люди просто идиоты, — проговорил Риддл.

— Нет, они не идиоты, — возразила Гермиона. — Просто не обладают достаточным количеством информации.

Риддл стоял, уставившись в рецепт. Грейнджер помешивала зелье, изредка поглядывая в его сторону.

— Ни у кого нет возможности просветить каждого. Они не понимают сути и слепо следуют за тем, кто однажды победил Тёмного лорда. Нет другого определения для них, кроме слова «идиоты», — настойчиво проговорил он.

— Только Великий волшебник смог бы победить Гриндевальда, — парировала ведьма, — это факт. Но, да — влияние Дамблдора переоценено. Однако Блишвик по-прежнему делает упор в политике на чистокровных…

— Тогда подумайте, что будет, если пост займёт маглорождённый волшебник, — многозначительно произнёс Риддл, заглядывая Гермионе в глаза.

Ведьма нервно сглотнула. Больше об этом они не разговаривали, обсуждая менее опасные темы.

По стёклам барабанил дождь, изредка прерываемый раскатами грома. Лаборатория периодически освещалась вспышками молний.

Помешивая зелье, Гермиона словила себя на мысли, что рассматривает радужки глаз Риддла. Они манили как магнит, такой насыщенный густой синий, как грозовая туча. Ультрамарин.

— Мисс Грейнджер? — насмешливо позвал её Риддл, отрывая от созерцания.

Ведьма вздрогнула от неожиданности. Она почувствовала, как кровь приливает к щекам.

— Ваши глаза, они… — Гермиона использовала невербальное акцио, чтобы призвать зелье; Риддл с интересом следил за её манипуляциями, приподняв бровь. — Как антиликантропное, — она покачала пузырьком перед его лицом, — очень красивый цвет.

Судя по тому, как изогнулись брови Риддла, ей удалось его удивить.

***

Закончив варить зелье поздним вечером, Гермиона проводила Риддла к камину и поднялась к себе в комнату.

Здесь было о чём подумать. Риддл был прав, имея под рукой маглорождённого Министра, Дамблдор мог активнее продвигать свои реформы, ведь тот мог действовать в обход Визенгамота, пусть и не во всех вопросах. А учитывая, что он будет благодарен магу, который помог ему занять такой важный пост, он будет стараться услужить Дамблдору.

Нобби Лич был просто разменной монетой в руках Дамблдора. После того, как его отравили через пару лет, после назначения, на пост вернулся сильно сдавший Блишвик. В то время Дамблдор особенно активно продвигал свою политику. Кучка Пожирателей Смерти, во главе с Риддлом, не могли остановить или хотя бы притормозить изменения. Дамблдор активно помогал полукровкам и некоторым чистокровным устроиться в магловском мире, а маглорождённым - в магическом. Все искали лучшую жизнь. Кто-то её находил, кто-то так и оставался никем. Многие уезжали из страны, не найдя здесь работу. Была во всём этом странная, извращённая логика. Таким образом удавалось предотвратить вырождение, но страдала магия. Образование упрощалось, чтобы маглорождённые не чувствовали себя угнетённо, по сравнению с чистокровными.

Министерство активно поддерживало тех, кто сотрудничал с магловским миром. Ткани и одежда, прочие материалы, культура — всё перенималось от маглов, так как там, элементарно, было дешевле. У магов всё было ощутимо дороже из-за отсутствия конкуренции и рынка как такового.

Со всем этим можно было бы работать, если правильно натолкнуть магов. Заставить их думать самостоятельно, заставить их развиваться. Расшевелить это общество. Только в этом случае появлялась возможность не допустить появления второго Тёмного лорда.

***Наконец наступил благословенный октябрь. Дожди лили сутками, дул холодный, промозглый ветер. Практически все деревья избавились от листьев. Том обожал осень. Октябрь и ноябрь в частности. Хотя и зима в Англии была вполне приемлемой. После того, как он провёл в Канаде два зимних месяца, Риддл понял, что такое настоящий холод. И предпочитал избегать этого по возможности.

Но вот дождь он любил. Особенно сейчас. По совету Абраксаса Том стал чаще появляться на людях. И это касалось не только вылазок в Министерство. Чаще нужно было показываться и в Косой аллее, и в Хогсмиде. Абраксас не советовал, чтобы его видели в Лютном. Однако и Лютный сейчас не был таким, каким казался всего год назад. Большая часть оборотней его покинула. И Риддл не сомневался, что и все остальные рано или поздно зарегистрируются в Министерстве.

Слушая очередные скучные доклады на Заседаниях, Том всегда обращал внимание на отчёты мистера Ли. Несмотря на то, что парень был грязнокровкой, Том не мог не оценить всю проделанную им работу. Он не только занимался регистрацией оборотней, но и помогал устраиваться в мире магов. У него не было связей, но ему явно кто-то помогал. И по отчётам можно было легко предположить, кто именно.

Во-первых, Сметвик. Большая часть зарегистрированных оборотней работала в больнице святого Мунго. Те, кто был укушен после школы, справлялись с обязанностями санитаров. Те, кто не имел образования, занимались строительством нового крыла, расширяли парк перед больницей, ухаживали за садом и зданием.

Несколько оборотней были приняты в Отдел Ориона. Их взял под своё крыло Джереми Петтигрю — руководитель сектора контроля за мётлами. Чем именно они там занимались не знал даже Абраксас, но у Джереми теперь было пять помощников и счастливое выражение лица.