Сначала двинулся было в комнату старшей сестры, но её дверь оказалась заперта. На деликатный стук она не отозвалась, хотя я отчётливо слышал скрип половиц под её рабочим креслом. Наверное, вся в делах фирмы. А ведь я просто хотел отчитаться о первом учебном дне. Что ж, тогда расскажу об этом Кате. Думаю, девочка будет очень рада за меня. Но как ни странно, она тоже не открыла. На дворе ещё девяти нет, а они будто уснули все. Хм. Ладно, в другой раз. Преодолев ещё один пролёт лестницы, я оказался на своём этаже. Открыл дверь, и сходу бросил рюкзак на пол, после чего встал, как вкопанный при виде нежданного гостя.
— Ну здравствуй, Михаил, — послышался шелестящий голос Скобелева, и у меня сразу же заболела переносица.
Мужчина сидел за моим компьютером и не таясь просматривал историю браузера.
— А ты, я смотрю, серьёзно взялся за учёбу. Мир познаёшь. Это вызывает уважение, особенно после всего того, что случилось с тобой и твоими родителями.
Он так и не повернулся лицом, продолжая копаться в моих файлах.
— Ну что ты стоишь, как не родной? Присаживайся, — махнул он рукой. — Я скоро закончу.
Закончит он, ага… Мне очень хотелось отправить в этого наглеца парочку воздушных лезвий и сделать пребывание дяди в моей комнате весьма неприятным. Но до сих пор я не имел никакого понятия, какого он ранга и какую Силу использует. Тем более, на звуки боя сбежится вся его охрана, и мне с сёстрами настанет конец. Я отлично понимал, что этот гнилой человек не отступится, пока не завладеет тем проклятым амулетом. И у него имелось законное право приходить в наш дом и компостировать нам мозги. Поэтому придётся некоторое время плясать под его дудку, пока я не придумаю, как избавиться от этой змеи подколодной…
Я молча сел на кровать и продолжил буравить его спину взглядом, пока Скобелев не соизволил выключить компьютер и повернуться ко мне. На его лицо была натянута всё та же искусственная улыбка, а в холодном взгляде читался немой вопрос: «Где амулет?». Мы неотрывно смотрели друг другу в глаза, пока я не был вынужден опустить взгляд. Уж слишком сильно болела голова аккурат над глазами, заставляя сознание плыть. Чёрт, как же не вовремя у меня развилась мигрень!
— Знаешь, Миша, быть главой рода — это очень тяжёлая ноша, — произнёс он, вставая, после чего подошёл к окну, за которым вдалеке виднелся Столп сотворения. — Сможешь ли ты её осилить?
— Справлюсь как-нибудь. Не беспокойтесь, — отрезал я.
Он повернулся ко мне и снова пристально посмотрел в глаза, из-за чего моя голова начала раскалываться с новой силой. Да что ж такое?!
— Не сомневаюсь. Перейду к сути дела, дорогой племянник. Ты прекрасно знаешь, что мне нужно. И в твоих же интересах как можно быстрее предоставить мне амулет.
— Это почему же?
Скобелев подошёл ко мне вплотную и нагнулся вперёд, приблизив своё гладкое лицо к моему.
— Потому что иначе я сделаю с твоими сёстрами нечто такое, что тебе очень не понравится…
— Да как ты смеешь?! — выпалил я, вставая, но Скобелев с силой усадил меня обратно.
— Ну-ну, где же твоё уважительное отношение к родному дяде? Я никогда бы не причинил вам вред, дорогие родственнички. Тем более моим хорошим девочкам.
— Но вы же сказали…
— Я сказал, что сделаю то, что тебе не понравится, — ухмыльнулся он, вдруг направившись к выходу. — На этой неделе ты принесёшь мне амулет. А иначе…
Злорадно рассмеявшись, мой так называемый родственник вышел из комнаты, заперев за собой дверь. Услышав скрип лестницы, я смог наконец с облегчением выдохнуть и помассировать гудящий от боли лоб.
— Вот же сука! — прошипел я сквозь зубы, теперь отлично понимая, в какую большую задницу попал. Все карты вскрыты, намерения оглашены. Остаётся только размышлять о том, как с наименьшими потерями выбраться из этой весьма дерьмовой ситуации…
На улице послышался звук хлопнувшей двери мобиля, и я сразу же прильнул к окну. Через пару минут Скобелев вышел из дома и сел в машину с водителем, после чего уехал за ворота. Как только он исчез из вида, я выбежал на лестницу и направился к сёстрам. Сначала настойчиво стучал в дверь Лизы, а потом и Кати, и только через минуту-две они обе мне открыли.
— Что ж ты так ломишься, вандал проклятый? — сиплым голосом произнесла Лиза, протирая глаза. — Умер кто? Если нет, долой с глаз моих…
Она стояла передо мной в изрядно помятом рабочем костюме, хотя уже давно должна была сменить его на домашнюю одежду. Да и лицо у девушки было заспанное, будто я разбудил её в шесть утра, хотя сейчас только девятый час. Катя тоже неустанно зевала, одетая в выходную одежду: длинную юбку и жилетку.
— Братик, что случилось? Который час? Я кажется уснула…
— Дядя наш заходил в гости, — сказал я дрожащим от ненависти голосом. — Думал, вы знаете.
— Нет, — удивилась Лиза, пристально посмотрев на меня. — Что он хотел?
— То же, что и в прошлый раз. Но это сейчас не самое главное. Меня больше беспокоите вы двое. Вас не одурманили случаем? Или, не знаю, вдруг подсыпали снотворное в чай? Вы же на самом деле не собирались спать в этой одежде?
Сначала девчонки непонимающе оглядели друг друга, а потом с бурей эмоций на лицах посмотрели на меня:
— Это не снотворное, — мрачно произнесла Лиза. — Я ничего не пила и не ела, как приехала.
— А я скушала пудинг. Очень вкусный, — подала голос повеселевшая Катя. — А потом… потом не помню.
— Девочки, давайте лучше закроемся в комнате у кого-нибудь из вас, — предложил я. — Тут повсюду уши…
Оглядевшись по сторонам, они обе кивнули, после чего Катя повела нас с Лизой за руки в свою комнату, всё также увешанную фотографиями родителей. При виде этого, Елизавета глубоко вздохнула и с сожалением посмотрела на свою младшую сестру. Всего лишь месяц прошёл с того момента, как они потеряли маму и папу. И обрели нового меня…
— Он боится, — вдруг произнесла Лиза, присев на кровать сестры, которая сама расположилась на полу возле кукольного домика.
— Кто? Кого? — не понял я.
— Дядя боится тебя. Или же нас. Одно из двух. Поэтому он применил какую-то усыпляющую технику Силы против нас с Катей, чтобы, в случае чего, мы не мешались под ногами.
Я посмотрел на младшую — в её глазах стоял немой вопрос. По лицу было видно, что девочка весьма удивилась этой новости — для неё дядя был любимым и родным человеком. Но Катя всё-таки не стала вмешиваться в наш разговор, а продолжала играть с двумя куклами.
— И что эта за Сила такая крутая? Кто он?
— Дядя никогда об этом не говорил, да и приезжал к нам только на дни рождения или на новый год. Почему-то мы ни разу не обсуждали эту тему, даже с родителями. Но сейчас я почти уверена — он менталист.
Вот теперь всё встало на свои места. И то, что девочки одновременно заснули беспробудным сном, и мои головные боли в присутствии Скобелева. Скорее всего он применял ко мне какую-то технику, чтобы деморализовать и подчинить своей воле.
— Скобелев не успокоится, пока не получит амулет, — сказал я, решив опустить самый главный момент — то, что он сделает, если я не удовлетворю его просьбу.
— Амулет? — удивилась Катя. — Это тот, который папа хранил в сейфе? А что он делает?
— Пусть даже и не думает, — решительно сказала Лиза, сложив руки на груди. — Это фамильная реликвия.
— Всё не так просто, — ответил я, почесав голову. — Он…
— Эй! — вдруг Катя всплеснула руками, обратив на себя наше внимание. — Я вообще-то тоже здесь нахожусь! Расскажите про этот амулет и зачем он нужен дяде?
— Это долгая история, — Лиза махнула рукой и вопросительно посмотрела на меня, ожидая, что я тоже поддержу оставление Кати в неведении относительно нашей непростой ситуации.
— Ну? Я хочу знать!
Я всё-таки решил ей всё рассказать. И про то, что эта вещица чуть не стоила Лизе жизни, когда мы бились на дуэли, и про слишком рьяные попытки её любимого дядюшки завладеть артефактом, невзирая на все принципы морали и совести.
