- Ты чего это из меня лепишь? а, жук ты... гривастый? - прошипел он, врываясь в комендантскую. Дак хотел выразиться более крепко, но сдержался. - Ты кем это меня выставляешь?

   - Закрой дверь, - скомандовал Эл.

   - Дверь-то закрыть можно. Только как ты будешь звать на помощь, когда я из твоей глотки дух вынимать начну, начальничек? Значит, ради твоей поганой милости я своих корешат поубивал? Так что ли выходит, по-твоему? А?

   - Нет, я так не думаю, - быстро проговорил Эл. - Тише, не надо, чтобы нас слышали.

   - А мне наплевать! Я не торгую кровью своих подельников, запомни! Еще раз вякнешь про меня неправду - на ножи поставлю. Забирай свой поганый звездолет, и кредиток я у тебя больше не попрошу. Все, - и Дак развернулся, чтобы выйти.

   С неожиданным проворством для своей комплекции сутулый брюнет по имени Эл переместился в отрезок пространства, отделявший его от дверного проема и ловким броском ноги захлопнул эту самую дверь перед самым Даковым носом.

   - Садись! - прозвучала команда.

   Значит, предстояли переговоры. Поколебавшись, Дак сделал шаг в сторону и оккупировал одно из кресел. Внутри него по-прежнему все кипело.

   - Я назвал чье-нибудь имя? - в упор спросил его Эл.

   - Нет. Но догадаться нетрудно.

   - Это тебе нетрудно. Никто на всей планете не знает про корабль с мертвецами, кроме меня, тебя и Лерки. Если, конечно, ты не распустил язык.

   - Я - нет. Но эта баба начнет расспрашивать. И все укажут пальцем на меня.

   - Она не будет спрашивать. Ради любых сокровищ Вселенной она ни за что и никогда не будет искать у меня свои кредитки. Сколько бы их ни было. Она прикусит язык и будет помалкивать.

   - А суд? С этим кассиром?

   - Не думаю, чтобы дело дошло до суда. Но если и дойдет, фигурировать будешь не ты. Существует папка с документами, сопровождавшими груз, ее и предъявят. Ты шатался по Лиске?

   - Нет.

   - Тебя видел кто-нибудь вместе с покойниками?

   - Нет. Разве когда я прилетел.

   - Никто на тот транспорт кроме меня и Лерки не заходил, учти. Дойдет дело до суда - я скажу, что корабль прилетел без единого живого человека. Он сел автопилотом - только и всего.

   - Они поверят, как же! Ха!

   - Чудак! Это правдоподобней, чем сражение одного с двадцатью. Тем более, что его ведь и не было, никакого сражения.

   - Само собой. Но зачем же языком тогда трепать?

   - Затем, что если рассказать правду, то тогда тебя тоже пришлось бы высвечивать. Ты бы этого хотел?

   - Нет.

   - Я так и подумал.

   Дак помолчал, переваривая информацию. Было похоже, что вспылил он не по делу.

   - Эти мертвецы, теперь они на тебе повисли, - произнес он вслух, как бы подытоживая.

   - Да, - согласился Эл. - До конца моих дней.

   - Вот для чего вы со мной так щедро расплатились. Чтобы я промолчал. Купить хотели.

   - Конечно. Мертвецы ведь эти и на тебе висят, не забывай. Доказать, что не ты их убил, ты уже никогда не сможешь. Тебе не поверят.

   Дак мрачно на него взглянул.

   - Значит, ты решил, что вы меня купили.

   - Нет. Мы же тебе сказали: ты свободен. Если считаешь, что это покупка - мы тебе еще и документы дадим, и кредиток, как обещали. Но если честно, мы бы хотели, чтобы ты остался. Ты нам нужен.

   - Зачем? Надсмотрщиком я не стану. А для рядового не слишком ли велики расходы?

   Эл глянул на него исподлобья и сказал:

   - Ладно. Раскрою перед тобой наши карты. Как ты думаешь, Лерка тебя уважает?

   Такому повороту Дак очень удивился.

   - Не знаю, - ответил он.

   - А что ты сам думаешь о Лерке? Учти, откровенность на откровенность. Пораскинь мозгами.

   - Боевик. Когда-то тянул срок. Хотя за что - не знаю.

   - А я?

   - Ты нет. Ты наказания не отбывал.

   - Почему?

   - У тебя глаза по-другому смотрят.

   - А если бы вдруг случилась такая оказия? За что я мог бы туда попасть?

   Дак прикинул.

   - Ты - идейный, - сказал он.

   - И что это значит? - широко раскрыл глаза Эл.

   - За политику.

   - Хорошо. А Вольд?

   - Работяга.

   - Но он ведь убийца, верно?

   - Случайность. Угадал?