Эльмару захотелось обследовать домики, но послышались голоса, и он спрятался за ближайший куст. Он увидел темноволосую женщину средних лет в комбинезоне, окруженную подростками обоего пола. Женщина что-то говорила им, бурно жестикулируя.

   Жесты были до боли знакомы Эльмару. И эта выразительная мимика, и этот поворот головы...

   "Странно, она почти не постарела... Подойти или не стоит?" - подумал он.

   Пока он колебался, момент был упущен, компания скрылась в глубине участка. Эльмар долго глядел ребятишкам вслед, и сердце его сладко таяло. Он не любил Инку, нет, и ничуть не раскаивался, что женат не на ней, но один ее вид сводил его с ума.

   Целых три дня он был сам не свой, отвечал невпопад и чему-то улыбался. Гала смотрела на него со все возрастающим беспокойством. А затем отпуск Эльмара кончился, и они вернулись в город.

   Это было тем летом, когда Доди отпраздновал свои местные четырнадцать лет. Осенью был начат выпуск сувениров на рябиновую тему, и душа Эльмара, конечно же, не устояла. Он мало того, что обвешал всю свою комнату привезенными из дома отдыха миниатюрами, но начал скупать все подряд, способное напомнить ему о его зеленоглазой фее. Он переклеил обои, сменил ковровые дорожки, портьеры, посуду, люстру. Он собрал все серии открыток, куда был втиснут хотя бы обрывок рябиновой кисти или ее листья. Он приобретал все сувениры, и несколько комплектов женских украшений тоже стали его достоянием.

   Естественно, Гала не могла не заметить его новой мании.

   - Для кого ты все это накупил? - ужаснулась она, увидев великолепный, но баснословно дорогой косметический набор "Рябинка и дождь".

   - Хотя бы для тебя, - вяло ответствовал Эльмар.

   - А вот эту гору серег, колец и брошей?

   - Тоже.

   - Почему же не показал?

   - Хотел сделать тебе сюрприз.

   Гала дико взглянула на него, но больше не сказала ничего. Муж все дальше от нее отдалялся, и справиться с ситуацией она была не в силах. Крах Галиной семейной жизни замаячил где-то вблизи, и тогда она решила использовать так называемое "последнее средство". Требовалось придумать роман, причем роман такой, чтобы вызвать у мужа ревность, а ненужного поклонника потом отшить без сцен и проблем.

   Как раз в это время один из гастролирующих режиссеров начал усиленно подбивать к ней клинья. И Гала поощрила его, просто так, слегка, ничего серьезного не обещая. Режиссер предложил проводить ее до дома, и она согласилась, а возле дома, впустив за калитку, позволила себя поцеловать.

   Эльмар сидел дома и ждал ее прихода. Гала специально встала со своим поклонником так, чтобы он мог увидеть всю сцену в окно. Действительно, он ее увидел, но эффект был совсем иным, чем ожидала Гала .

   - Так, - мрачно сказал он, чуть она переступила порог его комнаты. - Вот до чего ты, оказывается, допрыгалась, голубушка!

   - А хотя бы! - ответила она с некоторым вызовом, стараясь скрыть страх, потому что тон Эльмара очень походил на затишье перед бурей.

   - Короткая же у тебя память, Галочка, - продолжал Эльмар с таким же ледяным спокойствием. - Мы, кажется, договаривались, что наш союз длится до того момента, пока я у тебя единственный. Я своих женщин ни с кем не делю. Забыла?

   - Да ведь ничего и не было! - поспешно начала оправдываться Гала. - Я имею в виду, ничего серьезного.

   - А я не собираюсь ждать, когда будет серьезное. С меня достаточно, что ты перестала беречь свою репутацию, дорогая. С сегодняшнего дня можешь считать себя свободной. Документы на развод подадим завтра.

   - Нет! - закричала Гала. - Я не дам тебе развода! Я не хочу, чтобы мы расставались!

   - Интересно, чем ты меня намерена удержать? - усмехнулся Эльмар. - Надеюсь, ты не собираешься со мной судиться?

   Гала зарыдала. Но слезы ее, когда-то тронувшие Эльмарову чувствительную струнку, теперь оставили его совершенно равнодушным. Он был рад инциденту. Уныние, в которое он чем дольше, тем больше погружался, требовало одиночества. Образ женщины из лесничества жаждал единовластно царить в его воображении, и сколько ни искал Эльмар, но для Галы там места не находилось. И год, пролетевший с того волшебного отпуска, показался ему вдруг тяжелым сном.

   Если бы кто спросил Эльмара, не собирается ли он разводиться с женой для того, чтобы иметь возможность приударить за Инкой, он бы высмеял нахала. Но, видимо, плохо он себя понимал, потому что ровно через день после того, как официальные бумаги были подписаны, он взял на работе отгул и помчался в тот поселок возле моря, где располагалось искомое лесничество. Увы, что за весть его ждала!

   - Ина Давидовна у нас больше не работает, - объяснили ему. - А ты кто ей будешь?

   - Так, старый знакомый. Где же она теперь?

   - Этого никто не знает. Но дом она не продала, так что, может, еще вернется. Адресок оставишь - передадим.

   Адрес Эльмар не оставил. Вся затея с разводом внезапно показалась ему пустой блажью. Он вдруг обнаружил, что соскучился по ребятишкам, и досада на Галу заняла обычное, то есть почти ничего не значащее место. В конце-концов, он сам выбрал когда-то себе путь, и разным фантазиям не стоило придавать серьезный смысл. Что ему мешает снова стать художником, мастером или еще кем-то? Никто и ничто.

   "Не дури, Эльмар, - сказал он себе. - Возвращайся-ка к семье. "

   И он вернулся. К полнейшему изумлению окружающих (развод был-таки шумным) он преспокойнейше снова начал жить с Галой, и все, казалось, вернулось в накатанное русло. Но это только казалось.

   Жизнь интересами детей больше не удовлетворяла Эльмара, и тем более его перестала устраивать роль "мужа Галы". Его потянуло к старым друзьям, ему захотелось побывать на выставке, сходить в театр. А однажды приснился маленький мальчик, которому он так опрометчиво пообещал когда-то найти отца.