Я откинулась на спинку сиденья. Бабушка хотела несбыточного, и мы
обе это знали. Ни в одном королевстве не нашлось бы мужчины, который
захотел бы жениться на мне. У меня был не такой уж богатый опыт общения
с молодыми холостяками, поскольку я была весьма искусна в срыве
бабушкиных планов свести меня с кем-то. Как бы то ни было, я не
испытывала особого желания проверять свою неопытность.
Те немногие мужчины, с которыми я встречалась, высоко ценили
женскую внешность. А будучи обладательницей тусклых, безжизненных
каштановых волос, невыразительных коричнево-зеленых, как болото глаз, и
россыпью веснушек на худом лице, я не считалась особенно хорошенькой. К
тому же мой рост был несколько высоковат для девушки, фигура неуклюжей, лишенная всех привлекательных изгибов, которыми могли похвастаться
другие девушки моего возраста.
Но дело было не только в моей внешности. Если уж на то пошло, я
могла бы выбрать какого-нибудь столь же неприятного на вид дворянина, скорее всего, невысокого и приземистого, с бородавкой на носу. В этом
случае мы могли бы счастливо иметь некрасивых или с обычной внешностью
детей.
Нет, проблема была не только в моей невзрачной внешности. Если бы
все было так просто!
Я подняла вверх кончики пальцев правой руки в перчатке.
Карета споткнулась на колее, и я подпрыгнула так высоко, что чуть не
ударилась головой о низкую крышу. Я схватила клетку Стефана, чтобы она
не упала на пол. Сквозь суматоху я чувствовала на себе взгляд бабушки, все
еще ожидающей моего ответа. Она сидела спокойно и царственно, как
всегда.
С тех пор как три года назад умер мой отец, бабушка стала моим
опекуном и поставила перед собой задачу сделать из меня настоящую леди.
Я признавала, что была необычным ребенком. Выросшая без наставлений
матери, с отцом, которому дочь только мешала, я делала все, что мне
заблагорассудится. Но бабушка приложила все усилия, чтобы превратить
кусок глины в нечто. Надо отдать ей должное, она усердно трудилась. Но я
была не очень сговорчива. Мне нравилось быть эксцентричной. Какой смысл
вести себя как другие молодые леди моего возраста, если я никогда не буду
такой, как они, независимо от всех стараний бабушки.
Но даже отсутствие моего рвения не остановило бабушку. Теперь, когда я достигла брачного возраста, она не будет считать свою работу
законченной, пока я не выйду замуж. Тем не менее, она не хуже меня знала, что, несмотря на мое состояние, земли и титул, заставить какого-либо
мужчину жениться на мне будет трудно, как только он узнает о моем
недостатке.
– Я уверена, что смогу найти для тебя идеальную пару, – уверенно
произнесла бабушка. – Мне просто нужно, чтобы ты вела себя наилучшим
образом и помогала мне.
– Эта поездка чисто деловая, – напомнила я ей. – Как бы ни было
соблазнительно твое сватовство, ты обещала, что не станешь навязывать
меня всем аристократам, с которыми мы познакомимся.
– Эта поездка может послужить более чем для одной цели.
– Не для меня.
– Не упрямься, Сабина.
– Я не хочу знакомиться с мужчинами.
Бабушка испустила нетерпеливый вздох:
– В этом мире есть мужчины, которых больше интересует характер
женщины, чем ее внешность.
Я фыркнула.
– Как ты узнаешь, если не дашь им шанс?
– Я вполне довольна жизнью без мужчины. – Это был обычный
аргумент, который я приводила в последние месяцы каждый раз, когда
разговор заходил о браке. – На самом деле мы со Стефаном решили, что
останемся холостяками до конца наших дней и будем получать удовольствие
от книг, искусства и долгого, неторопливого принятия ванн со сливовым
пудингом. – Я просунула один палец в клетку и осторожно потрепала
Стефана по голове с черной шапочкой. – Разве это не так, дорогой Стефан?
Внезапно карета резко остановилась, и я рухнула на бабушку.
Горничная налетела на дверь, а клетка Стефана с грохотом упала на пол.
Певчая птица беспокойно чирикала, а я пыталась освободить подол платья, зацепившийся за носы туфель.
Дверца кареты распахнулась, и яркий свет залил нас.
– А, вот и мы, – раздался хриплый голос человека, одетого в плащ с
низко надвинутым капюшоном, скрывающим лицо.
Руки в толстых кожаных перчатках обхватили меня за талию и
вытащили из экипажа. Естественно, я пиналась и царапалась, чтобы
освободиться, но хватка грабителя не ослабла.
– Немедленно отпустите меня. – Резким голосом бабушки можно было
отрезать конечности, если бы это было возможно.
Я стояла на грязной дороге у экипажа рядом с бабушкой и двумя
горничными позади нас. Бабушка пыхтела и фыркала, поправляя и отряхивая
свой плащ и дорожное платье. Вокруг кареты расположились четверо
бандитов в серых плащах с глубоко надвинутыми на лица капюшонами.
Один из них встал рядом со мной и бабушкой. Двое других направили мечи
на моего кучера и охранника.
Еще один разбойник окинул взглядом уединенный лес, словно желая
убедиться, что мы действительно одни, и спрыгнул с лошади. Он с важным
видом направился к открытой дверце кареты:
– Что у вас, милые дамы, есть для нас сегодня?
– У нас, прекрасных дам, нет для вас ничего, кроме нашей
глубочайшей благодарности за то, что вы дали нам возможность отдохнуть
от утомительной поездки.
Услышав мой бойкий ответ, бабушка поджала губы. Испуг, стоящий в
ее глазах, велел мне держать язык за зубами – никто не мог знать, что эти
преступные души задумали. Чем меньше мы будем злить их, тем лучше. Но, я не смогла удержаться от еще одного словесного выпада:
– Может быть, вы окажете нам честь и заберете наш экипаж, а взамен
предоставите ваших лошадей?
Бандит, стоявший у дверцы кареты, не принял моего предложения, а
стал рыться внутри, и, наконец, отступил с деревянным резным сундучком в
руках. Он потряс его и, услышав звон, улыбнулся своим спутникам. В его
улыбке было что-то опасное, почти дикое.
– Вот за этим мы и пришли, ребята.
Некоторое время он возился с замком, а потом сердито посмотрел на
меня:
– Где ключ?
Бабушка резким движением – верным признаком ее недовольства, потянулась к ридикюлю, висевшему на ленте у нее на запястье. Однако она
ослабила шнурок и достала ключ.
Конечно, я не смогла радоваться тому, что бандитам досталось
серебро, но и не слишком волновалась. Сундучок был всего лишь
отвлекающим маневром. Все серебро было спрятано в потайном отделении
под дном экипажа, ожидая нашего прибытия в Мейдстоун. Потеря одного
кошелька не сильно повредит моей покупательской способности. А я
абсолютно точно намеревалась что-то купить. Я много лет мечтала увидеть
коллекцию Мейдстоуна, но каждый раз, даже при намеке на покупку, Виндзоры были категорически против. Но, кажется, что-то изменилось. Судя
по слухам, которые я собирала, в семье наступили трудные времена. Когда
бабушка сообщила мне об их приглашении, я была более чем взволнована и
обрадована. Хотя я никогда не видела ни одно из этих сокровищ, я много
слышала о них, и мысль о том, что я смогу увидеть их, и, надеюсь, приобрести что-то, взволновала меня больше, чем ребенка в сочельник.
– Я настаиваю, чтобы вы оставили нам несколько серебряных монет, –
сказала я, когда бандит взял у бабушки ключ. Я решила, что нужно как-то
протестовать, иначе он может что-нибудь заподозрить. – Даже половины
этих монет будет достаточно для осуществления ваших планов на
сегодняшний вечер, а может даже и для той долгожданной поездки на
побережье, которую вы так хотели совершить.
Он хохотнул и вставил ключ в замок:
– Если ты не прекратишь свою болтовню, тебе повезет, если я оставлю
