Прошло уже часа три, как они пробирались обратно по глубокому снегу. Сил идти больше не было, да и заблудились они окончательно, куда дальше идти не знали. Решили лечь на снегу отдыхать, если не замерзнут, то здесь дождаться рассвета, и уже потом решать, куда идти дальше. Не признаваясь в этом друг другу, с жизнью они уже мысленно попрощались. Вряд ли они при такой метели доживут до утра, замерзнут. Пролежали на снегу около часа и задубели окончательно. И силы не вернулись, и двигаться уже совсем не хотелось. Вдруг Виктор увидел вдали свет фар.

– Коля, смотри, там какая-то машина едет, сказал он товарищу.

Коля посмотрел в ту сторону, и вздох облегчения вырвался у него из груди.

– Это нам ужин везут, – сказал он. – Видишь, сначала фары светили в нашу сторону, а теперь светят в противоположную. Я знаю это место, там излучина реки. Они дальше поедут на мост, им еще километров двадцать ехать. Значит нам нужно идти влево. Нам всего с километр осталось идти.

Откуда и силы взялись. Самовольщики встали на ноги, и как можно быстрее пошли дальше. Когда приехала машина с ужином, они уже были на месте, и даже немного отдышаться успели. Но больше в самоволки Виктор не ходил, хватило и одного раза. Ведь они спаслись только чудом. Он четко для себя усвоил – с местной природой шутки шутить нельзя.

Виктор еще любит рассказывать о том, как, благодаря ему, их полк «войну» выиграл. Ну не совсем войну. Они тогда одержали победу над противником на учениях.

Как-то, уже после случая с самоволкой, старослужащие солдаты увидели рисунки в тетрадке у Виктора, и попросили нарисовать им подобные картинки в дембельские альбомы. В свободное время Виктор и оформлял эти альбомы. За этим занятием как-то застал его командир батальона. В итоге Виктора, в качестве художника, привлекли к оформлению ленинской комнаты. Ленинская комната понравилась командиру полка, и он поинтересовался, кто ее оформлял. Вот так Виктор и стал писарем при штабе полка. Писарем правда он был только в «мирное» время, в штате он так же стоял в батальоне, и во время учений по-прежнему выполнял обязанности наводчика во взводе противовоздушной обороны. С тех пор уже много воды утекло, сейчас он заместитель командира взвода, и уже дослужился до звания старшины, но по-прежнему трудится писарем при штабе полка. В его обязанности входит ведение графика нарядов по полку для офицеров и прапорщиков, и рисование карт для учений. С картами он вообще прекрасно справляется, лучше многих офицеров. Недавно, когда в выходные командир полка уехал на рыбалку за 200 км от расположения части, в части объявили тревогу. Предстояли очередные учения. Нужно было срочно подготовить карту для этих учений и через два часа отправить ее с нарочным командиру дивизии для утверждения. За командиром полка нарочного конечно послали, но он приедет только часов через пять. Начальник штаба полка пришел в комнату, в которой работал писарь.

– Витя, а ты сможешь сам, без командира, карту нарисовать? – спросил он.

– Если дадите прочитать приказ на учения, то смогу, – ответил Виктор.

– Ничего не напутаешь? – все еще сомневался начальник штаба.

– Постараюсь не напутать, – пообещал Виктор.

Через полтора часа он был уже с готовой картой в кабинете начальника штаба.

– Товарищ подполковник, карта готова, – доложил он. – Осталось только поставить подпись командира. Вы распишетесь?

– Я не могу, – возразил начальник штаба. – Нужна подпись именно командира полка.

– Ну за него распишитесь, – не видел в этом особой проблемы Виктор.

– Я не умею за него расписываться, – возразил начальник штаба.

– Если разрешите, то я могу расписаться за командира, – предложил Виктор.

Так и сделали. Карту вовремя отправили с нарочным командиру дивизии. Как потом сообщил нарочный, командир дивизии утвердил только их карту, все остальные забраковал и отправил на доработку. После этого случая Виктор пользовался абсолютным доверием и у начальника штаба полка, и у командира. Оба обращались к нему уже не по званию, а исключительно по имени. И жил Виктор при штабе припеваючи, в казарму батальона приходил только спать. Доставал его иногда только командир взвода разведки старший лейтенант Ершов. Как только он появлялся в комнате писаря в штабе, сразу же делал Виктору какое ни будь замечание.

– Старшина, почему сидим, когда старший по званию в комнату входит? Совсем устав забыли? – говорил он, если Виктор что-то делал сидя за столом.

– Старшина, опять воротничок расстегнут? – делал он замечание, если Виктор стоя рисовал карту.

В общем, как назойливая муха, хоть и не очень больно, но все время кусал. Ни командир, ни начальник штаба никогда не делали ему замечаний по таким пустякам, а этот уже достал своими замечаниями. Приходит перед каждым учением, и сидит здесь по два часа. Ждет, когда командир останется в кабинете один, чтобы переговорить с ним наедине. На последних двух учениях его взвод признан лучшим, так как быстрее всех занимал свою позицию. Это конечно не просто, так как нужно в каменистом грунте выкопать капонир, в который потом загоняют БТР. Только Виктору кажется, что старший лейтенант мухлюет. Когда они в прошлый раз приехали на место, капонир разведчиков был уже наполовину вырыт, а ведь командир еще не ставил задачу на боевое развертывание полка. Откуда он узнал, какое место ему отвели в боевом порядке? Он видел мою карту, вдруг осенила Виктора догадка. Не зря он тогда два часа в его комнате отирался. Точно, вспомнил Виктор. Тогда старший лейтенант заставил его сходить в туалет и привести в порядок испачканную мелом гимнастерку. А когда Виктор вернулся в комнату, он не стал дожидаться командира, и сразу же ушел.

Виктор готовил карту для очередных учений и ждал появления хитрого старшего лейтенанта. Он решил его проучить. Дислокацию полка он на карту уже нанес. Но на места, где будет подписано наименование своего БТР и БТР разведки, наклеил мылом небольшие кусочки кальки, подкрасил их карандашами под цвет карты, и написал названия БТР, поменяв их местами. Старший лейтенант не заставил себя долго ждать. Как всегда, начал с замечания, потом сказал, что посидит у него пока командир освободится. Чтобы он долго здесь не засиживался, Виктор решил ему подыграть.

– Товарищ старший лейтенант, – обратился он к нему, – Вы не могли бы на минутку выйти, мне нужно сходить к командиру, а у меня карта секретная?

– Ну и иди себе, я ведь не посторонний. Ничего с твоей картой не случится, – успокоил он Виктора.

Виктор накрыл карту газетой и вышел, потом заглянул в кабинет командира, что-то у него спросил, и вернулся обратно. Старший лейтенант сразу же засобирался домой, сказал, что ждать командира у него нет времени. Виктор был уверен, что за время его отсутствия в карту Ершов заглянул, и место расположения своего БТР на учениях он запомнил. Виктор убрал с карты кальку и написал истинное название БТР, занимавших данные позиции.

На учения выехали сразу после обеда. Виктор, как обычно, занял место командира в своем БТР.

– Сверни на обочину, – дал он команду механику-водителю, когда они проехали примерно половину пути.

– Зачем? – не понял водитель.

– Потом объясню, – сказал Виктор, – давай, сворачивай.

БТР выехал из колонны и остановился на обочине дороги.

– Делай вид, что ремонтируешь двигатель, – снова дал команду механику-водителю Виктор.

– Восьмой, я первый. Что у вас случилось? – услышал Виктор в наушниках голос командира полка.

– Первый, я восьмой. Один двигатель начал «чихать». Наверно топливный насос засорился.

– Помощь нужна?

– Нет, не нужна. Промоем, и поедем дальше. Если даже неисправность не устраним, то доедем на одном двигателе, – доложил командиру Виктор.

– Так чего стоим? – поинтересовались бойцы. – Капонир не успеем выкопать.

– Если все получится, то мы его копать не будем, – заверил их Виктор.

Через полчаса Виктор дал команду механику-водителю заканчивать с «ремонтом» и двигаться дальше. В это время к ним и подъехал незнакомый БТР, из которого вышел молодой лейтенант.