Вот почему сердце затаившейся Ии бешено колотилось, а глаза напряжённо следили за животным сквозь переплетение высохших кустов бурьяна. Страху добавляло осознание того, что ни один цирковой тигр из тех, кого когда-либо видела девушка, не шёл ни в какое сравнение с этим гордым животным, каждое движение которого буквально излучало опасность и уверенную силу.

Неожиданно он остановился, и затаившаяся путешественница вспомнила, что совсем недавно останавливалась у этого камня, чтобы напиться.

«Он, гад, мой след учуял», — от этой мысли Ие стало совсем плохо.

Негромко фыркнув, тигр обернулся в её сторону. Сейчас их разделяло не более ста метров.

Понимая, что не в силах шевельнуть даже пальцем, девушка мысленно взмолилась:

«Ну, чего встал? Я тощая, невкусная, добавками и пальмовым маслом вся пропиталась. Зачем тебе желудок портить? А тут неподалёку олешки пасутся: жирные, вкусные, сочные, на натуральных экологически чистых кормах выросли. Сама бы ела, да тебе уступаю. Ты же здесь хозяин».

Ей показалось, что зверь в усмешке чуть приподнял верхнюю губу, демонстрируя впечатляющих размеров клыки.

Однако, вместо того, чтобы пуститься по следу умиравшей от страха добычи, тигр, задрав хвост, совсем по-кошачьи обрызгал ближайшее дерево короткой жёлтой струёй.

«Территорию метит, гад полосатый! — совсем некстати подумала Платина, наблюдая за тем, как могучее животное с прежней неторопливой вальяжностью исчезает за деревьями. — Вот же ж ё-моё, какая только глупость от страха в голову не полезет».

Выждав с минуту, она достала из-за пазухи пластиковую бутылку и, сделав пару глотков, ощутила требовательную тяжесть в мочевом пузыре.

«Хорошо ещё, прямо в штаны не наделала», — нервно хихикнула девушка, быстро развязывая верёвочку на поясе.

С трудом поднявшись на всё ещё дрожавшие ноги, неторопливо поплелась к реке, ориентируясь на ясно различимый шум бежавшего по камням потока.

Впереди уже показалось свободное пространство, и замелькали солнечные зайчики, отражавшиеся от игравшей воды, когда позади вдруг зашуршали листья.

Взвинченные нервы путешественницы не выдержали. Взвизгнув, она бросилась бежать, подгоняемая единственным желанием, как можно быстрее оказаться подальше от объявившейся за спиной опасности. Ия даже не подумала оглянуться, испугавшись, что от одного взгляда на зверя её вновь охватит то странное оцепенение, и она точно погибнет. Ломясь сквозь густой кустарник, девушка поскользнулась, повиснув на тонких стволиках. Полы кафтана разошлись. Бутылка из-под йогурта вывалилась из-за пазухи и, покатившись, застряла в какой-то яме. Однако охваченная паникой, Ия и не подумала останавливаться.

Не переставая кричать, она отчаянным усилием продралась сквозь заросли, выскочив на усыпанную мелкими камешками и пылью дорогу, проходившую по берегу узкой, стремительной речки.

Только у самой воды перепуганная путешественница рискнула обернуться. За ней никто не гнался. Лес позади оказался совершенно пустынен.

— Ну ё-моё! — выдохнула девушка и от переизбытка чувств погрозила зарослям кулаком. — Так и с ума сойти можно.

— Нугуя! — вдруг раздалось откуда-то справа.

Резко обернувшись, Ия увидела группу людей, окруживших небольшую, крытую повозку, запряжённую маленькой лошадкой с большими ушами.

Одетые в примерно такую же одежду, как и у неё, мужчины озадаченно смотрели на девушку, держа в руках короткие копья. У некоторых голову прикрывали платки, повязанные на манер банданы, у других волосы были скручены в какие-то тощие чалмы.

«Хотела посмотреть на местных? — молнией пронеслось в голове Ии. — Любуйся теперь».

Только вот аборигены ей почему-то совсем не понравились. То ли из-за поросших редкими, клочковатыми бородёнками бандитских рож, то ли потому, что за фургоном сгрудилась небольшая, но плотная толпа людей, окружённых вооружёнными охранниками с такими же короткими копьями наперевес.

Закрывавшая проход в повозку занавеска раздвинулась, выпустив представительного дядечку в широкополой шляпе с пухлыми, гладко выбритыми щеками и солидным пузиком, обтянутым одеждой совсем другого фасона, и даже с такого расстояния видно, что из гораздо более добротной ткани.

Коротко поклонившись всем корпусом, один из тех, кто стоял рядом, что-то проговорил, ткнув рукой в сторону девушки. Движение его отнюдь не выглядело угрожающим, но тем не менее именно оно заставило её броситься через дорогу обратно в лес.

Толстячок из фургона грозно рявкнул. Тут же несколько его спутников устремились в погоню за случайно встретившейся незнакомкой.

Тяжело дыша, невезучая путешественница бежала вверх по склону, пригибаясь и петляя между то и дело попадавшимися на пути деревьями. За спиной перекликались преследователи. Судя по звучащему в их голосах азарту, погоня за беззащитной девушкой явно доставляла им удовольствие.

Если бы дело происходило в летнем, густо усыпанном листьями лесу, то Ия, скорее всего, смогла бы в нём затеряться. Но сейчас, когда вокруг торчали только голые, почерневшие ветки, лишь кое-где украшенные жёлтыми остатками былого зелёного великолепия, ей никак не удавалось оторваться от погони.

Оглянувшись в очередной раз, она поняла, что расстояние между ней и мелькавшими среди деревьев серыми фигурками неуклонно сокращается.

Высокие осенние сапоги с разошедшейся «молнией» — не самая лучшая обувь для бега. Толстая подошва скользнула по присыпанному осенними листьями камню, и девушка упала, треснувшись коленом о землю совсем рядом со злополучным обломком скалы.

Зашипев от боли, она быстро вскочила и побежала, припадая на ушибленную ногу.

Позади раздался ликующий вопль, и слоноподобный топот начал стремительно приближаться.

— Помогите! — не помня себя от страха, закричала Платина по-русски. — Помогите кто-нибудь.

Подхлёстываемое ужасом воображение тут же нарисовало живописную картину группового изнасилования в извращённой форме с непременным последующим убийством.

— Джерои гуйней! — резанул по ушам чужой, абсолютно незнакомый язык.

Толчок в спину сбил девушку с ног. Сверху навалилась злая, дурно пахнущая туша. Жёсткие, как гвозди, пальцы крепко впились в плечо, переворачивая её лицом вверх.

Сопротивляясь, девушка инстинктивно сгребла охапку сухих листьев.

Увидев над собой лучащуюся самодовольством физиономию с реденькой козлиной бородёнкой, Ия швырнула в неё прихваченным с земли мусором и, пользуясь замешательством никак не ожидавшего подобной пакости мужчины, попыталась вскочить на ноги.

Но едва не налетела на второго преследователя.

Пронзительно заверещав, попыталась вцепиться ему в рожу растопыренными пальцами. Отшатнувшись, противник перехватил её руку, вывернул и, оказавшись за спиной, зажал локтем шею.

Задыхаясь, упрямая путешественница резко откинула назад голову, норовя попасть затылком по довольно сопевшему носу мужика.

Очевидно, она промахнулась, потому что тот, радостно заржав, сжал горло пленницы ещё сильнее. Чувствуя, что начинает задыхаться, девушка тем не менее продолжала трепыхаться. Последним, отчаянным усилием она попыталась ударить вонючего громилу сначала пяткой по голени, потом каблуком по стопе.

Но сапог только скользнул по ноге вражины, а отряхнувший наконец сор с лица мужик без затей ткнул бившуюся в руках приятеля Ию тупым концом копья в живот.

От удара воздух в груди застыл, а сознание стала заволакивать пелена боли.

Державший её сзади за горло мужик бросил девушку на землю, а когда она упала, задыхаясь от боли, мужчины немного попинали её ногами и поколотили древками копий.

Свернувшись клубочком, Ия закрывала лицо руками, скуля по-собачьи. Ещё ни разу в жизни её так не били. В цирке и школе случались драки, но они в основном больше походили на соревнование или игру. А родители её вообще никогда пальцем не трогали.

Мир, в котором раньше жила Ия Платина, окончательно исчез, разбившись вдребезги не тогда, когда она вывалилась сюда из сорвавшейся вниз кабины лифта, а именно сейчас — под сапогами и палками непонятных злых мужиков.