«Кумо, ты это видишь? — не сдержавшись, набил я в «чате». — Это то самое, о чём я думаю?»

«Ответ положительный, капитан Заварзин, — незамедлительно пришёл ответ «мини-гекса». — Но есть и различия, помимо масштабов явления».

«Ну-ка, ну-ка…»

«Основные признаки налицо: внешнее сходство, замкнутость артефакта на самого себя, с учётом полученных повреждений, конечно, наличие пространственной аномалии, сочетающей свойства континуумов ПВ и ВП, аналог «мембраны» на входе…»

«Да это я уже понял! Различия-то в чём?»

«На объекте присутствуют посторонние вкрапления, которые я не могу идентифицировать с достаточной долей вероятности».

«Но что-то подозреваешь!»

«Ответ положительный, капитан Заварзин. Обратите внимание на выделенные области артефакта».

Хм… смотри-ка, и впрямь какие-то… пожалуй, «катышки», если уж до конца придерживаться аналогии с клубком «шерстяных» ниток. К сожалению, видно не очень хорошо, но, такое ощущение, что это крупные «пылинки» или даже «комочки грязи», вплетённые в «пряжу». Или, я не знаю, куски краски от клейма, плохо смытые с шерсти. Чёрт, какая бредятина в голову лезет! В общем, что-то, ощущаемое чем-то родным, порождённым континуумом ПВ, в тесной связи с чуждым, исторгнутым пространством ВП. Суспензия, вот! Как будто смешались две отличающихся агрегатным состоянием среды, причём смешались не очень равномерно. Кстати, вон на том обрывке можно попробовать получше рассмотреть, там подозрительное вкрапление хорошо так торчит из «волокон»…

«Кумо, увеличь-ка вот этот кусок, — обвёл я виртуальным курсором запримеченный участок «клубка». — Спасибо».

Хм… и почему я не удивлён? Куда ж без них, без наших шестиногих друзей?..

«Всё ещё испытываешь сомнения, Кумо?»

«Ответ положительный, сэр. Свыше девяноста процентов объектов, интегрированных в овеществлённую «струну», вернее, пакет «струн», напоминают корабли гексаподов, но исключительно визуально».

«Интересно, как ты это определил?»

«Их внешние обводы не подчиняются правилу «золотого сечения», сэр. А мои соплеменники… э-э-э… ну, вы поняли, сэр… мои соплеменники придерживаются его весьма строго».

«А если они просто повреждены?»

«Я бы это определил по трёхмерным моделям».

«Ладно, как скажешь… а остальные десять процентов, или около того?»

«Не поддаются идентификации, сэр. За одним исключением».

«Тот самый, на «обрывке»? — утонил я. — Или ещё есть?»

«Да, именно он. Рискну предположить, что это транспортное средство Хранителя».

«И ты говоришь, что не идентифицировал?! Намекаешь, что не сохранил параметры «гекса», который «Ищущего путь» на ноль помножил?! На тебя это совсем не похоже, Кумо!»

«И тем не менее, это так, сэр. К тому же, как вы, несомненно, знаете, корабли гексаподов способны менять очертания в зависимости от исполняемой приоритетной функции».

«Ладно, замнём для ясности…»

— Алекс? А ты чего завис? — проявил, наконец, интерес Михайлов. — Глючит? Если да, то скажи! Это не шутки, лучше тонизирующее средство принять!

— А?.. — сделал я вид, будто очнулся. — Не, нормально всё. Засмотрелся, понимаешь…

— Видел уже что-то подобное? — с подозрением уставился на меня сквозь прозрачное забрало лейтенант.

— Ну, как тебе сказать… — замялся я.

— А, никак не говори! — отмахнулся вдруг лейтёха. — Всё равно потом повторять придётся. Так что не напрягайся, я подожду. Уж чем-чем, а болезненным любопытством не отличаюсь.

— Что, дали добро на стыковку?

— Дали, — кивнул Михайлов. — Так что ещё чуток, и будем на месте.

— Это хорошо… кстати, можно вопрос?

— Попробуй.

— А куда «Искателя» дели? Он же здесь должен торчать, как бельмо на глазу! Или за… эту вот хрень загнали?

— Не совсем «за»… скорее «в».

— Кхм… ладно, бог с ним… а стыковаться будем с каким-то «гексом»?

— Да. Так проблем меньше, — не очень понятно пояснил лейтенант.

— Зона нежелательной навигации? И здесь тоже?

— Я бы сказал, особенно здесь. Какие-то свойства среды затрудняют связь и синхронизацию нашей, хумансовской, вычислительной техники. В автоматическом режиме не очень-то состыкуешься, а ручками вообще чревато.

— Свойства среды? «Плывущие» координаты, что ли?

— Как ты сказал? — насторожился Михайлов. — Плывущие?

— Ну, типа того… они постоянно изменяются с небольшим «разбегом», как будто система отсчёта нестабильна.

— Хм… а мы с такой стороны это явление не рассматривали… как догадался?

— Опыт, сын ошибок трудных, — пожал я плечами. — Но на этом всё. Считай это жестом доброй воли с моей стороны. Дальнейший обмен информацией только на паритетных условиях.

— Да без проблем. Вон, кстати, нас уже ждут.

И действительно, «кусок скалы», под который довольно успешно для стороннего наблюдателя мимикрировал корабль Хранителя (к чему плодить сущности, если я с ним уже общался?), вдруг поплыл, как нагретая восковая свеча, и сформировал в условно носовой части некое подобие пандуса. Мало того, если верить вычислителю, габариты этой стыковочной площадки почти идеально соответствовали размерам моего номера первого, а уютное «ложе», повторявшее очертания нижней части «москита», сулило идеально мягкую стыковку. Ну и как тут отказаться от приглашения?

Единственный, на мой взгляд, стрёмный момент — топорщившиеся вокруг «гекса» «волокна» измочаленной неведомой силой «струны». Я даже грубо приблизительно не представлял, какое воздействие могло вызвать подобный эффект. Как размозжённая и почти перебитая веревка из какого-то растительного материала. Интересно, чем это так приложило? Опять же, «волокна»… Кумо что-то говорил про пакет «струн». А что, если каждая отдельно взятая «струна» — это тоже пакет? Ну а «волокно» — отслоившаяся мини-«струна»… не, бред!

— Алекс, опять задумался?

— Что, настолько заметно?

— Да ты как будто из реальности выпадаешь. — Михайлов, закончив возиться с настройкой автопилота, откинулся на спинку кресла и расслабленно выдохнул: — Всё, поехали. Ещё… минут семь-десять. Плюс-минус.

— Расстояния тут тоже обманчивые?

— Есть немного. Так о чём задумался, Заварзин?

— О природе артефакта, о чём же ещё?

— Настоящий учёный, — без тени иронии констатировал лейтенант. — Даже завидую. У меня-то с воображением беда, фантазии почти напрочь лишён. Воспринимаю объективную реальность как данность, и не парюсь по поводу.

— Везёт…

На том, собственно, разговор заглох, и всё оставшееся до стыковки время я пялился на экран в «дополненной реальности», не в силах оторваться от поражавшего масштабом зрелища. Артефакт в «карманной крепости» в сравнении со здешним «клубком» воспринимался пылинкой на фоне здоровенного валуна… если бы последний был изъеден ветровой эрозией до состояния комка сахарной ваты. Не самая адекватная ассоциация, согласен. Но уж какая есть.

Что ещё любопытного заметил? Ну, например, удалось в подробностях рассмотреть «волокна», оплетавшие «гекса». И если в продольном направлении они воспринимались именно что материальными объектами, некими «нитями», то вот с «торца»… честно скажу, поначалу списал открывшуюся картину на дефект зрения. Просто потому, что с этой стороны ничего материального зафиксировать не удалось. Мерцание, расфокусировка, марево… я парочку даже увеличил, чтобы окончательно убедиться в проблемах со зрительным восприятием. Однако же нет, оказалось, что «волокно»… тоже сгусток «струн», только ещё более тонких. Как это явление называется, когда в каждом однотипном объекте обнаруживается такой же объект, но на порядок меньше, и так до бесконечности? Рекурсия, точно! И Михайлов, кстати, оказался прав — долго смотреть на такое вредно для здоровья. Особенно душевного. Так что волей-неволей пришлось переключиться пусть и на чуждого человеческому разуму, но всё же насквозь реального «гекса»… тем более, что тот уже занял практически весь экран — настолько близко мы к нему подобрались. И да, стыковка прошла идеально. До такой степени, что я даже не ощутил момента касания. Номер первый лёг в нишу, как влитой. Если честно, «Спрут» грубее работал, но это можно объяснить непреодолимыми глубинными противоречиями между алиеновской техникой и пилотами-людьми, при всём моём уважении к мастерству Рин-тян. А вот дальнейшие события абсолютно никакой реакции у меня не вызвали, поскольку были насквозь привычными: «пандус» на манер языка втянулся в основной корпус, а сверху нас ещё и «челюстью» прикрыло. Рутина как она есть. Осталось дождаться, когда в стыковочном отсеке восстановится атмосфера, и можно выходить.