– Бабушка, тут кажется к тебе – громко, чтобы заглушить свое волнение, почти прокричала девушка, хотя та была в двух шагах и уже тише – и ко мне, по-видимому…

Анастасия Петровна поморщилась – чего кричишь-то, оглушила совсем.

Вытянула шею, что бы заглянуть через плечо внучки, вгляделась – я думала позже приедет – проговорила она сама себе и пошла встречать.

Женщину бабушка сразу увела к себе в кабинет, даже не представив внучке и ее родителям.

А Кирилл остался стоять во дворе, дожидаясь Свету. Заходить в дом он не стал, рассудив, что там и без него много народа. Три машины посреди двора.

Света появилась спустя минуту, в кухонном переднике и с ложкой в руках.

Кирилл порывисто бросился к ней, но взгляд ее серых глаз, в которых грустно отражались блики заходящего солнца, и плотно сжатые губы, осадили его порыв.

– Свет.. – голос его дрогнул – Свет, мне надо….

– О.. Кириллка собственной персоной – раздался за спиной девушки еще один голосок. Веселый и задорный.

И рядом со Светой проявилась еще одна «фигура».

– Машка?

– Ну, для кого и Машка, а для тебя тетя Маша, я ведь тебя на два года старше, помнишь? – расхохоталась девушка – а помнишь как я…

– Маш!!

– Ладно, ладно Кир, не буду раскрывать, твои тайны, сейчас. Потом Светочке расскажу…

Кирилл поморщился, а Маша обошла его по кругу и вопросительно поглядела на Свету – и, что ты в нем нашла? По мне так, так себе…

Света, сначала, слегка смутилась, но тут же вскинула голову, подхватывая игру новоприобретенной подруги – точно Маш, и прыщи вон у него… И, как я сразу не заметила. Ребенок…

Кирилл, было, вскинул руку к лицу, а потом просто и искренне, улыбнулся, раскусив девчонок. Попадался он уже на такой развод.

Но девушки остались серьезными и наблюдали за парнем, продолжая только им известную игру.

– А чего это он лыбиться – спросила Маша у Светы – без причины, может больной?

Кирилл вздрогнул, сглотнул ком, застрявший в горле, и растерянно уставился на подруг.

– Я не замечала раньше – ответила Светка – но кто его знает, может скорую вызвать?

– Не знаю, не знаю – задумчиво проговорила в ответ Маша – думаю, скорая здесь уже бессильна.

И девчонки рассмеялись в голос. А Маша, похлопав оборотня по плечу, бросила – расслабься Кир, шутка. А то такой весь серьезный прямо…

Кирилл выдохнул облегченно и немного расслабился, как советовала Машка.

– Ну, девчонки…

8

Из небольшого холла донеслись приглушенные голоса, спускающихся со второго этажа женщин.

– Я не держу на тебя зла Инга, но и верить безоглядно не могу, у меня внучка растет, пойми. У тебя внук.

– Настя, я все понимаю и уже, за то, что ты для нас сделала сейчас, большое тебе спасибо.

– Хорошо Инга, на этом, пока, все. Вон дети во дворе… Им и дела нет до наших проблем. Так, что не будем омрачать им праздник молодости. Может, поужинаешь с нами?

– Нет, нет Настя, спасибо, бежать надо, а то, кабы, мой боров опять чего-нибудь не учудил, с дуру.

Ребята примолкли, настороженно глядя на выходящих во двор женщин. Из окна кухни выглянула мама Светы, уловив подозрительную тишину.

– Все хорошо, ребятки – поймав тревожный взгляд Светы, сказала Анастасия Петровна – вот провожу Ингу Леонидовну и будем ужинать. Да, кстати, Инга, вот она, моя внучка Света. Вы ведь еще не знакомы…

Женщина подошла к девушке и, протянув руку, провела пальцами по ее щеке. Улыбнулась – здравствуй девочка.

– Здравствуйте – ответила та, прямо глядя ей в глаза.

– Я бабушка, вот этого оболдуя…

Света кивнула, слегка опустив глаза.

– Все будет хорошо, родная, верь в это…

Девушка вновь кивнула.

– Ну, до свидания, знаю, встретимся еще.

И уже обернувшись к Настасье Петровне, с улыбкой произнесла – хорошая у тебя девочка, Настя.

Бабушка с усмешкой, кивнула – хотелось бы, что бы так и было.

Затем Кириллу – ты дома-то, когда будешь? Что матери передать?

Кирилл в ответ только плечами пожал. А та, приподнявшись на цыпочки, легко поцеловала его в щеку и мимоходом шепнула – всё хорошо…

Клан Кирилла.

– Старый пень, зачем ты заварил всю эту кашу, нельзя было мне сразу всё рассказать? Настя, спасибо, тысячу раз ей спасибо, еще два дня назад вернула нам клятву. Как, только увидела Кира в своем доме и как он смотрит на ее внучку. Красивая девочка, чистая, и душой, и телом. Поверь мне, я не ошибаюсь. Я из клана рысей, а мы умеем считывать ауры, даже не прибегая к силе. Надеюсь, ты этого еще не забыл?

– Да, я и не спорю – понуро отвечал Вениамин Черный из клана черных медведей, своей жене.

– Не спорит он… Вот возьми и спрячь.

Женщина швырнула грязную тряпицу пропитанную, почерневшей от времени, кровью, на стол перед ним. Оборотень осторожно и с опаской развернул артефакт. Ровный свежий срез, рассекал его точно посередине.

– Но-о…!!!

– А ты, что хотел? Вот так вот, сразу, раз и всё? Она боится… и уже не за себя, за детей своих, за внуков. Кстати, у Настасьи ожидается прибавление.

– ННо, она же уже… – Округлил глаза муж.

– Старая? Это ты дурак старый, у дочери. В положении она, я это почувствовала, когда только в дом вошла. Думаю, они еще и не знают. У которой?

– Э-эх, совсем у тебя на старости лет с памятью плохо стало. Дочь у нее одна, было три сына. Двое на фронте в Великую Отечественную погибли, третий, сейчас где-то на севере с семьей, они обычные люди. Прошлым летом приезжали, у наших целителей лечились. Ведь лет-то им по людским меркам ох, как много.

Вениамин, выслушав ее, кивнул согласно и вернулся к разложенной на столе тряпице.

– Значит… Слова клятвы можно пробудить – проговорил он задумчиво.

– Да, и Настя сделает это, она сама сказала. Так, что выкинь свои дурацкие мысли из головы.

– Да, я и ни чего такого… Нет, правда, Инга… – глядя жене в глаза оправдался старый оборотень.

Кирилл.

Кирилл нехотя нажал кнопку «старт» на своей «Ямахе», убрал подножку, терпеливо дождался, когда сзади устроится Маша и тронул с места. Сверху тускло горела блеклая неполная луна, сбрасывая на ночную землю призрачные тени редких облаков. В груди легко и свободно трепетало сердце. В первый раз, сегодня, его не прогнали, после пяти минут тягостного общения. Может этому поспособствовала Машка – подумал он – Как бы было, если б они остались вдвоем? Да, пусть так… Пусть Машка… Светка… Так звонко смеялась. Как краснела, когда знакомила его с отцом и мамой. Как… Как завороженно смотрела на Машкин танец с клинками, а из глаз появлялись легкие слезинки… Как потом танцевали под громкую музыку в саду… Как поцеловал… Пытался… Укусила… Зараза, за нос… Не больно… да, и не обидно…

– На дорогу смотри… – не ласково пихнули его под ребра сзади – спишь, что-ли?

Кир вздрогнув, сбросил скорость и уже другими глазами поглядел на стелющуюся под колеса байка серую полоску асфальта, в свете фары. Взял себя в руки и грустно вздохнул.

На заседании магического совета.

– Признаю, полностью признаю свою вину и готов понести любое наказание, вынесенное, многоуважаемым советом.

Старый оборотень тяжело и устало опустился на узкую скамью. Но в глазах, помимо, готовности принять любую участь, проскакивали искорки радости и счастья. Давно, он даже уже и не помнил, когда он был так спокоен и безмятежен. Но надо, надо, просто необходимо выражать всем своим видом перед советом тягостное и необходимое в этих случаях, и вынужденное, раскаяние. Что, естественно, получалось плохо. Он был плохим актером, даже совсем им не был, он был медведем, а ему полагалось, по статусу полагалось, быть сильным, бесстрашным, свирепым и ужасным.

– Двенадцать лун – предложил поднявшийся со своего места в зале, независимый представитель от совета колдунов соседнего города.