Ближе к концу ужина, когда на улице стояла полная темнота, а дождь по-прежнему барабанил в окна, миссис Герральд сказала:

– Мэтью, я хочу узнать ваше мнение по одному вопросу. Я на минутку отлучусь.

Она встала – оба джентльмена тоже, разумеется, поднялись – и ненадолго вышла из комнаты. А вернулась, к вящему удивлению Мэтью, с предметом до боли ему знакомым.

Она вновь села и положила перед собой номер – один из первых экземпляров, скверно напечатанный и смазанный, но все же читаемый, – газеты «Клоп».

– Меня очень заинтересовало это издание. Хотела спросить, не знаете ли вы имя печатника.

– Знаю. Его зовут Мармадьюк Григсби. К слову, я помогал ему с набором и печатью.

– Да вы, я смотрю, прямо мастер на все руки, – сказал Грейтхаус, принимаясь за очередную порцию знаменитого рагу.

– Нет, я просто решил помочь другу. А в чем дело?

– Мне надо знать, сколько экземпляров он может напечатать и когда выйдет следующий номер. Вы в курсе?

– Кажется, у этого номера тираж был триста экземпляров. – О да, многострадальные мышцы его плеча запомнили каждую из шестисот страниц, ведь для печати каждой стороны ему приходилось давить на рычаг изо всех сил и удерживать пресс в таком состоянии целых пятнадцать секунд. – Мистер Григсби собирался напечатать следующий номер в течение нескольких дней, если получится.

– Хотя мы еще находимся в поисках помещения, я думаю попросить вашего друга напечатать заметку о нас. Ничего эдакого. Просто упомянуть, что скоро состоится открытие бюро «Герральд» и что наша специализация – поиск… – она помедлила, – того, что пропало. И поиск ответов на щекотливые вопросы.

– Хотел бы я увидеть реакцию людей на такую заметку! – воскликнул Грейтхаус, громадной ручищей прижимая к уголкам губ салфетку. – Фермер Джонс желает узнать, почему его дочь Лови приходит к ужину с сеном в волосах.

– Надо же с чего-то начинать, – пожав плечами, ответила миссис Герральд. – Верно? – Этот вопрос был адресован Мэтью.

– Верно, – кивнул он, – но я в самом деле удивлен, что вы выбрали для открытия конторы это место и это время. Понимаю, через Нью-Йорк проходит немало ценных грузов и здесь останавливаются пассажиры с ценным багажом. Однако Нью-Йорк – далеко не Лондон. Могу вас заверить, что здешней судебной системе пока удается держать преступный мир в узде. – Он поймал себя на том, что вторит главному констеблю Лиллехорну. – Почему Нью-Йорк?

Миссис Герральд посмотрела ему прямо в глаза. Мэтью стало немного не по себе: в ровном свете десятка свечей она излучала почти сверхъестественные для женщины безмятежность и целеустремленность. Интересно, окружение королевы Анны ощущает на себе такие же волны хладнокровной решимости, какие исходят сейчас от Кэтрин Герральд? Мэтью даже пришлось немного отпрянуть, словно его ткнули кулаком в грудь.

– Ну, вы сами напросились. – Грейтхаус встал. – Хотите вина?

– Нет, спасибо.

– А я себе плесну, пожалуй. Вы разговаривайте, не ждите меня.

Он потопал в чулан, находившийся в дальней части дома.

Не сводя глаз с Мэтью, миссис Герральд произнесла:

– Мэтью, Нью-Йорк – наш город.

– Да, мадам, мы в нем живем.

– Нет, я не в том смысле. Это город, который нам нужен. Я слежу за всеми колониями. Городов здесь немало – в Массачусетсе, Пенсильвании, в Виргинии и Каролине. Я ознакомилась со множеством донесений, приходящих из Нового Света в Старый. Данные переписей. Портовые журналы. Документы о кредитах и платежах, над которыми так трясутся все королевские счетоводы. У меня есть друзья как в верхах, так и в низах, Мэтью, и все они говорят то, что ясно и так: Нью-Йорк – наш город.

– Простите, мадам, но я не вполне слежу за ходом вашей мысли.

– Будущее здесь, – терпеливо ответила миссис Герральд. – В Нью-Йорке. Прошу понять меня правильно, Бостон, несомненно, тоже станет великим городом, равно как и Филадельфия. Даже, вероятно, Нью-Рошелл и Оринджберг. Но я смотрю на Нью-Йорк и вижу город, которому не будет равных на всем побережье. Бостон растет не по дням, а по часам, это правда, однако климат там более суровый и всем до сих пор заправляют пуритане. Филадельфия вполне может стать международным портом, но тамошнее Свободное торговое общество уже двадцать лет как обанкротилось и никакой ясности до сих пор нет. Голландцы создали в Нью-Йорке организованную систему международной торговли, и мы, англичане, ее переняли. Мне кажется, голландцы были даже рады избавиться от колонии. Они по-прежнему могут вести здесь дела и зарабатывать деньги, а не тратить их на содержание колонии.

– Понимаю, – сказал Мэтью, хотя сам все еще ждал пояснений.

И миссис Герральд их предоставила:

– Нью-Йорк станет деловым центром всех английских колоний. Да, сейчас тут смотреть особо не на что, хотя город, несомненно, обладает своим… шармом. Но я убеждена, что через десять, двадцать или тридцать лет… рано или поздно – этот город сможет тягаться с самим Лондоном.

– Тягаться с Лондоном! – Мэтью едва не прыснул со смеху, но все же сумел удержаться. – Согласен, потенциал у нас есть, но Нью-Йорку еще очень далеко до Лондона. Половину улиц до сих пор не замостили!

– Я не утверждаю, что это произойдет в ближайшее время. Лондон был основан на заре времен, если верить балладам, что распевают на Голден-лейн. Однако час Нью-Йорка когда-нибудь настанет, помяните мое слово. Люди будут сколачивать и терять здесь целые состояния, даром что под ногами грязь.

Мэтью задумчиво кивнул.

– Мне отрадно слышать, что вы так верите в будущее города. Значит, потому вы и решили открыть здесь контору?

– Не только поэтому. Если мне путем нехитрых изысканий удалось прийти к такому выводу, значит найдутся и другие.

– Другие?

Миссис Герральд на мгновение замолчала. Она взяла вилку и медленно помешала варево в своей миске, как бы нащупывая метрштоком дно болота.

– Уверяю тебя, Мэтью, преступный мир не только Англии, но и всей Европы уже давно поглядывает в эту сторону и чует: здесь есть чем поживиться. Похитители, фальшивомонетчики, грабители, наемные убийцы – все любители легкой и противозаконной наживы рано или поздно потянутся сюда, я даже могу тебе назвать их поименно. Но меня беспокоят не сами эти мелкие злоумышленники, а главари процветающего подполья. Те, кто всем верховодит. Очень могущественные и очень опасные люди, которые в этот самый момент сидят за столом, точно как мы, только ножи они занесли над картой Нового Света и аппетит у них зверский.

Она перестала мешать рагу и вновь посмотрела Мэтью в глаза:

– Вот ты говоришь, что преступный мир пока удается держать в узде. Но то день сегодняшний. А сколько впереди дней завтрашних? Если мы не успеем подготовиться к будущему заранее, Мэтью, его у нас отнимут те, кто успел. – Она приподняла брови. – От тебя наверняка не ушел тот факт, что в Нью-Йорке присутствует определенный элемент… положим, зла? Этот «Масочник», как его назвал мистер Григсби. В Бостоне и Филадельфии тоже есть несколько нераскрытых убийств, и вряд ли они когда-нибудь будут раскрыты. О да, Мэтью, зло уже проникло в Новый Свет. И оно будет процветать, если его не сдержит мощная и хорошо организованная система охраны порядка. А такой системы здесь пока нет.

Грейтхаус вернулся за стол с полным до краев бокалом вина:

– Неужто я пропустил всю проповедь?

– Успел как раз на «аминь», – ответила миссис Герральд. – Надеюсь, я не слишком напугала нашего юного сотрудника.

– Да, бывали и такие, кто после твоих речей давал деру. – Грейтхаус уселся за стол. – Ну, что скажешь, Мэтью? Ты в игре?

Пришло время задать бестактный вопрос, обойтись без которого было никак нельзя.

– Сколько мне будут платить?

– А! – усмехнулся Грейтхаус и поднял свой бокал. – Вот это я понимаю! Правильный настрой.

– Мы это еще обсудим, – ответила миссис Герральд. – В любом случае столько вы еще нигде и никогда не получали. Заработок ваш будет расти по мере того, как вы будете получать новый опыт и обучаться.