– Здравствуй, милая.
– Здравствуй… Мне надо в ванную… Я быстро…
– А я уже всё сделал! Пойдём, ты будешь валяться в ванной, а я тебя буду кормить.
Смущаюсь, но недолго. Скидываю халат, не без удовольствия наблюдая за появляющимся на щеках мужчины румянцем, и ложусь в ванну, полную пены.
– Подожди чуть-чуть. Я мигом.
Он хлопнул дверью. Что ещё придумал? Вот сумасшедший!
Вода становится всё прохладнее, а Тёмы нет. Волноваться? Хотя не стоит, я от этого так устала… Будь что будет.
И снова раздался хлопок.
Он как вихрь ворвался в ванную, а на меня что-то посыпалось. Что это? Жмурю глаза. Лепестки роз! Точно умом тронулся.
– Прекрати, прекрати! – Но лепестки не прекращают сыпаться. – Хватит, Тёма! Мне уже холодно!
Большое подогретое полотенце – он обёртывает меня, словно ребёнка, и несёт на кровать. Усаживает в подушки, накрывает одеялом и смотрит в глаза. Я смущаюсь. Он снова вскакивает, бежит на кухню, несёт остывшие блинчики и начинает кормить меня из своих рук. Потом откуда-то появляется клубничный торт.
– Таня. Я понимаю, что это сейчас будет выглядеть странно, но позволь…
– Ты о чём?
– Не перебивай, прошу тебя…
Вся во внимание.
– Я хочу сделать то, что должен был сделать ещё много лет назад, – он достал красную бархатную коробочку и открыл её. О, не-е-е-ет. – Ты была, есть, и, по-видимому, останешься моей единственной. Той, которая не может затмить ни одна самая красивая девушка…
– Прекрати немедленно! Я не хотела!
– Но так случилось…
– Я не могу принять его… Оно… оно просто прекрасно. Мне никто не дарил таких вещей. Но это слишком дорого. Ты ставишь меня в дурацкое положение. Как я объясню?
– А я всё придумал! Ты просто скажешь, что это ненастоящий камень – и всё! Бижутерия! Сейчас же модно… Можно я тебя поцелую? Ты такая невинная, когда не накрашенная.
А что? Неплохая отмазка, правда?
Он был бесконечно нежен со мной, не так напорист, как в тот вечер в Жениной квартире, и очень умело угадывал желания ещё прежде, чем они появлялись в моей голове.
Тёма… Мой Тёма… Мой мальчик из Питера. Я была почти уверена, что мы больше никогда не увидимся.
– Любимая моя, я только твой. Я в твоей власти и ничего не могу с этим поделать.
И я тоже в твоей власти. И, слава Богу, что ты этого не знаешь.
***
21 ИЮНЯ
Рассвет в его объятиях прекрасен. Я вижу любимые, полные надежд глаза, в которых отражается вся вселенная. Готова поглотить всего целиком, лишь бы сохранить его для себя. Но, видимо, не судьба…
– Мне скоро уезжать…
Ком в горле. Как же тяжело это слышать, но я должна привыкнуть.
– Тёма…
– Только скажи – и я останусь…
Молчу.
Молчу из последних сил.
Но ломаю себя.
Отпускаю.
Отпускаю, словно отрывая от себя часть души…
– Понял… Значит, не судьба?
– Как Бог даст, Тёма. Как Бог даст…
– Знай: позвони, позови – и я приеду, я заберу тебя, заберу навсегда. Только скажи, что я тебе нужен.
***
18 МАЯ. 11 МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ
Я не жалею, не зову, не плачу.
Снова здесь. Пишу тебе… Потому что больше не могу держать в себе все те острые, болотные чувства, что накопились с того тёплого июньского утра.
М-да… Тёма вернулся в Питер. Мы не звоним друг другу, только изредка перебрасываемся парой фраз в сообщениях мессенджера. Так, ни о чём.
Мои отношения с Сергеем заходят в такой глухой тупик, из которого, даже имея желание выйти, выбраться было бы непросто. А желания-то нет и в помине… Мы планомерно отдаляемся друг от друга. Становимся не мужем и женой, а, скорее, просто добрыми соседями, и это меня поначалу даже устраивало. Я занимаюсь своей карьерой, он – своей. Я не понимаю и не принимаю его друзей, а он – моих.
В конце концов, в какой-то момент пришло осознание того, что одной мне будет жить даже легче и естественней. Ужасно звучит, но если ты чувствуешь себя одинокой, имея мужа, гораздо лучше найти в себе силы и разорвать такие отношения. К сожалению, в моей жизни уже имел место быть горький опыт применения ложной морали, и я не переживаю о том, что сыну всего два года и о том, что в глазах родственников предстану матерью, лишившей сына отца.
Единственное, что меня действительно беспокоит, – это то, как моё решение может повлиять на здоровье мамы. У неё слабое сердце, а так как всю свою жизнь она посвятила детям, то любое неприятное с её точки зрения событие, произошедшее со мной или с братом, незамедлительно сказывалось на её физическом и моральном состоянии. Развод, да ещё инициатором которого стала бы я сама, мог запросто отправить её на больничную койку.
Нужно искать удобный предлог для разрыва отношений с Сергеем, и я терпеливо его жду. Вот уже почти целый год ищу возможность развестись. Развестись так, чтобы виноватой оказалась не я. Скажешь, мол, да что за чушь? Да, чушь. Конечно же, чушь….
Анализируя своё состояние с высоты прошедших лет, я начинаю понимать, что, скорее всего, как ни страшно себе в этом признаться, но я мщу. Мщу Сергею за то, что он безнадёжно глух и слеп. Что ему совершенно не интересно, как я к нему отношусь, что он ни разу не сделал мне ничего приятного. Мне искренне, до боли в сердце жаль, что я вышла за него замуж, жаль, что принесла себя в жертву. Ведь эта жертва оказалась просто никому не нужна. Если бы я чувствовала, что он тяжело перенесёт потерю, то однозначно нашла бы в себе силы уговорить снова саму себя. Заставила бы поверить в то, что мы и есть счастливая семья, что у нас всё, как у всех остальных людей на этом земном шаре.
Но это не так. Я его не люблю и никогда не любила, я его не хочу и не хотела. И больше всего грызёт то, что кто-то встанет на его защиту, когда родным будет объявлено о моём решении.
Довольно! Столько лет жизни отдано тому, кто этого не заслужил. Не просто не заслужил, а считал всё само собой разумеющимся. Не единой похвалы за семь лет, ни единого комплимента… Упрёки, упрёки, упрёки…
«Ты не так одеваешься».
«Ты не так танцуешь».
Ты… ты… ты…
Моё ожидание удачного предлога длится всего год, но и он показался по прошествии вечностью. Нет, я не собираюсь подавать на расторжение брака и сообщать об этом Тёме. Не хочу кидаться из огня да в полымя – просто отчаянно пытаюсь восстановить мир в своей душе.
И вот, кажется, свет в конце тоннеля безысходности наконец-то забрезжил…
ГЛАВА 8. НОВАЯ ЖИЗНЬ
20 МАЯ
Погожий весенний денёк. Сергей уехал в магазин со списком необходимых для покупок продуктов, а я занималась уборкой квартиры.
Вдруг где-то вблизи запищал телефон. Не мой. Странно… Сергей забыл свой мобильный на столике в кухне.
Сообщение.
Смутившись, всё же нажала на кнопку со значком конвертика и прочитала: «Ну, и где же ты, зайка?»
Сейчас, сейчас… Как там тебя? Ах, ты, оказывается, «котя»! Не волнуйся, тут твоя зайка. Сейчас руки о полотенце вытрет и ответит.
Пишу: «Я всегда с тобой, котя»
Она печатает.
Новое сообщение: «Ты вчера был просто зверем в постели! Обожаю тебя».
Слава Богу!
Пойду собирать в сумку его вещи. На развод подам завтра.
***
25 ИЮЛЯ
Мы развелись тихо, без особых скандалов, тяжб и склок. Моя мама полностью поддержала меня, а папа и не без этого всегда недолюбливал Сергея.
Я с головой окунулась в работу, полностью ей отдалась: так правильнее. Работа – дом, работа – дом. Выходные – сын. Работа – дом, и так по накатанной. Ничто не отупляет так, как это расписание.
Про Тёму старалась не думать. Из «Вайбера» он вообще удалился. Только о нём всё чаще напоминает крёстная, которая стала приезжать в гости. В такие дни дома пахло кексами и пирогами.
Люблю её. Мне нравится самообладание этой женщины, хитрость, которая так легко читается во всём её образе, и от этого она кажется невероятно очаровательной.
– Тань, а мама Тёмкина тебе привет передавала.
