Для нее нет границ, обусловленных замерзшим льдом и отсутствием паромов. Она легко движется по зеркальной поверхности, погруженная в свои мысли о счастье и большом, открытом мире без границ…

Мы видим лежащие на сухой земле черно-белые фотографии. Они говорят нам о тех, кто здесь когда-то жил. Вот чье-то семейное фото, а рядом – снимок молодой улыбающейся женщины. Чуть поодаль ветер колышет фотографию, застрявшую в кустах, на ней мы видим печальное лицо мальчика. Неужели уже тогда он знал, какой окажется его судьба?

«Он покончил жизнь самоубийством. Слишком тяжело ему было пережить такое», – слышим мы за кадром голос старика. Ветер дует сильнее, и вот он уже подхватывает лежащие на земле фотографии – так время уносит то, что с нами было.

По полю неторопливо идет бычок, за ним – старик. Они шагают мимо озера, которое когда-то стало частью их судьбы. Каждый раз, проходя здесь, старик останавливается и будто вновь переживает те страшные события. Озеро – застывшее и неживое свидетельство, хранящее в себе память о событиях и людях.

Тлеугазы Жалыспаев родился в Саржале в 1947 году, и всю жизнь, несмотря на трагическое прошлое этой земли, он прожил здесь, рядом с Атомным озером. Пася скот в непосредственной близости от полигона, он ежедневно видит следы былого и помнит всё, что здесь произошло. За свою жизнь он проводил в иной мир более 30 человек, пострадавших от взрывов морально и физически – они были односельчанами Тлеугазы и покончили жизнь самоубийством.

Каждый день старика Тлеугазы похож на другой: он пасет свой малочисленный скот, а по возвращении домой занимается хозяйством и огородом. Ничто больше его не ждет в этой жизни, да и он уже не надеется на перемены. Почему он продолжает здесь оставаться, что его тут держит, каково ему всю жизнь нести на себе этот тяжелый груз?

Он был совсем малышом, когда на его глазах произошли ядерные взрывы. Он был очевидцем и жертвой тех страшных испытаний на полигоне. «Кто-то из старших, вспоминая первые взрывы, рассказывал позже, что «это было даже красиво», – вспоминает Тлеугазы. Страшная красота. Как повлияла она на жизнь невинных людей, без ведома которых здесь провели испытания? Как эти люди смогли вынести даже не сами взрывы, а факт того, что об их человеческой ценности никто тогда не задумался? Как они выдержали эту человеческую жестокость и безразличие к их судьбе?

Наша съёмочная группа задается этими вопросами, но даже не может представить себе, что чувствуют жертвы тех событий. Сегодня мы готовы взглянуть в лицо жестоким последствиям человеческих поступков. Мы поедем и посмотрим героям фильма в глаза. Мы сможем заглянуть в наше общее прошлое через частную историю одного человека. И мы очень надеемся, что у него всё ещё есть вера в лучшую жизнь. Только заглянув в глаза друг друга мы сможем не повторить эту боль, причинённую однажды.

Многие люди, побывавшие здесь, испытали страх, но для некоторых это место с трагической историей является домом, несмотря на то, что совсем недавно для их репрессированных родственников, отбывавших здесь срок, КарЛаг был самым худшим, страшным испытанием. Люди, живущие здесь, стали частью прошлого и, в каком-то смысле, его хранителями. КарЛаг притягивает любителей истории, неравнодушных туристов, приезжающих сюда даже из других стран.

Нередко в Долинке можно встретить потомка узника КарЛага, но редко кто из них готов говорить об этом. Темные страницы истории всегда нелегко вспоминать; тяжело принять и несправедливость того, что произошло.

Виталий Кожевников, Вера Миходенко, Людмила Кузнецова, – вот лишь несколько имен, имеющих непосредственное отношение к бывшему исправительно-трудовому лагерю. Виталий Кожевников живет в бараке, где отбывала срок его бабушка – Лидия Кожевникова, узница Карлага. Родители Людмилы Кузнецовой работали в то же время в колонии. У нее сохранились материалы, которые Людмила передала музею памяти жертв политических репрессий поселка Долинка.

Более миллиона человек страдало в этом лагере, а кто-то и умер на этой земле, так и не выбравшись из кошмара. В аду при жизни появлялись как вспышки плоды творчества узников: без него они не выжили бы ни дня. Здесь писались картины и стихи, шли исследования ученых умов и билась насколько могла творческая энергия. Среди всего этого смрада и беспросветной тревоги возникала между людьми любовь, самая настоящая, способная выжить даже в тяжелейших нечеловеческих условиях. И именно она была источником сил для того, чтобы держаться и продолжать жить.

Это место хранит тысячи историй, личных и сокровенных, опасных и несправедливых, и именно ими пропитано все здесь. Они словно витают в воздухе и если прислушаться к тишине, то можно услышать сотни голосов, шепотом и навзрыд изливающих тебе свою правду и боль. Написанные здесь стихи, которые дошли до сегодняшних дней, разрывают душу; сердце щемит от общечеловеческой, общей для всех нас боли и вместе с тем – любви.

Мы приехали в Долинку, чтобы коснуться историй, пережитых здесь людьми, которым было, что нам сказать. Сейчас мы готовы переосмыслить то, что было в нашем прошлом и приблизиться душой к тем, кто вложил последнее, что у них было, в свое творчество здесь, за колючей проволокой.

Эти звезды можно потрогать руками, они нависли над головой так низко, что ты ощущаешь их взгляды на себе. Все, все они смотрят исключительно на тебя. Кумисай завернулась от ветра в чапан, потуже завязав его, и глубоко вздохнула. После дня, проведенного в хозяйственных заботах, тело ее устало, но лицо излучает спокойное, тихое счастье. Она вдруг встрепенулась, поежилась, зевнула и бодро зашла домой, в свой маленький барак.