– Ты чего здесь вот неровно откромсал? – не выдержал Костик.

– Я здесь еще не докончил.

– А здесь вон какая лысина! – тыкал Илья пальцем в Сашкин затылок.

– Это не я. Она у него раньше была, только под волосами не видно было. – оправдывался «парикмахер».

– А челка почему неровная?

– Челка? Слушай, Санька, а зачем тебе челка? Ты что, девчонка что ли? Давай ее совсем отрежем.

– Как это совсем? – не понял Санька.

– Ну так, под корешок, чтобы красивее было.

– Ну, если красивее…

И Вовка заклацал ножницами над самым Санькиным лбом.

– Долго еще? Говорили пять минут, а я уже два часа сижу.

– Еще немножко, – уговаривал Вовка. Он и сам замучился с этими ножницами, у него устали руки, а стрижка с каждой минутой получалась все хуже. Волосы, почему-то выстригались не ровно, а какими- то клочками. Сашкина голова была теперь вся в кочках и проплешинах. И чем больше Вовка старался, тем проплешин становилось больше.

– Ну вот, вроде и все, – сказал, наконец Вовка Громов и опустил руки.

С Саньки сняли простынь, и он подошел к большому зеркалу. Оттуда на глянул какой-то несчастный, изуродованный ребенок с торчащими ушами и тоненькой шейкой, на которой болтался огромный взрослый галстук. Страшнее же всего была голова. Кусочки лысины чередовались с неровными кустиками оставшихся волос, а вместо челки белела большая плешь.

Вовка предусмотрительно отошел подальше. Костик и Ильюшка не могли удержаться от смеха, но друга было жалко по- настоящему. Сашка и сам не заметил, как из его глаз покатились слезы.

– Чего реветь-то, как будто тебе не волосы обстригли, а уши. – заговорил Костик.

– Ага! Смотри, везде лысины!

– Ну и что, мы их сейчас фломастером закрасим, и никто не заметит.

– Ага! Не заметят, Скажут, что на глобус похож, весь ляпаный. – в голос ревел Санька, но ребята уже достали фломастеры и зарисовывали лысые места темными цветами. От дела их отвлек звонок. Прибежала младшая сестренка Костика – Шурочка.

– Ой-е-ей! Что вы наделали! – заойкала девочка. По всему ковру валялись Сашкины кудри, Вовкин новый костюм был усыпан клочками волос, а перед зеркалом сидел зареванный Сашка и совсем был не рад своей новой прическе.

– Ой, Санька! А у тебя голова на глобус похожа!

– Иди отсюда! – прикрикнул на нее Костик и девочка, обиженно надув губки, выбежала за двери.

– Не слушай ты ее. Отрастут твои кудри, знаешь, как они быстро растут.

Санька уже не смотрел на себя. Он представил, как придет домой, как встретят его мама и папа и папа сразу все поймет. А утром он войдет в класс… Анна Сергеевна так хотела весь год видеть всех красивыми.

В двери снова позвонили, но теперь уже Шурочка пришла не одна, а с какой-то женщиной.

– Здравствуйте, горе- мастера! – весело улыбнулась она. – Я ваша соседка с третьего этажа, Меня зовут тетя Света, а работаю я в парикмахерской. Мне Шурочка сказала, что нужна моя скорая помощь?

Мальчики покраснели и опустили глаза. Перед настоящим мастером было стыдно за свои художества.

Тетя Света достала из пакета машинку и снова усадила Саньку на стул. Она работала быстро и умело. После ее машинки на Сашкиной голове оставались ровные полосы совсем коротеньких волос. Через пять минут тетя Света сказала:

– Ну, вот и все. После вашей работы это самое лучшее, что я могла сделать. Но ты, дружок, не переживай, – обратилась она к Саньке, – Сейчас это очень модно. В такой головке есть особенный шарм!

Сашка смотрел на себя в зеркало и улыбался. Теперь он себе нравился.

Вечером, когда отец и мать вернулись с работы, их встретил Санька с новой прической.

– Ну что ж, хорошо, – одобрил отец, – Я и не знал. что тебе нравятся такие лысые… короткие стрижки.

– Что ты, пап! Это сейчас очень модно! И еще мне мастер сказала, что в моей голове есть какой-то особенный шар! И как он там оказался?

Костик Сережкин учился в третьем «Г» классе. Вернее, не то, чтобы учился, а так, отбывал повинность, надо и ходил. Мама всегда говорила:

– Костик, это же не просто учеба, это твоя работа. Ты так же трудишься, как я или папа, старайся.

Костик надувал губы, а про себя думал: «Ага, если бы мне за мою учебу еще и зарплату, как тебе с папой платили, я бы старался. Может быть» Но это он думал про себя, а вслух таких вещей не высказывал, что ж, он же не совсем глупый! Вот и Анна Сергеевна всегда говорила:

– Ведь не глупый же мальчик, умненький, его в классе так любят. Жаль только, что он не любит учиться. А ведь такой сообразительный!

Костя опять надувал губы и снова думал про себя: «Если сообразительный, чего тогда зря в школе мучиться? Столько времени пропадает!». Но и учительнице свои мысли вслух не высказывал.

Так и учился – когда «три», когда «два» получал. Но однажды произошло вот что: на одном из уроков Анна Сергеевна хитро улыбнулась и сказала:

– Ребята, давайте сегодня представим, что вы совсем взрослые, и каждый из вас выбрал свою любимую профессию. Вот и пофантазируйте, кто из вас кем станет. Минуточку подумайте, а потом расскажите всему классу.

Все ребята сразу зашевелились, стали придумывать какие они будут взрослые и важные, и каким интересным делом будут заниматься. Костик тоже зашевелился, но интересное дело на ум не приходило. А девчонки уже руки тянули:

– Анна Сергеевна, спросите меня.

– Лучше меня спросите! Я такой буду… Такой!

Костик решил посоветоваться с кем – нибудь, все таки не кот чихнул, а будущая профессия! Выберешь себе что попало, потом работай всю жизнь неизвестно кем! Он повернулся к соседу по парте Ильюшке. Тот важно насупил брови и высоко задрал подбородок.

– Ильюшка, ты что, верблюдом стать собираешься? – поинтересовался Костик.

– Сам ты верблюд! – обиделся Ильюша, – Я хочу банкиром быть.

«Ого! – подумал Костик, – Вот из меня – то банкир точно не получится. Я же только до ста хорошо считаю. А что же это за банк, если там больше ста рублей лежать никогда не будет. Придется спросить что-нибудь попроще.» Впереди сидела Ленка Кубикова и изо всех сил выскакивала из-за парты, так ей хотелось рассказать, кем она стать придумала.

– Ленка, что ты руками трясешь? Не видишь, Анна Сергеевна с Катькой разговаривает, ты пока можешь мне рассказать, кем стать собираешься.

– Я стану продавцом, продукты всякие продавать буду. Вот шоколаду наемся! – шепотом поделилась Ленка.

Да! Продавец – это хорошо. Может и Костику попробовать? Пришел бы к нему Витька из седьмой квартиры. Важный преважный, соли купить надумал, а Костик бы вместо соли сахар ему продал! Вот смеху-то было бы! А потом бы уже папа Витькин пришел… Нет, не веселое это дело продуктами торговать.

Тут Анна Сергеевна заметила, что Костик Сережкин на своей парте юлой вертится и спросила:

– Костик, ты нам хочешь про свою профессию рассказать?

– Нет, я еще никак не могу выбрать.

– Ну что же пусть ребята тебе посоветуют, скажи, Вова.

Вовка Громов был здоровенный мальчишка, учился хорошо и все умел делать.

– Я бы посоветовал Сережкину на завод идти. Самая мужская профессия. Станки работают, а ты стоишь и всеми этими станками управляешь! Я сам, когда вырасту или компьютеры мастерить буду или на завод пойду.

«Вот ведь посоветовал! – обиделся Костик, – Станками он управляет! Компьютерами! В них еще и разбираться надо, а то нажмешь не ту кнопочку и убежать не успеешь. У Громова по физкультуре пять, он бегает хорошо, ему можно всякие кнопки нажимать»

– Нет, Анна Сергеевна. – схитрил Костя Сережкин, – Что же это и я, и Громов такой толпой на завод ринемся компьютеры мастрить? Пусть уж он один там работает.

– Хорошо, послушаем Павлика Зотова, – согласилась Анна Сергеевна.

Павлик с первого класса ходил во все спортивные секции, которые были недалеко от его дома, поэтому он сразу предложил:

– А пускай Костик известным спортсменом станет! Например, пловцом. У нас сейчас как раз плаванье подтягивать в стране надо.