Однако, какой бы вульгарной и топорной ни была пропаганда и политтехнология фанарских папистов, к сожалению, и в самой Русской Церкви есть достаточно много прихожан и даже клириков, которые до сих пор не только плохо разбираются в этом конфликте и церковно-политических вопросах вообще, но даже смутно себе представляют, в чем суть и каковы исторические последствия этого конфликта, разрастающегося год за годом по всему православному миру И это непонимание тем более досадно, что речь в конечном счете идет не о политике или геополитике, а именно о догматике и канонике – о том, что напрямую касается спасения человека, а спастись, просто абстрактно веруя в Бога или даже усердно посещая богослужения абы какой организации, называющей себя «православной церковью», невозможно. В церковной жизни возможно очень много ситуаций, когда приходится делать выбор между разными церквами, епархиями, приходами, и для пребывания в единственно спасительной – канонической Православной Церкви – необходимы вполне конкретные богословские, исторические и даже общегуманитарные знания, позволяющие различать истину и ложь, ортодоксию и ересь, Церковь и раскол. И эта книга отца Андрея Новикова – уникальный справочник для тех, кто хочет сегодня разобраться в этих жизненно важных вопросах.
Малер Аркадий Маркович,
философ, глава Интеллектуального клуба «Катехон»,
старший преподаватель философского факультета ГАУГН,
член Синодальной библейско-богословской комиссии и Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви
IV Вселенским Собор и теория «восточного папизма»[1]
Восточный папизм – еретическое учение о примате власти в Православной Церкви второй по диптиху 1-го тысячелетия христианской истории и первой (после отпадения Римской Церкви) по диптиху 2-го тысячелетия, именующей себя «первой без равных», Константинопольской Патриаршей кафедры. Одним из краеугольных камней этой концепции является отстаиваемое константинопольским, или фанариотским (по названию стамбульского квартала Фанар, в котором находится резиденция Константинопольских Патриархов), богословием «право» кафедры бывшей столицы Византийской империи на высшую судебно-апелляционную власть над всеми Поместными Православными Церквами, а именно: на пересмотр судебных решений иных Патриархов или Предстоятелей Поместных Церквей и их Соборов в отношении епископов и клириков этих Церквей. Отражающий официальную позицию Фанара антиканонический так называемый «Томос об автокефалии», выданный Синодом Константинопольской Церкви украинским раскольникам 6 января 2019 года, наделяет Предстоятеля этой Церкви «канонической ответственностью принимать безапелляционные судебные решения по делам епископов и клириков Поместных Церквей»[2]. Как видим, поврежденное догматическое и каноническое сознание фанариотского богословия претерпевает некоторую эволюцию, или, лучше сказать, деградацию, расширяя мнимые права Константинопольского Патриарха уже не только на прием апелляций, но вообще на вынесение любых судебных решений в отношении епископата и простого духовенства всех Православных Церквей.
Свои претензии в церковно-судебной сфере Фанар в первую очередь основывает на собственном прочтении деяний IV Вселенского, или Халкидонского, Собора (451 г.). На эту тему уже не раз писали специалисты по каноническому праву, по византийскому законодательству, исследователи и публицисты. Высказывался по рассматриваемому вопросу и автор данных строк[3]. Учитывая, что интерес к теме по понятным причинам сохраняет свою актуальность, возникает необходимость подробнее и детальнее остановиться на анализе тех деяний и решений IV Вселенского Собора, которые используются для оправдания доктрины восточного папства.
Основной целью созыва Халкидонского Собора была защита православия от ереси монофизитства. Однако Собор вынес и ряд канонических постановлений (правил). Также на Соборе рассматривались текущие моменты церковной жизни, связанные с тяжбами между епископами. Именно некоторые халкидонские каноны и представленные на суд Собора спорные ситуации и были впоследствии использованы Фанаром в качестве аргументов, якобы обосновывающих властные полномочия Константинопольского Патриарха во Вселенской Церкви.
I. Дело Афанасия Перрского
В 14-м деянии[4] Халкидонского Собора рассматривался спор епископов Афанасия и Савиниана, попеременно то занимавших кафедру, то смещавшихся с кафедры города Перры, который входил в каноническую территорию Антиохийской Церкви.
Мы специально не использовали термин «Патриархат». Здесь необходимо сделать важное отступление.
Хотя термин «патриарх» уже упоминается в документах данного Собора, однако употребление его еще не имеет того устойчивого характера, который оно приобрело в позднейшую эпоху. Предстоятели главнейших церковных центров Римской Империи, которых мы теперь именуем Патриархами, в ту эпоху носят именование и просто епископов, и архиепископов, но подразумевается, что это не обычные епископы, а епископы особых престолов, имеющих юрисдикцию над митрополитами и при этом занимающих выдающееся положение в Церкви и империи. К таким престолам относились: Римский, Константинопольский, Александрийский, Антиохийский и, несколько позже, Иерусалимский. В приложении к соборным актам содержится послание епископа Визского Лукиана к императору Льву, в котором упоминаются «архиепископы наивысших престолов»[5]. Очевидно, не было необходимости пояснять: Лукиан был уверен, что его адресат прекрасно понимает, о ком идет речь. До IV Вселенского Собора процесс формирования древних Патриархатов находился в стадии развития. Халкидонский Собор стал решающим этапом в этом вопросе. Хотя в дальнейшем споры еще продолжаются, но они более касаются взаимных границ, претензий Римской Церкви на высшую власть, законности второго места Константинопольской Церкви в диптихе.
Итак, рассматривавшееся в Халкидоне «дело» Афанасия и Савиниана состоит вкратце в следующем. Епископ Афанасий в начале 40-х гг. V в. был отстранен от занимаемой им Перрской кафедры судом своего провинциального митрополита. Вначале Афанасий подчинился, но в какой-то момент вернулся в Перру и совершил там посвящения, обратившись с жалобой и просьбой о заступничестве к епископам Константинополя и Александрии, святым Проклу и Кириллу, ссылаясь на незаконность своего отстранения. Однако это отстранение было подтверждено в 445 г. Поместным Собором во главе с Предстоятелем Антиохийской Церкви епископом Домном. Вместо Афанасия на кафедру Перры был посвящен Савиниан. На «Разбойничьем» Эфесском Соборе в 449 г. Диоскор Александрийский вернул кафедру Афанасию. Причем конкурент Афанасия Савиниан прямо характеризует это в одном документе не как решение самого Собора, а как «самовластие и жестокость» Диоскора[6], и в другом также особо подчеркивает, что Афанасий занял его место «по распоряжению Александрийского Предстоятеля»[7]. Савиниан обратился с жалобой к императорам и Халкидонскому Собору. На ранних сессиях в Халкидоне Перрскую кафедру представлял Афанасий. В результате разбора тяжбы Вселенский Собор, по совету императорских сановников, решил отправить дело на пересмотр Собору Антиохийской Церкви во главе с новым ее Предстоятелем Максимом.
В чем же здесь видят осуществление права Константинопольского престола на прием апелляций из других Поместных Церквей? А. В. Карташев в работе с красноречивым названием «Практика апелляционного права Константинопольских Патриархов» пишет: «К Проклу обратился с апелляцией из Антиохийского округа епископ Перрский Афанасий. Дело его было разобрано на Константинопольском σύνοδος ένδημούσα, и решение было сообщено Домну Антиохийскому (444 г.) с просьбой пересмотреть дело Афанасия»[8]. Современный апологет восточного папизма Дмитрий Шабанов пишет: «Во время архиепископства св. Прокла (434-446) Константинопольский Синод дважды (почему дважды? – А. Н.) рассматривал дело Афанасия, еп. Пирейского (правильно: Перрского – А. Н.) находившегося в юрисдикции Антиохийского Патриархата»[9].
