- Хорошо, давай – на, «ты».

Алла дружелюбно улыбнулась и, прочитав в анкете моё имя, заговорила.

- Василиса. - Можно просто Вася? Не возражаешь?

- Да конечно. Меня друзья все так зовут.

- Отлично. - Вася ты ростам не высокая совсем, и худенькая, а тут  пьяные постоянно сама понимаешь. Иногда, тут нужно, вежливо и культурно – Алла смешно кривится – отбиваться от назойливых посетителей. Могут и толкнуть. Не специально конечно – делает на этом акцент, и смешно при этом машет руками - Ты справишься?  

То, что я маленькая и худенькая мне конечно и самой не очень нравится,  по тому, как мне уже почти двадцать, а всерьёз меня никто, не воспринимает.

Очень часто говорят со мной как с неразумным ребенком. Вот как сейчас Алла, например.

- Я справлюсь, у меня есть опыт работы и официантки, в том числе.- В голосе всё же проскользнули нотки, выдавшую мою обиду. Слава богу, администратор не заметила этого, ну или сделала вид, что не заметила.

- Завтра выйти сможешь? –  я поперхнулась воздухом то ли от счастья, толи от удивления, что так быстро всё.

 Сегодня явно мой день.

 Конфликт с Великотской, в расчёт не берём.

- Да, да конечно – я судорожно покачала головой.

- Отлично. Тогда давай, я всё тебе покажу, и расскажу, — Уии как же здорово так фух, берём себя в руки, не расслабляемся - Сначала небольшая экскурсия, начнем с кухни. Повара кстати уже должны были прийти завтра наша смена, так что, познакомлю сразу со всеми.

- Ну что? Идём? – улыбается Алла.

- Идём – я так обрадовалась, что совсем забыла  мне же к понедельнику нужно сдать доклад по философии.

Так стоп, времени вагон я справлюсь.

И отбросив все лишние мысли, я стала вникать во все нюансы работы ночного заведения.

 Вчера с клуба вернулась после семи вечера. Алла мне подробно объясняла все нюансы, я, честно говоря, очень волнуюсь, ведь сегодня у меня не просто смена, сегодня в восемь у каких-то важных дядек переговоры, с иностранцами. Их, должен был обслуживать Виталик, но выяснилось, что гости заграничные арабы, а арабский я знаю.

Да, да! Не на профессиональном уровне конечно, но разговариваю на восточном языке я, весьма не плохо.

В нашем детском доме можно было учить сразу три языка. Английский обязательно, и два на выбор, я выбрала Французский и Арабский, кстати, последний, скорее из-за одной арабской песни, которую пела для меня мама.

Маму я совсем не помню, только её голос. Когда я была маленькая, будучи уже в детском доме, мне очень часто снилась, как она поёт для меня.

  Казалась бы с годами боль должна притупиться, а у меня наоборот. Мамы не хватает всё сильнее.

 Особенно остро я это стала ощущать в подростковом возрасте, помню, как в семнадцать впервые Лёшка предложил мне встречаться.

  Я, тогда, молча, глядя на него, открывала, и закрывала рот, ведь мне предложил встречаться самый красивый парень из нашего детского дома.

  Тогда же меня, тихую и без того забитую, впервые поколотили девчонки, и вот сидя в запертом чулане, я ощутила такую острую душевную боль. Плакала взахлеб.

Отчаянно хотела прижаться именно к маме, и выплеснуть всю боль, обнимая родного человека.

  Под утро меня нашёл сам Лёшка.

И вот уже почти три года, у меня с ним отношения. Конечно, сразу после выпускного, Алексей уехал учиться на программиста в Москву, и мы общаемся только по телефону. Приезжал Лёша, всего четыре раза и то, ненадолго. 

В последние месяца три, мы стали общаться всё реже, и реже, но это ничего, я ведь всё понимаю, Москва, много суеты! У Алексея стажировка в каком-то крупном филиале, ему очень повезло туда попасть. Конечно, времени на бессмысленную болтовню, просто нет.   

   Маминой поддержки, очень сильно не хватает, например, перейти со своим парнем на новый уровень отношений, я так и не решилась, хотя он и настаивал, очень сильно обижался на меня почти до самого отъезда в столицу.

 У меня есть папа, и я его хорошо помню.

После смерти мамы, он заботился обо мне за двоих, пел для меня, сказки читал, и спать меня, всегда укладывал  самостоятельно.  

А ещё помню, как пришли люди в форме. Забрали папу, и я больше его не увидела.  Мне тогда было семь.

Помню, как меня привезли в один из реабилитационных центров временного содержания, там я пробыла около трёх месяцев. А потом, я попала в детский дом, родного города, где я и оставалась жить, до самого выпускного.

 Я очень хорошо училась.  У нашего учреждения были хорошие спонсоры. У нас были дополнительные занятия по многим предметам, и иностранным языкам уделялось особое внимание.

   Нас хорошо кормили. Мы ездили в разные лагеря, в том числе и языковые.

 Правда, когда мне исполнилось шестнадцать, нашего директора настоятельно попросили уйти на пенсию.

 Да и не особо он сопротивлялся, в принципе.

Ему на тот момент уже семьдесят четыре было, у нас все провожали его со слезами на глазах. От педагогов, до детей младшей группы.

И как, оказалось, рыдали мы не зря. За пол, года  финансирование сократилось в два раза, если не больше. Сократили пол штата сотрудников, и всё это, новый директор, госпожа «Белладонна». Так её прозвали наши преподаватели.

 Не зря я думаю!

 Потому как, гонять на Лексусе свеженькой модели, не каждому директору по карману.

***

Приводить себя в порядок начинаю уже с обеда, делаю маникюр, педикюр.

 Зачем ещё и педикюр понятия не имею, для симметрии, наверное.

Алла попросила постараться собрать  волосы в высокую причёску, бог наградил меня шикарными, вьющимися волосами до самой попы.

Собрать волосы наверх не получилось, точнее собранная шишка на моей небольшой голове, смотрелась излишне объёмной.

 По этой причине решаю просто заплести косу.

Обычную косичку плести не хочу, у меня прекрасное настроение, я решаюсь на два колоска, идущих  от самого лба, и вплетаю сзади их, в одну косичку.

 Знаю, что подобная причёска мне очень идёт. Перед плетением приходится немного выпрямить волос, иначе просто ничего не выйдет, волосы будут сильно торчать.

  Минимум макияжа! Совсем немного подвожу глаза, и наношу тушь. Вместо помады использую блеск для губ.

   Ну вот, темные туфельки, на невысоком каблуке, платье тонкой вязки, чуть ниже колен, коричневого цвета.

Изначально, хотела надеть толстовку с брюками, но передумала. Алла сказала, что после смены персонал развозят по домам, а значит, пешком среди ночи идти не придётся.

  В половине седьмого весь персонал должен быть в сборе.

Прихожу я на пятнадцать минут раньше и застаю Аллу в компании высокой брюнетки лет тридцати, тридцати пяти.

 Обе замечают меня, и если Алла одаривает меня тёплой улыбкой, то брюнетка лишь морщит свой симпатичный носик, оглядывая меня с головы до ног.

  -А вы…- Начинает она, но администратор быстро её перебивает.

- Маргарита Алексеевна, это Василиса, я вам только что, про неё говорила.

- Ты издеваешься Алла? – не совсем довольным тоном, выдаёт женщина в обалденном, белом, брючном костюме, за немыслимые деньги. Тут одного взгляда хватила, чтобы понять, дама при деньгах. – Ты хочешь её, в ВИП к Барону отправить? Да он нас в прошлый раз чуть не разнёс за неуклюжую официантку, а тут сопля зелёная.

- Не зелёная я - бурчу себе под нос – и не сопля. – Конечно моего пререкания, никто не слышит.

Бросаться на свою защиту не спешу.

И как оказалось, не нужно было.

- Маргарита Алексеевна, у Василисы есть опыт работы, — затараторила  Алла, — У неё прекрасная характеристика с ресторана «Классика».

Чего у меня с «Классики»? Ладно, Администратору виднее, как-никак. Опускаю голову  молча, слушаю перепалку. Раз уж Алла пререкается, значит, может себе позволить.

   - Хорошо.  Я тебя предупредила. Если эта пигалица накосячит, ты вылетишь вслед за ней! Тебе ясно это?

  - Да конечно, я всё поняла.