Маттео заказал нам по стаканчику и сел рядом со мной, повернувшись на табурете лицом ко мне. — Я понимаю, что ты пытаешься сделать, Джейни. Но вы потеряете его, если не притормозите.

— А разве есть другой выбор? Позволить ему бесконечно сидеть в тюрьме, пока я буду болтать без умолку?

— За двадцать четыре часа ты сделала больше, чем кто-либо, даже Волк не мог от тебя такого ожидать. Ты вообще спала?

У меня был час, если это считается. — Я не сплю. Так что я вполне могу поработать над этим. Рейн находится с адвокатом, но я все еще рассчитываю на то, что это закончится до того, как дело зайдет так далеко.

— Ты ведь понимаешь последствия утечки этих дел об изнасиловании? ОВР (отдел внутренних расследований) будет повсюду в ДПНБ. Никому ничего не сойдет с рук.

— Честное слово, Маттео, — сказала я, ставя пустой стакан и вставая. Он, конечно, тоже. Урод. — Мне плевать, что случится с кем-то еще, если я смогу вытащить Волка из этого. Спасибо за выпивку.

— Ты любишь его, — крикнул он мне вслед, заставив меня замереть.

Любовь.

Я любила его?

Даже когда я пыталась отрицать это для себя, я знала, что не было никакого способа оттолкнуть его, как только я его встретила. Как-то, каким-то образом, когда-то встретившись, он что-то сделал с моим холодным, сморщенным маленьким сердцем. Вот почему я так усердно работала, слишком занятая, чтобы думать о том, почему мне нужно спать в чем-то, что пахнет им, почему моя кровь закипает, когда я нахожусь рядом с клубными шлюхами, почему я готова угрожать честному полицейскому, чтобы заставить его сделать то, чего он избегал всю свою карьеру — стереть улики.

И все это потому, что я не понимала, почему у меня сжимается грудь, почему мне трудно дышать, когда я думаю о нем, почему я почти весь день была близка к слезам.

Я любила его.

Дерьмо.

Я обернулась, вздернув подбородок. — Да. И когда-нибудь, Маттео, ты полюбишь кого-нибудь так же, как я люблю его, и поймешь, почему я должна делать то, что делаю.

———

Полчаса спустя я вошла в лагерь Приспешников, захлопнув дверь и увидев, что общая зона была очищена от всех байкеров с прошлой ночи. Все, кто остались, это Рейн, Саммер, Кэш, Репо и… Ло.

Все взгляды обратились на меня, и по совершенно непонятным мне причинам я выпалила: — Я люблю Волка.

— Ни хрена себе, детка, — сказал Рейн, закатывая глаза.

— Разумеется, дорогая, — сказала Саммер, сжимая колено Рейна, словно передавая какое-то безмолвное послание.

— Он немного староват для тебя, малыш, — подмигнул Кэш, позволяя своей руке упасть с плеч Ло, когда она двинулась, чтобы встать.

— Еще один повержен в прах, — пробормотал себе под нос Репо, качая головой.

— Джейни… — сказала Ло с таким видом, будто хотела обнять меня или что-то в этом роде. Где мой крутой лидер, когда я нуждаюсь в ней? Неужели любовь тоже сделала ее слабоумной?

— Мне нужно по чему-нибудь ударить или выстрелить, — заявила я, прежде чем она успела сказать что-нибудь еще.

Ло посмотрела на Кэша, а Кэш посмотрел на Рейна, который пожал плечами.

— Да! — воскликнула Саммер, вскакивая. — Только мы, никого из парней.

— Саммер…

—Я больше не буду стрелять в этот чертов лагерь, Рейн, — сказала она голосом, который произвел эффект закатывания глаз.

— Послушай, я не думаю… — попытался Рейн голосом, который предполагал, что он собирается прикрыть нашу идею, заставив нас всех троих сомкнуть ряды: Ло с руками на бедрах, я со скрещенными на груди руками, а Саммер с поднятой бровью, которой позавидовал бы любой актер.

— Вот дерьмо… — сказал Репо, улыбаясь и откидываясь на спинку стула.

— Брат, я думаю, мы оба знаем, что ты можешь попытаться бороться с этим, но это приведет к тому же результату.

— Три женщины, которые слишком любят оружие на моем заднем дворе с оружием, — кивнул Рейн.

— Кто-то открыл мне сейф с оружием, — сказала Саммер, одарив своего мужчину улыбкой, обещавшей благодарность, которая придет с обнаженной натурой позже.

Пятнадцать минут спустя мы уже стояли во дворе, лицом к мишеням, за которыми постоянно следили мужчины, и сами мужчины не скрывали, что наблюдают за нами из-за безопасных столиков для пикника примерно в двадцати ярдах позади нас.

— Я не знала, что АК будет так стрелять! — настаивала Саммер, ссылаясь на то время, когда она случайно выстрелила в сторону лагеря.

— Он должен был предупредить тебя, — согласилась Ло, не глядя заряжая пистолет. Она могла собирать, заряжать и стрелять во сне.

— Вообще-то я хороший стрелок, — настаивала Саммер.

— Тогда давай посмотрим, — настаивала Ло.

— Сначала нам нужно поговорить о маленьком признании Джейни, — сказала Саммер, бросив на меня взгляд, который предполагал, что она никогда не опустит его, если мы этого не сделаем.

— Глупый гребаный Маттео Грасси швырнул это в меня, когда я уходила.

— Он очень симпатичный парень, — добавила Ло, и я почувствовала, что улыбаюсь. Приятно было снова поговорить с женщиной.

— Да, ну, он просто мудак, раз указал на это.

— Не хочу быть здесь адвокатом дьявола, но… разве ты не должна была знать об этом без его указания? — спросила Саммер.

— Я была немного занята! — настаивала я, первой поворачиваясь к мишеням и выпуская несколько патронов.

— Ух ты… у тебя это лучше получается, — кивнула Ло.

— Волк научил меня одному трюку, — призналась я, и даже я услышала мечтательность в своем голосе. Саммер была права, я должна была понять это раньше, чем Маттео указал на это.

— Значит, вы, ребята, стреляли вместе, — сказала Ло таким тоном, словно умоляла о дополнительной информации.

— Да, и вместе скрывали улики, вместе покупали стиральную машину…

— И… — настаивала Саммер, ее глаза плясали.

— И это тоже, — согласилась я, отводя взгляд.

—О, Джейни… — голос Ло понизился.

— Ничего страшного, — настаивала я, прицеливаясь в другую мишень.

— Я думаю, мы все знаем, что это не так, — возразила Ло. Она замолчала, когда я не ответила. — Ну что ж… как это было?

Я фыркнула и покачала головой. — Мне действительно не с чем сравнивать, Ло.

— Ну и что? Это не значит, что ты не знаешь.

— Он был… хорош? — неуверенно спросила Саммер.

— О боже, может ли это стать еще хуже? — спросила я, качая головой.

— Ну… так ли это? — настаивала Ло, начиная казаться почти обеспокоенной.

— Это было хорошо. Он был хорош. Все было хорошо. Двигаемся дальше.

— Детка, — серьезно сказала Ло. — Ты собираешься вернуть его. Никто из нас не позволит этому зайти слишком далеко. Ты много сделала. И если дело не развалится до суда, я обещаю, что судья и несколько выбранных членов жюри будут хорошо жить на деньги Приспешников и Хейлшторма. Или мы можем вытатуировать карту побега на спине Репо, и он может сесть и вытащить их в стиле побега из тюрьмы, — добавила она с улыбкой.

Я почувствовала, что смех поднялся и вырвался наружу, смахивая темную тучу, которая висела надо мной в течение двух дней. Я действовала инстинктивно и обняла ее. Она отшатнулась на фут, и ее руки удивленно замерли, прежде чем обняли меня.

— Обниматься с заряженными пистолетами — не лучшая идея, леди! — Крикнул Репо, и я слышала в его голосе отчаянье.

— И не кричи на людей с заряженными пистолетами, придурок! — Крикнула я в ответ.

В ту ночь я не спала.

Я побрела по коридору в общую комнату, где обнаружила Репо без рубашки, сидящего на диване напротив гигантского телевизора, два пива на столе перед ним, по одному с каждой стороны гигантской миски попкорна.

— Я так и думал, что в конце концов ты придешь, — сказал он, и глаза его потемнели. Он был на последнем этапе бессонницы. В конце концов, в ближайшие двенадцать часов он сломается. Интересно, он не спит из-за меня?

— Что мы смотрим?

— Авто-шоу.

— Ну, это один из способов заставить меня уснуть.

И с первыми лучами рассвета я наконец-то это сделала.