— У меня всего понемногу, — сказал я, не в силах позволить тишине висеть слишком долго. Я привык к разным типам женщин — женщинам, которые любят поговорить, поругаться и заполнить паузу. Ло, казалось, была вполне довольна тем, что вообще ничего не сказала, и я подумал, что она была такой — осторожной, замкнутой, задумчивой, или это было оттого, что она проводила так много времени со своими людьми в Хейлшторме.

Она сунула руку в коричневый пакет, вытащила белые контейнеры, открыла их и поставила на середину стола. Я наблюдал, как она взяла тарелку и наполнила ее, чувствуя, что ухмыляюсь, когда она взяла достаточно, чтобы накормить двух растущих подростков.

— Что ты будешь пить, Ло? — Спросил я, направляясь на кухню за напитками .

— Пиво — это прекрасно, если у тебя такой же хороший вкус, как у твоего брата, — сказала она, и я наблюдал, как она с минуту смотрела на обеденный стол, прежде чем решиться перейти в гостиную и плюхнуться на диван, потянувшись к пульту дистанционного управления, чувствуя себя как дома.

Я дал ей пива, сделал свою тарелку и сел рядом с ней, глядя на шоу на выживание, которое она выбрала по запросу. — Ты собираешься сказать мне, о каком одолжении ты просишь?

— Я хочу поговорить с Рейном, — сказала она, многозначительно глядя в телевизор.

— Милая, — сказал я, садясь и ставя свою тарелку на кофейный столик, — это я отвез тебя в безопасное место, дал тебе лекарство, уложил спать, укутал и накормил. Ты не хочешь сказать, зачем мне все это понадобилось?

— Кэш это...

— Ло, — оборвал я ее, качая головой.

Она вздохнула и поставила тарелку, уже почти съеденную. Она, наверное, доела ее, если бы я не отвлек ее. Она глубоко вздохнула, прежде чем повернуться ко мне.

— Кэш, я управляю лагерем экспертов по выживанию, полным бывших военных, которые очень, очень хорошо убивают людей различными способами. Я не добралась до того места, где нахожусь сегодня, не нажив себе кучу врагов. Иногда, не часто, они появляются и создают проблемы.

— И это все, что ты собираешься мне сказать?

— Это все, что я могу дать. Я была в своем конспиративном доме. Было темно. У меня есть общее описание и направление, в котором он исчез. Банда, которая управляет этой улицей, тоже ищет его.

— Серьезно? Я имею в виду, я знаю, что ты ведешь большую дерьмовую компанию, Ло, но уличная банда?

— Они купили мне медикаменты, — оправдывалась она. — И еще они сказали, что если его найдут, то опознать его можно будет только по зубным картам.

— Так вот почему ты держишь компанию подонков? Потому что они могут делать за тебя грязную работу?

Ее глаза сузились, глядя на меня. — Я сама могу делать свою гребаную грязную работу, Кэш. — Я не сомневался в этом и не знал, почему выбрал именно этот момент, чтобы затеять с ней драку. Она была ранена, не только физически, но и морально. Я вел себя как гребаный мудак без всякой на то причины. Не имело значения, что я думаю о том, как она управляет своим бизнесом. Все, что имело значение, это то, что она была вся в крови и синяках и просила меня о помощи.

— Если ты дашь мне описание, я попробую что-нибудь разнюхать, хорошо? — Ее грудь сдулась, когда она поняла, что я уступаю.

— Окей.

— Насколько сильно тебе больно? Хочешь еще таблеток?

— После этого шоу, — сказала она, небрежно откидываясь на спинку дивана и сжимая в руках бутылку пива.

После шоу я вытряхнул ей на ладонь еще две таблетки и позволил подняться по лестнице. Я уложил ее в постель и подождал, пока она заснет, а потом скользнул к ней за спину. Я мог бы поспать на диване, но изо всех сил старался убедить себя, что делаю это для ее же блага — она будет рядом со мной на случай, если ей что-то понадобится посреди ночи или если она проснется от боли.

Но правда была в том, что я просто хотел быть ближе по своим собственным причинам, причинам, которые я не понимал, и причинам, которые я не собирался разбирать.

Я просто забрался на пустую половину кровати, свернулся калачиком и стал ждать, когда же меня одолеет сон.

Это было где-то в середине ночи, когда я услышал это: хныканье. Я медленно пробудился, не зная, что это за звук, все еще сонный. Когда мои глаза открылись я сосредоточился на спине Ло, свернувшейся калачиком вдали от меня, осознание захватило меня.

— Милая? — спросил я хриплым ото сна голосом. Она не ответила, только снова заплакала. Я протянул руку, мягко схватил ее за плечо и потянул назад, пока она не легла на спину, а я не оказался на боку, глядя на нее сверху вниз. Она спала, видела сны. По щекам ее текли слезы, губы дрожали. — Детка, проснись, — сказал я чуть громче. Моя рука двинулась вперед, убирая волосы с ее лица. В ту секунду, когда мои пальцы коснулись ее, ее тело перестало дергаться.

Моя рука скользнула вниз по ее шее, поглаживая мягкую кожу, вниз по руке, по боку, по бинтам, покрывающим ребра. Вскоре хныканье перешло в приглушенные стоны, и я не мог удержаться, чтобы не коснуться ее — над ушибленной челюстью, вниз по центру груди, вверх по ноге. Ее глаза медленно открылись, и ее карие глаза нашли мои в темноте.

— Кэш?

Глава 10

Ло

Я привыкла к ночным кошмарам. Я не могла вспомнить, когда в последний раз спала ночью без сновидений. Я просто видела слишком много вещей, прошла через слишком много дерьма, чтобы получить безмятежность спокойной ночи. Я приняла это как часть своей жизни, как наказание за то темное дерьмо, в которое я была вовлечена.

Я медленно просыпалась, чувствуя странное покалывание по коже и стеснение в груди. Я почувствовала пульсирующую потребность между моих бедер, когда последняя остатки сна отпустили меня, и поняла с поразительной четкостью, что я возбуждена. Я была возбуждена в постели, которая не была моей собственной.

Я открыла глаза и увидела темный силуэт мужского тела, наполовину нависшего надо мной. Именно тогда я почувствовала, как чья-то рука коснулась самой нижней точки моего живота, играя с поясом моих трусиков, его пальцы коснулись нескольких дюймов обнаженной кожи под моими бинтами.

Святое дерьмо.

Святое дерьмо.

Кэш прикасался ко мне.

— Кэш? — Я услышала свой голос, низкий и беззвучный.

— Ты плакала, — так же тихо ответил он.

— Кэш это...

— Ты плакала, и когда я дотронулся до тебя, ты перестала.

Вау. Окей. Я втянула воздух, пытаясь успокоить растущее чувство потребности. — Я уже не плачу.

Он поднял голову, и лунного света, пробивающегося сквозь жалюзи, было достаточно, чтобы я увидела, что он смотрит мне в лицо. — Ты собираешься заставить меня остановиться?

Боже. Я не хотела, чтобы он останавливался. Но он должен был. Правильно?

— Это плохо...

— Ты хочешь, чтобы я остановился, Ло? — спросил он, его голос стал глубже, и я почувствовала, как внутри у меня все смешалось. — Не размышляй, просто ответь. Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Нет, — сказала я, прежде чем смогла остановиться. И снова, прежде чем я успела остановить его, я начала: — Кэш, все болит...

— Я не собираюсь трахать тебя, детка, — сказал он с легким сожалением в голосе. — Но я обещаю, что через несколько минут ты не почувствуешь никакой боли.

Ну тогда. Я в некотором роде обязана самой себе избавиться от боли, верно? По крайней мере, это было то, во что я собирался поверить.

— Хорошо, — сказала я, мое дыхание уже было поверхностным и быстрым, и он даже еще не прикасался ко мне.

Его тело слегка пошевелилось, приподнимаясь, когда его пальцы прошлись по мягкой коже моей внутренней поверхности бедер. Я почувствовала, как мои ноги раздвигаются, давая ему больше доступа, практически умоляя его переместить свое прикосновение вверх и коснуться меня там, где я действительно нуждалась в этом. Но его прикосновения были почти целомудренными, нежными, двигаясь вверх к кружеву трусиков вокруг моих бедер, затем вниз к коленям, затем снова вверх.