— Где мы будем это делать? — без задней мысли поинтересовалась девушка, имея ввиду переход. Асмодеус почувствовал прилив возбуждения от ее вопроса, но силой воли прогнал эти мысли похотливого подростка из своей головы.
— Нам нужно выйти на берег озера, и дождаться заката. Я начну творить заклинание. Это болезненно и скорее всего заберет очень много моих сил. Поэтому ни в коем случае не отпускай мою руку. Понимаешь? Иначе нас разбросает в разные стороны, а я буду не в том состоянии, чтобы тебя искать.
«Если конечно переживу переход», не стал добавлять он вслух.
Она кивнула. Безоговорочное доверие, пункт заклинания которое связывало их, и отменить его не силах никому. Марьяна думала, что ее дочь будет дикаркой без тормозов, не доверяющей никому и нисколько. Такой была она сама в юности, когда Асмодеус еще ее не знал. Таковы все хранительницы Черного пламени в молодости. Мужчина только сейчас задумался, примет ли Меланию пламя, ему нужна родственная душа, а девушка покладиста, как щенок. Ничего, если еще две недели это исправить. Они вышли на берег озера и взялись за руки, со стороны они выглядели как парочка влюбленных. Он что-то шепчет, она хватается за его руку так, словно от него зависит вся ее жизнь. Вот он встает на колени, она придерживает его сильнее. Более внимательный наблюдатель бы увидел, что мужчина побледнел и затрясся, а девушка издала неслышный крик.
Вот только никого возле озера не было. А затем и странная пара словно растворилась в воздухе.
Мы стояли на берегу озера. Резко стемнело и я не могла понять, что же случилось с уличными фонарями. Резко похолодало, или мне так казалось потому, что я слишком давно стою на улице в тонкой кофте. Вот и приплыли, Мел, ты все-таки сошла с ума. Принцесса она… волшебная. Точно. Скорее всего этот сумасшедший какой-нибудь фокусник иллюзионист гипнотизер. А ты так мечтала оказать подальше от своих серых будней, что запросто ему поверила. Потоку самоуничижительных мыслей ничто не мешало. Асмодеус потерял сознание и теперь лежал в моих руках очень тяжелой ношей, не слышался звук проезжавших вдали машин, а окна соседнего дома разом потухли. Стоп. Соседнего дома вообще нет. Как и асфальтированной дороги, как и города, все разрастающегося и медленно приближающегося к озеру.
Огромный детина в странных мохнатых штанах бежал к нам со всех ног, выкрикивая что-то на неизвестном мне языке. А н-нет, не штанах. Это у него ноги такие, мохнатые, с копытами. Значит путешествие в другой мир все-таки состоялось. Но почему в отличие от Асмодеуса я так хорошо себя чувствую, да пожалуй никогда мне так хорошо не было. А воздух здесь! Я дышала так, словно никогда в жизни. И землю хотелось целовать. И какая трава мягкая, вот бы поваляться на ней. А вода в озере… Светиться, переливается, словно драгоценность. Мне захотелось прыгнуть в эту воду, мне захотелось обнять каждое исполинское дерево. А потом я увидела небо, наполненное яркими звездами и засмеялась. Как же хорошо. Пока я находилась в каком то радостном припадке, волшебное создание с разгону бухнулось на колени и впечаталось головой в землю рядом со мной, словно старалось зарыться в нее.
— Он в отключке, — сказала я полукозлику, но тот явно меня не понял, мыча какую-то витиеватую фразу. Поэтому я хлопнула его по голому плечу и ткнула в Асмодеуса. Козлик поднес фляжку к его губам, тот в начале не подавал признаков жизни, так что мне вдруг стало страшно, но затем закашлялся, и открыл глаза.
— Мелания… — он протянул руку и коснулся моего лица. Глаза мужчины подернулись той пеленой, которая искажает взгляды умирающих. Он сказал слабым голосом — поцелуй меня.
Вот вам еще и спящая красавица. Противоречивое чувство заставило меня вздрогнуть. Одна половина требовала, умоляла тут же прикоснуться губами к его губам, дышать с ним одним воздухом и одной магией. Другая отпрянуть, оттолкнуть мужчину, которым мне не муж и сказать, чтобы не лез со своими приставаниями. Если бы обстоятельства были иными и передо мной лежал другой человек, выиграла бы вторая, но сейчас мне отчетливо вспомнились слова Асмодеуса о том, что силу он черпает из чувств, а переход может отнять всю его энергию. Если жители местного мира связаны с магией, возможно ли, что она течет по их жилам словно кровь? А что бывает, если всю кровь выкачать из тела?
Я коснулась его лица, изучая. Кожа, такая отличная от женской, жесткая, гладкая. Губы сухие и теплые. Ровный нос, аристократический и в то же время хищный, черные брови вразлет и волосы, мягкие черные волосы на моих коленях. Ох не так я представляла свой первый поцелуй. Но прерывистое дыхание Асмодеуса не дало мне времени на раздумья, я наклонилась к лежавшему на моих коленях мужчине и коснулась губами его губ. Вдруг вся та магия, что сочилась в воздухе стала проноситься через меня, бешенным потоком, сминая, уничтожая и возрождая, заставляя прижиматься к нему сильнее. Прошло мгновенье и вот уже он целует меня неистово, рьяно, черпая из моей души ту необходимую ему жизненную силу. Как же хорошо…
Раздалось деликатное покашливание. И я оттолкнула от себя мужчину, который из умирающего стал вполне себе живым, в какой-то момент наших страстных объятий перевернулся и уже успел подмять меня под себя. Асмодеус сидел на травке с наглой такой ухмылкой и слушал длинную речь полукозла, гордо качая головой.
— Мелания, это мой помощник Измир, он приветствует спасительницу темных земель приносит свои глубочайшие извинения за то, что помешал нам, но сюда движется патрульный отряд светлых. Поэтому нам надо уходить с приграничной территории как можно скорей.
— Почему мы на приграничной территории? — спросила я.
— Твой мир, это географически калька нашего. Что бы быстро тебя найти мне пришлось отправляться из заданной Марьяной точки, она произвела тебя на свет на границе светлого и темной земли, чтобы тебя было легче забрать из человеческого мира. Говорю же, граница, там ткань реальности тоньше.
Он встал, деловито поправил одежду. Козел отчаянно жестикулировал, явно указывая на то, что времени у нас в обрез.
— Вот и угораздило же попасть под патруль. Ты верхом ездить умеешь? — спросил меня Асмодеус. Мне пришлось покачать головой, откуда городская девчонка может знать, как ездить верхом.
— Тогда быстрый экскурс, — бедрами сжимаешь корпус, руками держишься за шерсть. Не бойся, больно не сделаешь. И прижимайся пониже, чтобы ветром не снесло.
Козел уже просто пританцовывал от нетерпения, явно желая поскорее убраться подальше отсюда. Фигура Асмодеуса подернулась знакомой мне черной дымкой, прежде чем передо мной появился огромный, да просто здоровенный черный волчара с несколько странными лапами. Волк опустился, приглашая меня забраться на него верхом. Не знаю, долго бы я раздумывала, но вдруг мне послышался отчетливый стук копыт. Хоть я и городская девочка, но фильмов про погони смотрела достаточно, поэтому понимала, что каждая секунда на счету. С легкостью запрыгнув на волка, словно каждый день каталась на этом экзотическом транспорте, я крепко обхватила его ногами, мертвой хваткой схватилась за шелковистую шерсть и зажмурилась, уткнувшись носом ему в мохнатую шею. Волк вскочил и вместе с человеком-козлом по имени Измир устремились в сторону леса.
Все время этой безумной гонки ветер в моих ушах и стук собственного сердца были единственными звуками, что я могла расслышать. Когда же зверь остановился, я не сразу смогла слезть с него, а уж тем более осмотреться. Человеко-козел что-то тарахтел без умолку. Асмодеус отдал в ответ отдал ему короткий приказ и его помощник с завидной скоростью устремился дальше в лес. Сам зверь прилег на живот.
— Я сейчас буду оборачиваться обратно в человека. Если не хочешь продолжить начатое у озера, лучше слезь.
Этой фразы из волчьей пасти мне хватило, чтобы с тяжелым вздохом свалиться с него на землю, словно мешок с картошкой. Вот и волшебная принцесса. Мысли о собственном неряшливом виде заставили меня вскочить на ноги в заняться приглаживанием волос и поправкой растекшегося макияжа. Хорошо, что зеркальце всегда с собой. Надо же прилично выглядеть, когда меня будут знакомить с подданными.
