После занятия наставник похвалил меня за то, что я в конце концов собралась и смогла сконцентрироваться, а затем спросил:

— Какие вопросы ты хотела мне задать? У нас еще осталось несколько минут.

— Кто такие охотники и горожане?

Между прямыми бровями мужчины залегла складка. Я редко видела его таким хмурым.

— На данный момент я подробной информацией о них не располагаю. Но к следующему занятию подготовлю тебе рассказ о них. — Скромная улыбка растянула губы наставника, от которой потеплело на душе. Эх, если бы я могла видеть эту улыбку хоть немного чаще, чем несколько раз в неделю.

Будет здорово, если он окажется моим насильником.

Вздрогнув от своего желания, я мысленно отвесила себе оплеуху. Еще чего! Наставник в жизни не сделал бы ничего без моего согласия.

Но он холост. У него, несомненно, сильный дар. И, как говорят, в тихом омуте черти водятся. Подозрительно, что у Евграфа до сих пор нет второй половинки.

Возможно, потому, что он маньяк-насильник?

Пока Евграф ничего не заподозрил по моему задумчиво-удивленному взгляду, я поспешила распрощаться с ним и покинуть его квартиру, где и проходили наши занятия.

Через несколько минут я уже поджидала Соню у входа в кафе. Надеюсь, сегодняшним утром начальник охраны обойдет кафе десятой дорогой. Выглядывая подругу среди жителей лагеря, снующих по холлу в утренней спешке, я до дрожи в коленках боялась увидеть Богдана.

Плохое предчувствие подсказывало мне: одной неудавшейся перепалкой дело не закончится.

К счастью, долго ждать Соню не пришлось. Она подбежала ко мне с радостным лицом и искорками в глазах. Вместо дежурного «доброе утро», подруга дотянулась до моего уха и прошептала:

— Я придумала более простой способ, как узнать, кто именно к тебе является во сне. Спать ни с кем не надо будет.

Конечно, я не сильно верила в то, что способ подруги враз решит мою проблему. Все-таки к ней в голову часто приходят сумасбродные идеи, цель у которых просто повеселиться и пошутить. Но мне был безумно приятен даже тот факт, что Соня думала о том, как мне помочь.

Когда мы вдвоем устроились за столиком с чашками американо, я обежала взглядом посетителей кафе и с облегчением вздохнула: начальника охраны, как и его друзей, не было.

Сидя рядом со мной, Соня светилась как ясно солнышко, вышедшее из-за туч после дождя. Явно предвкушала мою реакцию на свои слова.

— Он же целует тебя ночью, ведь так? — с горящими глазами спросила она. А после моего кивка подалась ближе ко мне и затараторила: — Смотри, о чем я вчера подумала. Парни все целуются по-разному. У каждого свой стиль. Вот вспомни всех, с которыми целовалась. Я же права?

Долго вспоминать не пришлось. Да и сравнивать тоже. Три парня, с которыми я целовалась за всю жизнь, вели себя по-разному, Соня права. Поэтому я кивнула.

— Тебе надо будет просто перецеловаться со всеми холостяками в лагере. Это намного проще, чем переспать!

Час от часу не легче. Соня сказала перецеловаться так, будто это столь же просто, как и перездороваться со всеми.

— Как ты себе это представляешь? — пробубнила я.

— Так, не кипишуй. — Пытаясь успокоить, подруга слегка приобняла меня за плечи. — Я вчера посчитала: в лагере семь холостяков. И вполне возможно, тебе не придется целоваться со всеми и ты узнаешь своего насильника во втором или третьем парне. Наверно, так и будет, потому что ты начнешь с тех, кто больше всего подходит под образ твоего любителя развлечений.

На некоторое время я задумалась. В этот раз Соня, похоже, подкинула неплохую идею.

— Та ладно! Пошутила я! — подруга рассмеялась, но быстро утихла, увидев, что мне не смешно. — На самом деле лучше всего тебе обратиться к Командиру или, если стесняешься рассказывать об этом мужчине, обратись к его заместительнице. Ведь фактически то, что извращенец без разрешения залезает в твою голову, считается административным нарушением — мелким хулиганством. Его поймают, оштрафуют и накажут.

— Нет! — вырвалось из меня. — Я никому не хочу рассказывать об этом. Да и как его поймают? Будут требовать, чтобы я в подробностях пересказывала сны? Нет, упаси господи. Лучше уж я сама вычислю засранца, а потом расквитаюсь с ним. Если не получится ему грамотно отомстить — сдам негодяя начальству.

От вероятности того, что кто-то еще может узнать о моих снах, меня бросило в жар. Дрожащей рукой я поднесла чашку кофе к губам, но так и не решилась сделать глоток, отставив ее обратно. Соня нахмурилась, вперившись взглядом в пустоту.

— Да, Илона. Пожалуй, ты права. Тем более что они могут его спугнуть. Мы ведь не знаем, кто с тобой играет. Попробуй сама вычислить его, а если не получится, я помогу. А если снова не получится — пойдем к заместительнице Командира.

На том и порешили. Пока я пила кофе, чувствовала, как энергия пробуждает мои тело и ум. Мы с Соней составили список холостяков и расставили их в порядке от самого вероятного до самого нереального. На последней позиции оказался Евграф, ведь подруга считает, что преподаватель истории — самый нереальный вариант. А вот на первом месте красовался Лео.

— У него вечно одни развлечения в голове, — сказала Соня. — Ставлю сто рублей на то, что это он.

Я тоже склонялась к этому варианту, хотя слабо могла представить Лео в образе брутального полицейского.

— Теперь осталось придумать, как поцеловаться с ним… — пробормотала я, чувствуя, как начинаю нервничать от одной этой мысли.

Волнение усилилось еще сильнее, когда я встретилась с напарником на подземной стоянке. Он, как всегда, ослепил меня широкой улыбкой и поинтересовался моими делами. Его яркая гавайская рубашка кричала о том, как ее хозяин хочет сейчас оказаться на тропических островах, а не на работе.

Я не могла смотреть Лео в глаза и вперила взор в изящную зеленую пальму. Не представляю, где взять смелость, чтобы поцеловать его.

— Сегодня ты точно Совенок. Не выспалась?

Его пальцы внезапно прикоснулись к моему подбородку. Я мгновенно вздрогнула и отступила.

— Что такое? Я током бьюсь?

Он шагнул мне навстречу. Испуганно я завертела головой по сторонам в поиске помощи, но на стоянке, как назло, не было ни души.

Лео ступил еще ближе, я попятилась назад, пока спиной не столкнулась с прохладой бетонной стены. Сердце заколотилось в груди, дрожь будто парализовала тело. Напарник неспешным шагом приближался ко мне, словно кот, загнавший мышь в ловушку.

Убегать глупо, но стоять, не в силах сдвинуться с места, не более умно. В горле пересохло, мысли спутались в бесформенный клубок. А сердце все быстрее таранилось о грудную клетку.

— Почему это ты избегаешь взгляда? Неужели фантазировала о чем-то со мной и теперь стыдно взглянуть мне в глаза?

Его руки уперлись в стену по бокам от моей головы. Меня окутал жар его тела и тонкий приятный аромат туалетной воды.

— Молчание — знак согласия. Так о чем ты фантазировала?

Сейчас отличный момент для того, чтобы вскинуть голову и податься вперед для поцелуя. Осталось только перебороть волнение. Чтобы собрать рассыпавшееся самообладание, я сжала руки в кулаки и с решимостью посмотрела в глаза Лео.

В радужках его карих глаз вспыхивали яркие огоньки — верный признак мощного дара. Они гипнотизировали своими переливами, манили к себе. Между нашими лицами все быстрее сокращалось расстояние, которое медленно преодолевали мы оба.

Я ощущала его дыхание на своих губах. Сама же перестала дышать, считая секунды до прикосновения.

Оглушительный гудок кувалдой ударил по барабанным перепонкам. Лео мгновенно обернулся и сощурился от ослепительного света фар джипа.

Нас застукали. Но кто? Я не видела владельца автомобиля.

Взяв за руку, напарник оттащил меня в сторону. Похоже, мы стояли как раз на чьем-то парковочном месте. Я с любопытством не отводила глаз от ветрового окна джипа, ожидая, пока водитель остановит машину и выключит свои слепящие фары.

Наконец свет потух, и я увидела за рулем знакомого блондина — Феликс. Лицо моего босса, к которому сегодня вечером я должна прийти работать в бар, выражало крайнюю степень негодования. Словно у старушки, которая целыми днями перед подъездом обсуждает распущенное молодое поколение.