– Я многое знаю. Я же полицейский. Работа у меня такая, – он подпер подбородок ладонью и устало взглянул на Кристину.

– Да, загадок там достаточно. Жизни не хватит, чтобы узнать все его секреты. Но очень холодно и сыро. Захотелось перебраться туда, где потеплее, – ответила Кристина задумчиво, глядя на стакан перед собой.

– Как вы узнали, что юноша-серфингист – возле обрыва? – неожиданно спросил Вуд.

– А разве вы не про Джона хотели поговорить? – изумилась девушка и округлила свои и без того большие зеленые глаза.

– И про Джона тоже. Мы до него еще дойдем.

Он смотрел на нее в ожидании. Она молчала. В прошлый раз ее ответ не прокатил. Офицер оказался пытливым и проверил ее слова, поднялся на обрыв и догадался, что она соврала. Настаивать на этой версии дальше нет смысла.

Он смотрел на нее исподлобья, сложив руки на груди и понимал, что Кристина пытается сочинить что-то правдоподобное. Ему хотелось рявкнуть на нее хорошенько, чтоб она перестала ломать комедию и тратить его время. Но нельзя. Он и так уже получил пару выговоров от начальства за нарушение этики общения со свидетелями. Хотя как можно себя сдерживать, когда видишь, что люди тебе откровенно врут, принимая за дурака. Надоело ему это все. И вообще, пора в отпуск. Устал что-то, как собака.

Пауза затянулась. Она снова осторожно глотнула кофе, чтобы как-то продлить время на обдумывание ответа. Он ждал. Терпеливо ждал. Ему даже было интересно, что же она такого сейчас поведает?

– Знаете, я не хочу вас обманывать и придумывать что-то, – произнесла она вдруг, будто прочитала его мысли.

Он удивленно поднял брови. Интересненько.

– Вы все равно не поверите мне в любом случае. Да и я не знаю, что вам такого сказать правдоподобного. Я никак не могла его увидеть, это правда. Но дело в том, что у меня очень сильно развита интуиция.

Он шумно выдохнул, резко откинувшись на спинку стула. И теперь смотрел на нее с издевкой, как бы говоря, ну давай, сочиняй дальше свои сказочки.

– Я просто интуитивно предположила, что он может быть там, и не ошиблась, – закончила она.

Он снова наклонился вперед, почесал нос и раздраженно проговорил:

– То есть полиция и спасатели изучали траектории движения течений, силу волн, направление ветра и так далее и не могли найти парня, а у вас просто сработала интуиция? Я правильно понял? – он смотрел ей прямо в глаза в ожидании ответа.

– Наверное, правильно, – осторожно пролепетала она и, взяв стаканчик с кофе в руки, как бы прикрылась им от собеседника. Стало страшно. Она почувствовала, как внутри полицейского закипает вулкан негодования.

– Вы же сказали, что не хотите врать, – произнес он, держа себя в руках, хотя на его скулах сильно напряглись мышцы.

– Я сказала. И я не вру. Это правда. А какая ваша версия? Что я подплыла к парню, будто я какой-то Аквамен, зачем-то треснула по голове его же доской и оттащила к обрыву? А потом вышла и как ни в чем не бывало пошла гулять?

– А вот это уже больше похоже на правду, – удовлетворенно сказал полицейский.

– Вы шутите? – серьезно спросила она.

– А вы?

– Я – да, шучу. Потому что я не Аквамен, как вы можете видеть. Я вообще не умею плавать к вашему сведению, – раздраженно сказала она, потому что все это уже не так весело, как было в начале. И теперь она сложила руки на груди и обиженно надула губы.

– Научитесь.

– Что? – не поняла девушка.

– Научитесь плавать. Вы живете у океана. Это не безопасно, надо уметь правильно вести себя в воде.

«Очень странный тип. То обвиняет меня в какой-то нелепице. То беспокоится о моей безопасности. От него веет чем-то непонятным. Он как будто не может определиться, хороший он все-таки полицейский или плохой. У меня начинает болеть от него голова!»

Он снова откинулся на спинку стула и потер виски.

«По ходу дела и у него тоже от нашего разговора уже болит голова».

Кристина вдруг резко схватилась за голову и мучительно поморщилась.

– Извините, а мы можем продолжить в другой день? У меня, кажется, начинается мигрень. Мой организм пока еще не может привыкнуть к такому количеству ультрафиолета ежедневно, – страдальчески сказала она и зажмурила глаза, ощупывая свой лоб.

На его лице как будто бы мелькнула тень облегчения. Но он не хотел так быстро сдаваться, поэтому сделал театральную паузу, чтобы придать своему решению больше значимости.

– Конечно, если вам нехорошо. Мы продолжим в другой день. Это абсолютно не срочно. Вы никуда не уезжаете? – поинтересовался он.

– Да я, считайте, только приехала. Куда же я уеду? – резко ответила Кристина, забыв, что только что страдала от начинающейся мигрени и вообще очень злилась на этого человека.

Он напрягся. И снова посмотрел на девушку с подозрением. Она поняла, что перегнула палку, видимо, и снова приложила ладонь ко лбу, прикрыв глаза. Что с ней происходит? Почему так резко меняется ее настроение рядом с этим мужчиной?

– Можно я заберу свой стаканчик с кофе? Я не допила, – пролепетала она, чтобы как-то сгладить неловкость.

– Без проблем, забирайте. Этот кофе для вас, – как ни в чем не бывало бросил он.

– Спасибо, – она стремительно встала из-за стола, проскрежетав металлическим стулом по полу, и пошла к двери. Полицейский в это время вздрогнул от громкого звука, будто его ударило током.

– До свидания, офицер Вуд, – сказала она мило, проходя мимо него. – Буду ждать вашего звонка.

Ей показалось, что последняя фраза звучала как-то двояко, и она поспешила добавить:

– Чтобы договориться о следующей даче показаний, конечно же.

– Я так и понял, – произнес он спокойно.

«Это что, издевка в его голосе или мне уже везде мерещится? Надо скорее уже уходить отсюда, а то я сейчас наговорю себе на срок в тюрьме за приставания к офицеру полиции».

– Всего хорошего!

– Вас там проводят, – буркнул он, даже не потрудившись встать, и лишь махнул ей рукой.

– До встречи!

– Где там этот чертов панадол! – услышала она его раздраженный голос, уже почти выходя из здания, и загадочно улыбнулась.

Дом был совсем рядом, и Кристина шла, подставляя лицо солнечным лучам и потягивая из стаканчика все еще теплый кофе, который мягко обволакивал язык своим приятным вкусом и как бальзам от стресса стекал вниз по телу.

«Как же все-таки мрачно и гнетуще во всех этих помещениях. И какой непонятный этот офицер. Рядом с ним хочется и смеяться, и плакать, забиться куда-то в угол от страха или тут же начать дерзить и размахивать кулаками. Я, между прочим, ему зачем-то сказала правду, хотя должна держать язык за зубами. Наверное, даже к лучшему, что он не поверил. А вообще, как же сложно с таким общаться? Бедная его жена, если, конечно, он женат. Что навряд ли. Так, все! До свидания, офицер Вуд! Кыш из моей головы, вам там абсолютно не место!»

Она сделала последний глоток кофе и выбросила пустой стаканчик в мусорный бак.

«Надеюсь, мое вино уже охладилось. Надо выпить».

И она ускорила шаг, чтобы поскорее оказаться дома.

Девушка сидела на своем уютном балконе, где стояли белоснежный кованый металлический столик и стул, сплетенные затейливыми узорами, которые чем-то напоминали рисунки на стеклах во время мороза в ее родном городе. По периметру всего балкона были расставлены горшки с различными растениями, и могло представиться, что хозяйка этих многочисленных посадок – заядлый садовод. Но это было совсем не так. Просто она очень хотела окружить себя чем-то красивым и живым, поэтому скупила пол-отдела в магазине с саженцами и совершила набег на магазин керамических горшков, забив ими всю машину, когда везла домой. Но оказалось, что растения требуют ухода, как минимум поливки, о чем новоиспеченный садовод все время забывала, и несчастные обезвоженные растения вяли под лучами палящего солнца.

«Надо было покупать кактусы. Их хоть можно забывать поливать».